Гуль. Харизма +20. Том 1 (СИ) - Крымов Илья Олегович

Шшанс и Гдеша были парализованы, однако, Ленгидмар и Марго продолжали вырываться. Вероятно, чернокожая всё-таки была эльфом и имела иммунитет, а жрец… не знаю. Выжившим гулям приходилось держать его впятером.

— Понимаю тебя, — сказал я, нависнув над бледным бородатым лицом. — Очень неприятно оказаться в шаге от успеха, но споткнуться и упасть. Надеюсь, что ты найдёшь в себе духовные силы пережить эти временные неприятности.

— Из пасти… воняет! — прорычал игрок.

— Ой, приношу извинения, это издержки диеты. В общем и целом, хоть я этого и не желал, теперь мы квиты.

— Да что ты такое несёшь?! Ты же моб! Какие ещё…

Я ухватил его за лицо, сжал нижнюю часть, придавая коже и бороде забавный вид, приблизился, чтобы заглянуть в глаза.

— Я моб, который говорит, чувствует боль и помнит свои предыдущие «жизни». Каждый проклятый респавн. Смекаешь, друг?

— Этого не может быть! — выдавил Ленгидмар.

— Обсуди там, у вас, в Инкарнаме, что может быть, а что не может.

Я резко повернул его голову вбок, убрал бороду и вонзил зубы в жилистую шею; внезапно почувствовал боль, — цепочка с кулоном ожгла меня чуть левее рта. Сжал челюсть, рванул, его шкала жизни исчерпалась, а по моему телу прокатились три волны удовольствия.

«Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 15!»

«Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 16!»

«Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 17!»

Того, что произошло дальше, я не ожидал.

«Внимание! По причине достижения уровня 15 вам становится доступна механика Эволюции! Вы желаете эволюционировать?

ДА

НЕТ»

Глава 11. Торнгорн

Тело наполнилось жаром, троица выживших что-то там кричала, но в ушах у меня шумела кровь, ощущение было странное. Будто виртуальная оболочка теряла стабильность… не знаю, на самом деле, как подобное должно ощущаться, но я как бы имел, и не имел стабильную форму одновременно. Казалось, что тело вот-вот развалится как желейная масса; полная потеря контроля, но, вместе с тем, я стоял на ногах и даже не шатался.

— Хочу ли я… эволюционировать?

«Внимание! Если вы не желаете эволюционировать, то продолжите рост уровней в форме гуля без возможности перейти в более совершенную форму!»

Я не хотел ввязываться в нечто, чего не понимал, и что не смог бы исправить, если ошибусь, но то перспектива гипотетическая. На другой чаше весов находилась опасность застрять в оболочке мелкого моба.

— Я хочу эволюционировать.

«Внимание! На данном этапе вам предоставляется три альтернативные линии эволюционного развития! Вы можете эволюционировать в:

АЛЬГУЛЬ — вожак стаи, беспощадный доминант; основополагающие Характеристики: Сила; Выносливость.

ГАСТ — свирепый одиночка, убеждённый каннибал, мастер скрытности; основополагающие Характеристики: Ловкость.

ЛАСЕДОН — амфибия, дышащая в водах пресных и солёных; падальщик Глубинного мира; основополагающие Характеристики: Ловкость; Выносливость».

Я понятия не имел, что такое этот «ласедон», однако, связывать своё существование с водой не намеревался однозначно, так что выбор оказался самым простым.

«Внимание! Выбор сделан! Эволюционный процесс запущен!»

Нестабильное тело забурлило.

Было больно. Очень больно. И вместе с тем боль была второстепенной ерундой, её затмевало чувство перемен, обновления. Где-то в этой бурлящей массе, что являлась моим телом, бултыхался разум, опаляемый и чувствующий все изменения.

Разумеется, этого не могло быть, потому что всё вокруг — симуляция, бесконечные строчки кода, и то, что я ощущал, являлось попытками мозга упорядочить входящий поток информации. На самом деле я не чувствовал, как удлинялись и укреплялись кости, как нарастала мускулатура и натягивались жилы, а затем всё это покрывалось толстой шкурой. Мне лишь казалось.

Превращение остановилось, тело вновь стало послушным и первое, что я сделал, это наконец-то выпрямился. Гули рождены чтобы горбиться и бегать на четвереньках, но альгули могут ходить на двух ногах и, наконец-то встав так, я ощутил что-то похожее на победу. Маленькую, незначительную, но победу. Посмотрел на свои руки, запястья стали толще, как и жилы, вместо тупых ороговевших ногтей появились заострённые, теперь я должен был не только рыть землю, но и трепать подопечных.

Интерфейс изменился, в нижней части появилась длинная череда из пятнадцати иконок. Первые три заполняли новые, пока что неизученные пиктограммы, остальные были одинаково серыми, «пустыми». С этим разберусь чуть позже.

Пока что само тело было в новинку, двигалось иначе, более тяжёлое, инертное; большие мышцы, большая масса, большая инерция, — нестранно, что гули ловчее альгулей. Я ощупал лицо, ничего особо не почувствовал, зато выступавший на темени костяной гребень показался огромным. К нему крепились жевательные мышцы, бугрившиеся не хуже бицепсов. Интересно.

— Кажется всё прошло… — Услышав эти низкие басовитые звуки, я даже прервался от удивления. — Эй, вы понимаете меня? Я слишком долго ломал голосовые связки, не хочу, чтобы они ушли вместе со старым телом.

— Пошёл в ректум, субстанц!

— Вы меня понимаете. Хорошо.

Я убил их всех, — вырвал глотки. С новыми руками и острыми ногтями это оказалось лёгкой задачей. Умерли быстро, без особых мучений, наверняка, даже боли не почувствовали. Когда людоящер отправился в Инкарнам, по телу пробежала волна удовольствия.

«Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 18!»

Как неожиданно и приятно. Получил ещё один уровень за трёх убитых игроков. Интересно, сколько их вообще, этих уровней? Пока что никого выше аппетитной ведьмы я не встречал… М-м-м, Мэдлин Пентеграм, до нашей следующей встречи чуть больше двух дней, а мне ещё надо приготовиться.

— Ешьте, — разрешил я остаткам стаи.

Они принесли мне победу и заслужили пир. Пока же гули и фестроги терзали трупы, я отправился по склепам. Крышки саркофагов поддавались с поразительной лёгкостью, летели на пол, грохотали, а внутри ждало золото, разноцветные кристаллы и нарядное оружие. Хм… как мне всё это унести? И куда? Хотя, был же инвентарь.

Я стал складывать сокровища в него, следя за показателем вместительности; деньги по-прежнему не имели веса, в отличие от других предметов, но, когда в инвентаре оказалось больше тысячи золотых монет, мои ноги подкосились. Буквально весь вес золота стал давить на хребет, шею, суставы, пока я не выбросил часть. Затем опустошил инвентарь и начал складывать внутрь только Драгоценные. На тысяча первой монете всё повторилось, хотя и совсем не так болезненно — после тысячи все деньги в инвентаре меняли условный вес на реальный и меня придавливало дополнительным десятком килограммов. Значит, это лимит ношения наличных денег в инвентаре, после которого они начинают занимать его объём по-настоящему. А ведь вокруг было намного больше тысячи золотых, не говоря о других ценностях.

Вопрос транспортировки ресурсов оставался.

Мои метания по равнине, сколачивание стаи и бой с игроками отняли много времени. Наступил вечер, а сил было ещё много, важных дел — тоже. Поэтому я наскоро смастерил каменный нож и отправился в путь.

Бегать было удобнее на четвереньках, как раньше; по ощущениям, скорость не изменилась, а вот усталость всё никак не наступала. Я мчался среди надгробий один, оставив гулей охранять добычу; держался южного направления. Так добрался до ручья, служившего границей между равниной и лесом. Где-то рядом было наше первое логово.

Ночной лес меня удивил, с приходом темноты он прямо-таки ожил. В воздухе витало много запахов и разноцветных… бутонов? Они распускались на лианах, отцеплялись и плавно парили как медузы в воде. Для глаз гуля света было даже с избытком, а нос тем временем искал знакомые ароматы. Вот один, густой, свежий, я побежал по следу.

В определённый момент уха достиг тонкий голосок: