Предать нельзя Любить (СИ) - Лина Коваль

Когда засыпала и просыпалась.

Вечером и утром.

Пожалуй, это царапина на лакированной поверхности — моё ключевое воспоминание. Иногда, когда ночью резко открываю глаза — вижу её, как наяву.

Так или иначе, я часто возвращаюсь в то время.

Забыть совсем — не получается.

В шесть лет на очередном обследовании у психолога-педагога мне предложили составить картинку из нескольких деталей.

Надо сказать, мое воображение всегда отличалось нестандартностью. В общем-то, этим я и объясняю, что аппликации тогда получились слегка странными.

К сожалению, на тот момент специалист расценил индивидуальность за легкую умственную отсталость, и меня посадили в класс для детей с задержкой в развитии. Учиться там было невозможно. Хотя бы потому что у педагога не было такой цели — научить.

Из года в год мы проходили одно и то же. А когда на повторном обследовании, через несколько лет диагноз сняли, и меня перенаправили в класс с обычной школьной программой было поздно.

Сверстников я догнать не смогла.

Слишком много было упущено, а ни о каких индивидуальных уроках не было и речи.

За неловкостью во время публичных ответов в классе пришла застенчивость, а за ней полная неуверенность в своём интеллекте.

Когда Виктор Андреевич забрал меня к себе, меня тут же определили в хорошую школу. Он оплатил репетиторов, дополнительные занятия и её я, конечно, окончила.

Но поступать дальше не решилась.

Осознание, что я неспособна, прочно засело в голову.

Кроме того, с семи лет у меня всегда было любимое дело — пение. Поэтому мысль о колледже или, не дай бог, университете я для себя откинула навсегда.

Отчим уговаривал. Даже ругался. Ну не дело это — жить только лишь со школьным аттестатом. Потом предлагал оформить в учебное заведение вообще без экзаменов, но я решительно отказалась.

Идея о том, что моя твердолобость была напрасной, в первый раз посетила меня, когда я читала материалы из красной папки.

Мне было интересно узнавать что-то новое. Я запомнила всю информацию. Больше того… я применила ее на практике в офисе у Арсения.

И как бы он ни отзывался о моей работе, в широком смысле я справляюсь. Я способна!

Так может, зря отказалась?! И стоит подумать о том, чтобы связать свою жизнь с какой-либо профессией, без привязки к голосовым данным?!

Я вполне могла бы стать ветеринаром. Или учителем музыки?!

Найдя в шкафу ту самую папку, прячу ее в сумку и собираюсь на работу.

Натягиваю любимую серую юбку Арсения, колдую с утюгом над рубашкой молочного цвета. Укладываю волнами волосы и мазнув несколько раз тушью по ресницам, выбегаю из квартиры.

В офисе совершаю привычные за последние месяцы действия. Поливаю цветы и подготавливаю вазочку со свежим печеньем для посетителей.

Лариса Леонидовна заявляется воодушевленная. Долго рассказывает, как прошел ее отпуск и хвастается фотографиями с моря.

— Доброе утро, дамы, — входит в приемную Долинский.

Быстро осматриваю его безупречный светло-серый костюм и сталкиваюсь с ироничным взглядом.

— Доброе утро, — выпаливаю, отворачиваясь к экрану компьютера.

— Арсений Рудольфович, — улыбается Лариса Леонидовна. — Как вы здесь без меня? Арина справилась? Во всем вас устраивала?!

— Арина? — произносит Арс низким голосом. По телу волна из мурашек проносится. — Во всем меня устраивает.

Незаметно закатываю глаза.

Надеюсь, Лариса Леонидовна не нашла подтекст, который тут же заставляет мои щеки вспыхнуть.

Исподтишка наблюдаю за тем, как широкая спина удаляется к кабинету, а уже через десять минут по внутренней связи приходит сообщение: «Зайди».

Подскакиваю на месте, резко поднимаюсь, одергивая юбку.

— Вызвал к себе? — ровно спрашивает секретарь.

Киваю, хватаю ручку с блокнотом и вышагиваю к двери.

Зайдя внутрь, еще раз осматриваю человека, которого люблю всем сердцем.

Внутренности словно током пронизывает.

В голове вчерашний диалог с Виктором Андреевичем.

Может, он прав? И я все та же шестилетняя глупышка, которая не может правильно сопоставить картинки?!

Смеюсь про себя.

По крайней мере, сейчас этому есть достойное объяснение, не касающееся моих умственных способностей.

— Ты чего там застыла, малыш? — спрашивает Арс нежно. — Иди сюда, я тебя обниму.

Сглатываю ком в горле и срываюсь с места.

Огибаю стол, снова заваленный документами. Они как грибы в этом кабинете вырастают.

Когда долетаю до хозяина беспорядка, падаю в омут светло-синих глаз. Мужская рука подцепляет мою талию и усаживает на широко разведенные колени.

Замираем.

Его лицо в предельной близости от моего. Арсений несколько раз проводит ладонью по длинным волосам и аккуратно заправляет их за плечи. Поглаживает большим пальцем кожу на щеке и надвигается.

Не успеваю даже вздохнуть. Босс легко целует мои губы.

— Соскучился, Ари, — хрипло проговаривает. — Хотел забрать тебя с утра из дома и проспал, представляешь?! — упирается носом в область моей шеи.

Проваливаюсь в водоворот, состоящий из его вкуса и запаха. Пальцами перебираю воротник белоснежной рубашки чуть ниже затылка.

Он улыбается.

Мой Дракула почти приручен. Потому что практически все время улыбается. И это просто невероятно.

Разве могла я мечтать о таком?!

Мой любимый Адвокат с единственным дефектом в виде штампа в паспорте… Фиктивного?!

— Ты скучала? — спрашивает Арсений игриво. — Признавайся, малыш?

Его дыхание щекочет за ушком, и я инстинктивно запрокидываю голову.

— Да-а, — пропеваю практически терцией.

— Твоя юбка сводит меня с ума. Если я когда-нибудь начну повально проигрывать дела, ты знаешь, что тому виной, — смеется, бесконечно расцеловывая.

Оглаживает мои бедра, постепенно усиливая напор и распаляя пламя между нами.

— Жду не дождусь вечера.

— Я тоже.

— Ты собрала вещи на завтра?!

— Нет, — хмурюсь и… чуть отстраняюсь.

Могу ли я требовать от него искренность, если сама все время скрываю постыдный секрет?!

— Ты сегодня другая, — замечает он. — Что-то случилось?!

Поспешно качаю головой, а потом указываю на дверь:

— Там Лариса Леонидовна.

Арс резко вздыхает, приходя в себя.

— Ладно, — грязно улыбается. — Закроем гештальт в следующий раз.

— О чем это ты? — подозрительно сужаю глаза.

— Забудь, — шепчет и вновь жадно целует в губы, проталкивая язык внутрь.

Прикрываю веки и отдаюсь неповторимым ощущениям.

Если бы можно было вот так всю жизнь просидеть на его коленях…

Если бы в телефоне не было утреннего сообщения от Виктора Андреевича, которое я так и не решилась прочитать…

Если бы мне не надо было выбирать!

— Я пойду, — шепчу, категорично отклоняясь.

— Иди, — говорит он неохотно.

Задумчиво наблюдает, как я поднимаюсь, поправляю юбку и подхватываю свой блокнот.

Заслоняю лицо волосами, чтобы хоть как-то оградиться от встроенного в любимого мужчину внутреннего сканера.

— Ари, — зовет он ласково.

— Что? — оборачиваюсь.

— Точно все хорошо?

Неопределенно пожимаю плечами.

— Да, — пытаюсь натянуть улыбку.

— Иди поработай, малыш.

Смеюсь, потирая ладонью шею.