Кровь Достойных (СИ) - Гапоненко Алексей Петрович "Shadow-Death"

До сегодняшнего дня, проклятие, рождённое из жадности и укоренившееся в старой книге, вовсе не ведало, что такие люди существуют. Если бы ему удалось побывать на той стороне, поговорить со старшими братьями, набраться мудрости и знаний, возможно чудовище сумело бы распознать угрозу раньше. Увидеть правду за гримасами лжи, но на его беду, всё произошло иначе.

Вспыхнуло первое кольцо заклинания, и пол под ногами голема размяк. Доски расслоились, мгновенно обратившись грязевой топью, ноги провалились в неё по колено. Монстр не упал только потому, что в последний момент выбросил длинную лапу и схватился за стену. Вторую же поднял в попытке защититься.

Вспыхнуло второе кольцо, и тонкий поток воды ударил с неописуемой скоростью, впился в сращенные тела, вмиг подсёк правую ногу чудовища и перешёл выше. Поднявшись почти до груди, иссяк голубыми брызгами, но тут же вспыхнуло третье и четвёртое кольца. С пальцев Веруса сорвалась ветвистая молния, проливая искры, она ударила точно в грудь монстра с оглушительным треском и опрокинула того на пол. Разряды пробежали по всему мясистому телу, смоченному водой, проникая вглубь. Мёртвые останки людей вспыхнули, некоторые обуглились, другие и вовсе взорвались. Следом за молнией пришёл бушующий ледяной ураган: лёд сковал нижнюю половину тела существа, полностью приковав к полу.

Теперь вверху возвышалась лишь грудь и плечи. Выставив руки вперёд, громадная бестия прикрывала самое важное, своё ядро – проклятую книгу. Последние мысли в разуме ожившего проклятия сбились в пляшущий калейдоскоп. Каждое заклинание, врезающиеся в него имело невообразимую силу, словно его атаковала группа магов, а не одинокий охотник за камнями Скверны.

Пятое кольцо дрогнуло и порвалось, испустив из себя сильнейший поток ветра. Тугие вихри, будто лезвия сотен мечей, прошлись по туше дьявольского создания, исполосовав его в кровавую кашу. Правую руку вовсе отсекло, она отлетела к дальней стене, по пути успев развалиться на несколько человеческих тел. Те упали с глухими шлепками, разбрызгав тошнотворные останки начавших гнить кусков плоти. Следом пришёл черёд шестого кольца.

Верус покачнулся, носом пошла кровь, но до боли стиснув зубы, он всё-таки сумел устоять на ногах и поддержать заклинание восьмого круга, жуткую силу, способную решить исход некоторых войн, а сейчас сосредоточившуюся на кончике его пальцев. На поверженного голема обрушился невидимый пресс. Сила самой матери природы, Паразес-Ховат, также зовущейся притяжением, вдавила истекающего кровью и дымом монстра в склизкую грязевую топь: смяла конечности, сокрушила кости, замёрзшие до этого ноги откололись, разбрызгав обледенелую кровь мириадами острых осколков.

Под чудовищный стон бестии, лопнуло седьмое кольцо, над Верусом вспыхнуло пламя. Осветив короткие волосы и отбросив жуткую тень на бледное лицо охотника, огненный шар увеличился в диаметре до метра и выстрелил в сторону врага, словно снаряд из катапульты. Обрушившись прямо в центр туши и разлившись жгучим пламенем, охватил её целиком. Чудовище уже не стонало, оно вопило от боли и страха: края проклятой книги подёрнулись чернотой, а страницы начали скручиваться от жара.

Но и это был ещё не конец. Восьмое кольцо, расположенное у самого плеча парня, мигнуло серым светом и разрушилось, выпустив на волю высшую магию земли. Полузамёрзшая топь, в которой утопал голем, вернее то, что от него осталось, обернулась частоколом каменных пик, пронзивших жертву в сотнях мест и окончательно разорвавших её на части.

Полностью обессилев, Верус повалился на колени, воздух не желал проникать в его лёгкие, завихряясь где-то в глотке. Подавившись собственной кровью и закашлявшись, воин зажмурил глаза, на которые навернулись слёзы, и согнулся, прижимаясь к земле. Всё тело скручивала невыносимая боль, её волны сокрушали нервы, едва не разрывая сознание.

Эссенция Скверны была потрачена вся, без остатка. Использовав всё, что осталось после битвы с двумя братьями, человек оказался беззащитен перед магической отдачей. Терпя жуткую муку, Верус, как мог, сосредоточился на главном. Боль в груди исчезла, без подпитки Скверной его демон обессилил и успокоился, вновь заснув где-то глубоко внутри. Пройдёт чуть меньше месяца, и страшная сущность воспрянет вновь, но это будет после.

Воин не знал, сколько пролежал на полу, но из полузабытья его выдернул протяжный стон, разносившийся по залу. Осознав, что в состоянии открыть глаза, наёмник поднял голову и увидел мерзкую химеру, ползущую к нему: двое мужчин и маленькая девочка, сращенные вместе в кошмарной форме. Вместо головы у жуткой подделки на человека была обожженная книга, от неё мало что осталось, но раз «кукла» всё ещё двигалась, значит, запал жизни теплился в ней.

Едва поднимая переломанные конечности, оживший кошмар медленно приближался. Множество ран истекали белёсой жижей, что едва покидая тело, обращалась чёрным дымом. Вся поверхность кожи твари пульсировала нарывами и волдырями. Одна из пяти рук скребла об пол, обугленная и безжизненная. Из трёх ртов доносились приглушённые слова:

– Ты, ты, ты… Лжец, лжец, лжец… – лицо девочки, примостившееся в районе плеча, исказила гримаса невыносимой боли. Глаза трупа выжгло жаром магии, от чего тело напоминало жертву инквизиции или пыток дворян.

– Ты лжец! Обману-у-ул меня! – к крикам агонии подключились и мужские рты. Первый едва доносился из-под тела в районе живота, второй на месте левой руки. Оба кричали, стирая остатки зубов, из глаз и ушей текла белая кровь прокажённого.

– Лжец? – выдохнул Верус, с трудом поднимаясь. – Ты сам не лучше. Собрал мерзкое чучело из мертвецов, выставил две марионетки, будто на деревенской ярмарке. Думал я не пойму, что братья всего лишь куклы? Я трижды бывал в мираже: прекрасно разбираюсь какие артефакты, чудовища или проклятия вроде тебя могут создать его, – опустив взгляд, мужчина попытался найти в ножнах меч, но тот пропал. Запоздало вспомнив, что оружие разлетелось вдребезги от удара ледяными сосульками толстяка, выдернул кинжал и пошёл навстречу ползущему кошмару.

– В нём был оранжево-жёлтый камень. Ни один монстр с таким жалким ядром не сумеет создать даже маломальский мираж, не говоря уже о таком огромном. Ты погрузил в мираж всё поместье. Так что это ты лжец, хозяин марионеток, а я лишь придержал козырь в рукаве.

Нога в грязном сапоге опустилась на плечо мерзкой твари, прямо на лицо девочки. Охотник придавил её к полу, не давая двигаться, но та всё равно тянула лапы, пыталась ухватиться за него:

– Дрянной мальчишка… Лжец, врун! Р-ха! Грязная свинья! Ты не человек! Ты, ты… ты сам чудовище! Проклятие, такое же как и я! – голос покорёженной химеры надломился, перемежаясь истерическим хохотом. – Скверна не подчиняется людям, но ты… ты создал такую чудовищную магию. Немыслимо… Неправильно… Под… по-одло…

– Умри уже, а! – кинжал с размаху вонзился в середину книги. Пародия на жизнь содрогнулась и замерла, медленно, неспеша начала разваливаться, истекая вонючей лужей. Тела распались, превратившись в гниль, подёрнутую чёрной дымкой.

Последние остатки миража, всё ещё теплящиеся на краях зрения, растворились. Помещение обрело кристальную чёткость, от чего мечнику пришлось пару раз моргнуть – слишком резко зрение вернуло прежнюю остроту. Стены и пол больше не плыли, искажаясь, потолок вернулся на место, прыгнув на пять этажей вниз. Комната стала прежней, повсюду лежали останки мёртвых тел, кое-где затухал огонь. Сбоку ещё виднелась ледяная изгородь, но от неё мало что осталось, так, небольшая наледь на полу.

Убедившись, что мираж окончательно развеян, Верус, наконец, расслабился. Сознание мгновенно поплыло, ускользая из цепкой хватки. Тяжело опустившись на пол, скорее даже рухнув, молодой парень немного отполз от бесформенной кучи. Силы полностью покинули его, и он провалился в забытьё.

Когда смелый воитель пришёл в себя, за окнами уже уверенно светило солнце. Длинные лучи пересекали зал, погружая в таинственную атмосферу. Голова гудела, как с похмелья, во рту ощущался неприятный медный привкус. Кровь засохла на руках, шее, губах и волосах. Воин даже частично прилип к полу: пришлось буквально отдирать лицо от багровых, жирных досок. Более или менее оклемавшись и собрав мысли в кулак, парень поднялся в полный рост.