Кровь Достойных (СИ) - Гапоненко Алексей Петрович "Shadow-Death"

– «Три дня уже прошли. Почему он не вернулся? Неужели, проклятая книга оказалась ему не по зубам? Может я просчитался? Нет, не может быть! Он точно должен был справиться! Наверное, что-то замедлило его. Может ранение?» – лицо Лорда просветлело. – «Точно, его могли ранить. Наверняка так и было, а значит, эти двое могут и сдюжить. Так-так-так… почему я раньше не подумал об этом? Завтра же отправимся к поместью. Встретим дорогого наёмника…»

Так рассуждал молодой Лорд, а за редким частоколом вокруг деревни сгущалась тьма. Ночь опускалась на Воргосскую Империю, погружая в кромешную мглу. Среди редких криков зверья в лесу и птиц в небе слышался лишь тонкий свист тёплого летнего ветерка. Но совсем скоро возник новый звук. Расслышать его за болтовнёй селян и треском горящих брёвен, было той ещё задачкой, однако Румур справился.

Оборвав разговор с немолодой уже женщиной, варившей похлёбку, рыцарь обернулся к забору и прислушался. Заметив движение, его товарищ тоже отвлёкся и вскоре оба расслышали отчётливый стук копыт по нахоженной дороге. Медленно посмотрев друг на друга, воины расплылись в хитрых улыбках.

– Ставлю пять серебряных: у него седьмой круг.

– Поддерживаю, но за шестой!

= = Сноски = =

(1) Аима, элимента астериа – Кровь, созвездие стихий (перевод с первичного наречия)

Глава 11 – Перст Богов

Двое крепких мужчин, стороживших вход в деревню, заметили приближающегося всадника, подхватили копья и, собравшись с мыслями, выступили вперёд. Факелы взмыли вверх, но огонь с трудом вырывал из лап ночи пару метров земли, фигура приближалась, но пока скрывалась во тьме.

– Эй, кто ты?! Назовись! – прокричал один, помахав факелом. Всадник замедлился и сквозь полусумрак донёсся ответ:

– На-мник… гос-дина Ром-на!

– Что? Про Лорда что-то, да? – не разобрал слов второй сторож, повернувшись к напарнику.

– Вроде… – неуверенно поджав губы, тот решил крикнуть ещё раз. – Давай сюда, только медленно!

Всадник слегка притормозил лошадь и, как ему и велели, медленно тронулся вперёд. Свет факелов выхватил разодранный доспех и какое-то тряпьё, намотанное на голову. Из-за чего лица было не разглядеть, но мужчины сразу же признали деревенскую лошадь. Дальнейшие вопросы отпали сами собой.

– Светлячок? – словно бы удивился первый сторож, но тут же прокашлялся, подняв взгляд на остановившегося перед ним всадника. – Вечер добрый, милсдарь. Извиняйте уж, темно нынче, хоть глаз коли, вот мы и…

– Ясно. Проехать можно? — глухой голос без капли терпения немного сбил с толку, но мужчина быстро понял, что сердятся не на него, а на что-то другое. Взять хотя бы дырявый насквозь доспех, из-за этого всадник явно не был счастлив. – Конечно, милсдарь, – с этими словами сторож отошёл в сторону, уступая дорогу. Ворота по-прежнему отсутствовали, вместо них установили небольшую наскоро сколоченную изгородь из кривых веток и стволов. – Давай, Мишка, отворяй ворота!

– Ага, ворота… где же тут ворота? – начал было крестьянин помладше, но под серьезным взглядом старшего смолк и принялся оттаскивать заграждение. Стоило освободить проезд, как всадник ещё раз ударил по бокам лошади и въехал в деревню. Проводив его взглядом, мужики переглянулись:

– Видал как его? Страх Божий… – почесал затылок младший.

– Кровь запеклась, но лошадь вроде цела.

– Тебя только она волнует? Он ведь весь изрублен, как в седле то держится.

– Дурак ты, Мишка. Лошадь-то наша, деревенская, стало быть. А он сам себе хозяин. Милсдарь — свободный рыцарь. Что за него переживать, жизнь у них такая. Да и не мог бы он так держаться, если всё это раны, под доспехом как пить дать что-то ещё есть.

– Кольчуга?

– Кто его знает, цел и то хорошо. Может, и с нашей бедой расквитался?

В ответ молодой мужчина только протяжно вздохнул и отложил копьё, вновь прислонив к частоколу. А в центре деревни уже собралась толпа, все жители, бросив приготовления к ужину, обступили наездника. По лицам и взглядам становилось понятно, как они удивлены и взволнованы. Многие, да что там, почти все косились на исполосованный доспех и засохшую корку крови. Взрослые шептались, старики качали головами, а двое детей, затесавшихся в толпу, радостно распахнули глаза пошире, впитывая жуткий образ. Заметив это, какая-то женщина тут же закрыли им глаза и отвела в сторонку:

– Нечего глазеть, мелкотня! Давайте-давайте, топайте. Потом всё у отца выспросите, – подгоняла их она, пока дети старались развернуться и бросить хотя бы один последний взгляд на таинственного наездника.

Пока селяне шушукались и переговаривались, Верус спешился с коня. Он не обращал никакого внимания на возню вокруг, спокойно снял с крупа лошади несколько мешков и, перебросив через плечо, похлопал её по шее. Затем передал поводья вышедшему вперёд старику. Как он помнил, именно этот дед вручал ему лошадь три дня тому.

– Хороший конь, спасибо, – вместе с ремешком в раскрытую ладонь старика упала медная монетка. На удивлённый взгляд наёмник медленно кивнул, отсекая все дальнейшие расспросы.

– Вам спасибо, милсдарь, – сразу понял старик, потянув за поводья. Конь радостно побрёл вслед за настоящим хозяином, а толпа зароптала и начала расступаться, сквозь неё шли два латника и Лорд. Люди предпочитали убраться с их дороги до крепкого словца или, не дай Вечная Шестёрка, удара. Те, в свою очередь, не перегибали палку, спокойно расталкивая зазевавшихся. Будь толпа побольше, на это ушло бы много времени, но после нападений в деревне осталось слишком мало людей. Так что не успел старик с лошадью отойти и на десяток метров, а процессия Лорда уже замерла прямо напротив наёмника, частично отгородив его от толпы. Рыцари разошлись в стороны, позволив господину выйти вперёд:

– А вот и наш спаситель, – картинно развёл тот руки в стороны. – Как и обещал, прибыл на третий день. Пусть и не с петухами, но лучше уж в ночь, чем вовсе опоздать? – короткая пауза. – Вижу, дело оказалось серьёзным? – взгляд мужчины не двусмысленно намекал на пришедший в негодность доспех.

– Пустяки, господин, – от Веруса не укрылся насмешливый тон, да Лорд и не скрывал его, поэтому решил ответить также. – Ваши братья оказались весёлыми ребятами, чуть было не остался ночевать у них.

Собравшиеся зашептались с новой силой, местные жители и так знали, откуда пришла беда. Тем не менее уверенности не было, теперь же господа сами озвучили их подозрения, беду накликала семья Лорда. Настроения в толпе медленно обострились, но никто не смел выступить вперёд или заговорить. Все слушали, что будет дальше.

– Тихо! – прикрикнул на них молодой Лорд, взмахнув рукой. – Коли хотите погреть уши, так прикройте рты! Не видите, ваш Лорд говорит! – как по команде латники стукнули оружием о доспехи. Громкий звон металла разошёлся кругом, заставив людей попятится назад. Удовлетворённый таким исходом, Ро́ман вновь обратился к наёмнику: – Ты справился?

– Конечно, – мечник снял с плеча один из мешков и бросил на землю. Ударившись о неё с глухим стуком, из мешка выкатилась отрубленная голова прокажённого мужчины, похожая на череп. Вслед за ней показалась и одутловатая голова второго братца, но она застряла в ткани, так и не выкатившись полностью. – Их головы, как и обещал.

По толпе разошлись испуганные вскрики: женщины поспешили удалиться, оставив немногим мужчинам разбираться самим, те, в свою очередь, встали плотнее, каждый почувствовал плечо соседа. Проводив женщин спокойным взглядом, Роман на секунду задержал его на необычайно сплочённом кругу деревенских мужиков. На лице отразилось лёгкое презрение, после чего он ткнул носком сапога ближайшую отрубленную голову: перевернув её лицом вверх, пригляделся. На него словно опустилась тень.

– Я едва узнаю его. Какое жуткое зрелище, – прикрыв нос рукой, взглянул прямо в темноту самодельного капюшона наёмника. – Это всё проклятие?

– Скверна.

– Вот как, понимаю. Остальные?