Ландскнехт - Юрий Гаврюченков

"Разборки, – подумала Надежда Игоревна. – Неуже-ли началась война между командами? Но почему я? Семью трогать не должны".

– Лежи тихо, – грозно процедил Мельник, – не убью.

Геркулес заворочался и стал моргать, постепенно при-ходя в себя. На Фролова, даже отдаленно, он не был похож, что слегка огорчило Мельника. Теперь придется ехать на стрелку. Он посмотрел на часы: времени было с запасом. Смерив чеченца взглядом, Мельник достал пис-толет и приставил его к щеке назадачливого Казаковы. Тот затихарился, понимая, что речь идет не о любовных делах.

– Ты давно здесь? – спросил Мельник.

– Час, – ответил Геркулес, кинув взгляд на бу-дильник.

– Давно муж уехал? – не отрывая ствола от башки чеченца, Мельник повернулся к Фроловой. Та молчала.

– Ну, быстрее, – надавил он. – Когда?

Надежда Игоревна, хотя и была домохозяйкой, по-нимала, что в этих играх лучше занимать нейтральную позицию. Общение с контингентом новых мужниных дру-зей лишний раз подтверждало прочитанное в дешевых детективах о жизни "новых русских". Поэтому она не горела желанием сдавать своего благоверного, решив от-малчиваться до последнего.

– Слушай, уважаемая, – Мельник начал терять тер-пение. – Спрашиваю последний раз по-хорошему. Когда уехал муж?

Фролова не раз представляла себе, как ночью к ним в спальню заходит черная фигура с бесшумным пистоле-том в руках, расстреливает ее и мужа на постели и похи-щает драгоценности из шкатулки, засовывая их в не-промокаемый мешок. Этот же бандит что-то выжидал. "А может, – осенила ее мысль, – это проверка?!"

Мельнику надоело торчать посреди комнаты, как беспонтовому огородному пугалу. Он вдавил спусковой крю-чок, пуля пробила Геркулесу голову, отскочила от паркета и разбила хрустальную вазу на тумбочке. Надежда Иго-ревна вскрикнула. От выстрела у нее заложило уши, а в комнате повис голубой дымок.

– Скоро дети из школы придут, – напомнил Мель-ник, обратя ствол в лицо Надежды Игоревны. Та, не отрываясь, смотрела, как ее недавний любовник конвуль-сивными движениями размазывает свой мозг по полу. Зрелище было жуткое. Дым расплывался в воздухе сло-ями. Пахло чем-то паленым. Это не было похоже на проверку в ее представлении, человек не был послан мужем, и он не шутил.

– В одиннадцать. В одиннадцать часов, – быстро сказала она и тут поняла, что мгновенно стала не нужна, выдав необходимую информацию.

Но бандит не убил ее. Только связал руки и ноги пластырем. А когда из школы вернулись дети, Надежде Игоревне очень захотелось умереть.

Мельник выбрался на Парголовское шоссе, благопо-лучно миновал КПМ и покатил к финской границе, на пути к которой лежал город Зеленогорск. Поймав блатной музончик, к которому привык на Черноморском побережье, он закурил и выставил локоть в открытое окно. Ветер трепал его короткие волосы и заставлял щурить глаза.

Покинув квартиру Фроловых, Мельник внимательно изучил фотоматериалы, чтобы не ошибиться в выборе цели. Придется все-таки сыграть на руку РУОПу, хотя дело, которое он намечал, было весьма рисковое. Мельник решил навестить гостиницу "Волна", славную своими толковищами, и задать жару собравшимся там бандитам. По-иному заполучить Фролова было теперь невозможно. Когда тот узнает, что случилось у него дома, то запросто сорвется хотя бы в ближайшую Финляндию, пока бра-тва не выяснит, кто это задал шороху. Теперь главным оружием Мельника была внезапность, и он решил это средство использовать.

В будний день шоссе пустовало, и когда он увидел синюю гаишную тачку, то понял, что придется стать чьей-то добычей. Махнувший жезлом капитан властно загнал его на обочину.

– Капитан Смир-ский, попрошу ваши документы.

– Пожалуйста, – Мельник протянул в окно техпас-порт и водительское удостоверение.

Увидев новенькие номерные знаки, инспектор дорожно-патрульной службы алчно облизнулся. На днях маши-ну купил, значит, деньги есть! И хотя по факту операции "Чистые руки" немало его коллег отправились в "Крес-ты" или просто были освобождены от занимаемой долж-ности, остановить этот насос, качающий из населения деньги, было невозможно.

– Попрошу вас выйти из машины,- монотонным голосом произнес он.

"Ну что еще?" – подумал Мельник, открывая дверцу.

– Нарушаем?

– Не понял.

Гаишники живут на обочине и кормятся капустой, не похоже, чтобы этот молодец не знал такой простой исти-ны. Инспектор возжаждал взятки, и у него были все основания для ее получения, ибо он уже немало пасся в дорожной пыли.

– Вы превысили, скорость.

Мельник обиделся. Ему вдруг захотелось справедли-вости, тем более что ехал он не выше допустимого для данного класса дороги ограничения.

– Восемьдесят, – сказал он. – Я нормально ехал.

– Вы знак видели? – спросил капитан. – На этом этом участке не более пятидесяти.

– Какой знак?

– Пошли покажу.

Отойдя за ментовскую "шестерку", гаишник проде-монстрировал знак, полускрытый разросшимся деревом. Отыскать такое чудо был способен только опытный лесник.

– Ладно, – сдался Мельник. – Сколько с меня?

Он полез за лопатником и вдруг заметил на капитан-ской морде выражение стремительно растущего интереса. Мельник проследил за его взглядом и заметил рукоятку "Зауэра", торчащую из-под ремня.

– Опаньки, – сказал мент.

– Ага, – ответил Мельник.

– Газовый?

– Боевой.

Улыбка на лице ИДПС застыла.

– А можно посмотреть? – сказал он.

– Тебе только дай, – ответил Мельник, убирая лопатник. Он понял, что деньги уже не понадобятся.

Они помолчали.

– Как будем решать? – наконец спросил он.

– Давай разойдемся, – предложил гаишник. Ситуа-ция была патовая – это они понимали оба.

– Не получится, – сказал Мельник.

Рука инспектора медленно потянулась к белой кобуре.

– Даже не думай об этом, – спокойно произнес Мельник.

Но капитан уже не мог остановиться. Он был согласен отпустить вооруженного бандита и даже не докладывать о нем, но тот вряд ли бы этому поверил. Поэтому оста-валось одно – вяло сопротивляться.

Когда он достал ПМ, к животу уже был приставлен ствол "Зауэра".

– Давай свою пушку, – сказал Мельник.

– Мне неприятности не нужны, – ответил ИДПС

– Бить буду аккуратно, но сильно, – предупредил Мельник. Капитан спрятал пистолет, и они отошли в лес, где Мельник втер капитану ребром ладони по шее. Мент вырубился, минут на десять рауша хватит.

"Надо было спросить, есть ли дальше посты," – подумал Мельник, садясь в свою машину. История с капитаном его взбодрила. Теперь оставалось разозлиться, и был бы полный порядок. К стрелке он был готов.

"Восьмерка" плавно затормозила у ресторана "Волна".

– Закрыто, – бросил мощный бритый швейцар. Дверь из толстого зеркального стекла отделяла его от внешнего мира. Люди и машины на улице времена-ми казались ему картинками другой реальности, словно изображение на экране телевизора, его же мир – мир замкнутого пространства, наполненного кондициониро-ванным воздухом и вальяжной музыкой Шафутинского, – ощутимо витал рядом. Быкчара снаружи тоже ка-зался представителем другой реальности, но эта реаль-ность вдруг прорвалась. Швейцар отлетел от двери, хотя и устоял на ногах. Пошатываясь, он ошарашенно гля-дел на стекло, в котором красовалась аккуратная дыр-ка, и держался за разбитую челюсть. Губы лопнули, во рту возник знакомый солоноватый привкус. Бык уже просунул руку и откинул засов. Дверь широко распах-нулась.

– Ты куда! – швейцар был прирожденный боец, и, хотя трюк с пробитым стеклом получился солидный, отступать он не собирал-ся. Здесь хорошо платили, да и с торговли наркотой шел немалый навар. Он не хотел терять свое место и был готов костьми лечь, но оправдаться перед своими хозяевами. Сегодня ресторан был закрыт – бандиты собрались разобраться между собой, – поэтому на входе должен был присутст-вовать еще один из местной команды, но он только что ушел в туалет. Швейцар решил прикрыть тылы и позвал на помощь.

– Пацаны! – крикнул он.

Из туалета вылетел охранник, и швейцар пошел в атаку.

Врачи советовали беречь суставы рук, но сейчас Мель-нику стало не до этих тонкостей. Он бил, как его учили: по наиболее рациональной траектории, с оптимальным приложением силы, в самые чувствительные места. У него получилось разозлиться. Перед ним была цель – захватить источник информации, и он шел к ней самым коротким путем. Сознание почти не включалось в актив-ное действие, оно лишь фиксировало картинки, а вся основная работа перешла к наиболее эффективной части огромного массива бессознательного процесса мышления, которая и оперировала базой заложенных на тренировках данных, заставляя тело функционировать в рамках тща-тельно спланированных комбинаций.