Две грани нейробука (СИ) - Максим Парамохин

Вспомнились фото его соседок. Трое, все стройные, спортивные, очень привлекательные. Одна, по словам Джантора, отлично готовит, другая пишет классную музыку, третья чудесно играет на рояле. А после еды и музыки можно заняться чем-то еще более приятным. Наверняка у них что-то было.

Завтрак проходил в молчании.

— Послушай, Айрин, если я тебя чем-то обидел, то извини, — начал он. — Честное слово, я не хотел. Просто еще не до конца разобрался в вашей культуре и обычаях.

— С чего ты взял, что я обижена?

— Ну, ты сидишь такая мрачная, и все время молчишь.

— Все нормально, просто… — Айрин замолчала и ткнула вилкой в салат. Что ему сказать? Что она ревнует его к далеким фиомсянкам? Он и так невысокого мнения об Оклахоме и ее обитателях, вообще решит, что она полная дура. — Чем думаешь заняться?

— Я хотел бы установить контакт с киберами, обсудить… — заметив ее гримасу, Джантор вздохнул. — Да, да, ты считаешь это бесполезным.

— Мог бы и сам понять. Никто ведь на твои письма не ответил.

— Да, но если сказать им, что я из ФИОМСа, они наверняка заинтересуются.

Айрин не сдержала стона.

— Ага, заинтересуются. Арестуют и выпотрошат, чтобы вытянуть всю информацию.

— У них не получится. Извлечь данные из памяти нейробука без моего согласия нельзя. Что же до активно используемых ими попыток причинить боль, они также бесполезны, потому что нейробук любую боль подавляет.

— А сломанные кости он лечит?

На секунду она испугалась, что он ответит да, но Джантор помотал головой. Правда, сразу стал говорить о нейропрограммах, которые что-то там регулируют и способствуют заживлению.

Идиот неисправимый. Сидит тут, улыбается, весь такой добрый и правильный. Читает, читает, а ни черта не понимает. Здесь не его прилизанный ФИОМС, это Оклахома. Тут человека прирежут за десять баксов, и всем плевать.

— От киберов мы будем держаться подальше, — оборвала его рассуждения Айрин. — Если тебя так интересует наша жизнь, давай сходим в музей.

— А у вас есть?

Как ни странно, есть. Раньше, говорят, их вообще много было. До Второй гражданской войны. Большинство сгорело в ее пламени, другие уже после уничтожили киберы. И все же один остался.

Исторический музей Оклахомы занимал подвал жилого дома на 27-й улице. Коллекция содержала предметы самых разных эпох, индейский томагавк соседствовал с ковбойским кольтом, старый «Форд» стоял рядом с макетом буровой вышки.

Джантор осматривал все с интересом, постоянно задавал вопросы. Мистер Купер, старичок лет шестидесяти, смотритель музея и, как он с гордостью заявил, глава Исторического общества штата, польщенный таким вниманием, несколько часов рассказывал о своем собрании.

Потом Джантор спросил, почему нет экспонатов за последние сто лет. Купер вздохнул.

— Киберы. Все, связанное с эпохой нейробуков, они изымают. У нас было несколько старых, уже нелетающих самолетов, хотели поставить как экспонаты на старом аэродроме Вили Поста — запретили. Воздух принадлежит только им. Следят, чтобы мы не взлетели.

На аэродром они после вдвоем сходили. В здании бывшего терминала расположились торговые фирмы, на взлетной полосе травы больше, чем асфальта.

Потом Джантор потянул ее к парку Стинчкомб, хотел там побегать. Стал объяснять, что физические упражнения очень важны и полезны для здоровья, а он уже целых три дня не тренировался. Нашел причину для беспокойства.

Ее волновало совсем другое, но Айрин все не могла придумать, как задать нужный вопрос. Наконец решила спросить прямо.

— Скажи, Джантор, а у тебя есть кто-то в ФИОМСе?

— У меня там много друзей и знакомых.

— Да, ты рассказывал. Я имела в виду — кто-то особый. Ну, девушка, с которой ты близок. Ближе, чем с любой другой, понимаешь?

С минуту он шагал молча, задумавшись.

— Ты, наверное, имеешь в виду эти ваши сексуальные отношения, да? У нас ничего подобного нет.

Айрин остановилась.

— Как это — нет? А семья? Ведь как-то же вы размножаетесь.

— Мы отказались от рождения биологическим путем, поскольку для женского организма вынашивание ребенка представляет большую нагрузку. Есть инкубаторы, в которые помещается оплодотворенная яйцеклетка и выращивается новый человек. Данный способ проще и безопаснее, плюс позволяет при необходимости корректировать ДНК. При биологическом зачатии такое невозможно.

Перед глазами Айрин всплыли ряды инкубаторов из фантастических фильмов. Как правило, там выращивали безжалостных суперсолдат или свирепых монстров. Она помотала головой. Мысль, что Джантор появился из такого, казалась дикой.

— А потом? Твои, так сказать, родители…

— Семьи в вашем понимании у нас тоже нет. Все дети растут в детских домах.

— Но это ужасно! — на секунду Айрин затопила жалость. Пусть она еще маленькой потеряла родителей, но хоть помнила их. Меньше отца, больше мать, но помнила.

— Почему?

— Потому что там очень плохо.

В Оклахоме имелось несколько детских домов, живущих на пожертвования сердобольных граждан. Но, поскольку денег у людей мало, существование приюты для сирот влачили крайне жалкое. Пресная однообразная еда, старая одежда, которую отдали за ненужностью, и в довершение всего — строгие правила. Айрин знавала ребят, сбежавших оттуда, выбирая жизнь беспризорников.

Джантор рассмеялся.

— У вас — да. Наш же детский дом — это стандартный восьмиместный коттедж. Пять-шесть детей и двое взрослых. Вкусная еда, игрушки, плюс профессиональные воспитатели, призванные как обеспечить всестороннее развитие ребенка, так и выявить и развить его природные таланты. А поскольку занимаются они исключительно детьми, то обеспечивают даже более высокий уровень заботы, чем ваши родители. И, разумеется, никакой проблемы сирот в ФИОМСе нет. У нас все продумано и просчитано.

— Перестань, Джантор, — не выдержала Айрин.

То, что он говорил, и главное — как говорил, с улыбкой, словно так правильно, пугало. Ладно еще экономику просчитывать, но детей. Впрочем, чего еще ждать от людей с компьютерами в головах.

Зазвонил смартфон.

Айрин достала, но вместо звонка на экранчике высветилась видеозапись. Коттедж, почти как тот, в котором жил Джантор. Только желто-голубой. На лужайке двое мальчиков играли с мячом. Камера сместилась влево, показывая двух девочек на качелях, в руках мороженое. Вправо, где пожилой мужчина приподнял еще одну, совсем маленькую, чтобы она сорвала с дерева мандарин.

— Детский дом у нас по соседству. Я рос в аналогичном.

Айрин покосилась на него. Как он это проделал? Очередная киберская штучка?

— Ты взломал мой смартфон?

— Просто прислал маленькое видео.

Несколько минут она шагала молча. Пожалуй, условия там приемлемые. У каждого получается отдельная комната. Еды вдоволь. Игрушки в магазине тоже бесплатно. Бери сколько хочешь. И воспитатели наверняка добрые.

Айрин отбросила мысли о детях, они в любом случае появляются потом.

— Ну хорошо, дети у вас из пробирки, семьи как бы нет, но ведь отношения не сводятся только к размножению. А как же любовь, секс? Неужели тебе никогда не хотелось заняться с девушкой сексом?

— Он используется для оплодотворения, а у нас оно искусственное.

Айрин словно наткнулась на стену. Он что, и правда не знает? Никто из них?!

— А как насчет удовольствия? Секс просто ради удовольствия. Ты хоть представляешь, каково это?

Пожалуй, впервые с момента их встречи она ощутила свое превосходство. Над ним, над его ФИОМСом. Пусть там все разумно и просчитано, однако если у них нет такого удовольствия, как секс…

— Есть нейрокайф, — спокойно ответил Джантор. — В мозгу есть зоны удовольствия, и если посылать туда импульсы, человек ощущает сильнейшее наслаждение, — на лице его появилась блаженная улыбка. — Возможно, ваш секс и приятен, но нейробук в этом смысле гораздо эффективнее.

Снова проклятый компьютер. Черт бы его побрал, куда не сунься, везде долбанный нейробук. Взять бы нож, да выковырять.

— Ты просто не знаешь, что такое секс. У тебя не было настоящей женщины.

По глазам Айрин видела, что Джантор не верит. Подобный взгляд ее дико раздражал. Он словно говорил — вам, без нейробуков, не понять. Наверное, прочие киберы так же смотрят на людей из-под своих черных шлемов. Ничего, она ему покажет. Вот только домой вернутся. И про свой нейрокайф сразу забудет. Нашел удовольствие.

Они дошли до парка.

— Кстати, а почему ты не бегаешь? Регулярные тренировки укрепляют мышцы, благотворно влияют на сердечно-сосудистую и дыхательную системы, а еще…

— Джантор, перестань.

Он вообще отличный парень, но эти его лекции, что хорошо, а что плохо. Хотя, почему бы и не пробежаться вместе.

Вместе не получилось. Он сразу взял такую скорость, что Айрин за минуту выбилась из сил.