Паутина времени (СИ) - Татьяна Андреевна Бердникова

Темпор удивленно помотал головой.

- Я не покидал свою цитадель… - растерянно отозвался он, - Я здесь родился, жил… На улице было страшно. Были какие-то плохие люди, они кричали, бегали, все взрывалось… - паренек поежился, вспоминая ужасы войны, а молодые люди понимающе переглянулись. Судя по всему, в своем предположении они оказались правы – рост Райвена, его развитие началось одновременно с началом войны, другой жизни паренек фактически и не знал. Возможно, поэтому и фашистов, запертых сейчас в подвале, так испугался… Новые-то его друзья на солдат похожи не были, а с Вольфгангом мальчик уже был заочно знаком и его не опасался.

С другой стороны, как фашиста Вольфа и сами ребята совершенно не воспринимали.

- То есть, ты вообще никогда не бывал снаружи?.. – Тата неуверенно покосилась на немца, устремляя растерянный взгляд к темпору. Тот пожал плечами.

- Нет, а зачем? Там неинтересно, мне веселее было играть со временем… Это же так забавно!

- Это мы уже поняли, - Марк быстро улыбнулся, прерывая разглагольствования мальчишки, - Но все-таки снаружи побывать тебе бы стоило, Райв, свежий воздух еще никому не вредил. Тем более, что на пресловутые две звезды я бы и сам с интересом взглянул, а то Вольф нам ими уже весь мозг вынес.

Солдат, уже успевший нахвататься от своих русских друзей самых разных выражений и теперь понимающий их речь значительно лучше, чем в первые моменты, красноречиво сморщился в сторону парня и демонстративно отвернулся. Тата, глядящая на него, мимолетно улыбнулась. Вольфганг уже настолько влился в их компанию, стал настолько «своим», настолько русским, как сказал Пашка, что мысль о расставании с ним сейчас казалась уже чем-то невозможным. Симпатия девушки к этому «красивому, как дьявол» парню росла и ширилась с каждой минутой, дружбу безмерно хотелось перевести во что-то большее, но как намекнуть молодому человеку на свои чувства она пока не знала, полагая, что все это и без намеков очевидно. В конечном итоге, Марку и Пашке очевидно явно было, хотя они и молчали по-джентльменски, не пытаясь вмешиваться в сложные взаимоотношения друзей.

Сам же Вольф, судя по всему, был излишне увлечен происходящим с ними, чтобы обращать внимание на особое к нему отношение девушки.

- То есть, про эти две звезды ты ничего не знаешь, - уточнил Пашка и уже хотел, было, спросить, что же, в таком случае, скажет паренек о двух огоньках в камине наверху, когда он внезапно ответил.

- Почему? Знаю. Две звезды обычно сопровождали моего папу. Говорили, что когда появляются на небе два ярких огонька – значит, он рядом.

- Погоди-погоди, - Тата, даже отвлекаясь от размышлений о Вольфганге, непонимающе сдвинула брови, - Но я же читала про темпоров! Ты не должен был знать отца, потому что не может…

- Существовать в одно время два темпора, - подхватил Райвен и согласно кивнул, - Да, правильно. Папино время закончилось, когда началось мое – так всегда бывает у нас, и я поэтому совсем-совсем не хочу никаких детей. Я хочу, чтобы мое время длилось вечно!

Пашка, удивленный не меньше подруги, помахал перед носом мальчугана рукой, привлекая его внимание.

- О вечном времени давай после. Как ты можешь знать, что сопровождало появление твоего родителя, если его не знал?

Паренек вновь удивился и легко пожал плечами. С его точки зрения, ответ был очевиден.

- Кости рассказали.

Вольфганг, старательно изображавший обиду, изумленно обернулся, переглядываясь с Марком, на которого, собственно и обижался.

- Кости?.. – ошарашенно переспросил он и, переглянувшись поочередно с Татой и Пашкой, неловко кашлянул, - А… они… разве ты можешь говорить с ними?

Мальчишка насмешливо фыркнул и взмахнул руками.

- Привет! Я же темпор! Ты думаешь, я не могу увидеть эти кости, когда они еще были облачены плотью и были живыми? Когда мне особенно скучно, я говорю с ними, они много интересного знают! И про папу тоже.

- Застрелиться, - резюмировала девушка, - Такого я даже от темпора не ждала, если честно. Ну, и что же эти пресловутые звезды значат?

Мальчик пожал плечами.

- Да ничего они не значат, просто когда появлялся папа, всегда сначала появлялись звезды. Не знаю, почему… - он неожиданно задумался, - Вообще, это, наверное, необычно… Не каждый темпор мог похвастаться таким предзнаменованием своего появления! У меня вот ничего необычного нет.

- Видимо, твой папа был необычным челове… темпором, - резюмировал Марк и, тяжело вздохнув, предпочел вернуться к предыдущей теме, - Так что же мы решим с нашими запертыми в подвале друзьями? Вольф, может, ты попытаешься поговорить с ними?

Немец скептически изогнул бровь.

- Чтобы они меня расстреляли? Во время войны с предателями не церемонились, Марк, а они во мне видят предателя. Мало того, что я общаюсь с русскими, я еще и говорю по-русски! Не думаю, чтобы они меня послушали, честно.

- Тогда, может, мне поговорить с ними? – продолжил придумывать варианты парень, - Я ведь знаю теперь немецкий… благодаря Райвену, как понимаю?

Мальчишка оживленно кивнул и, судя по всему, чрезвычайно заинтригованный развитием событий, чуть подался вперед.

- Чтобы они расстреляли тебя?! – возмутилась Тата, которая отнюдь не была готова терять кого-то из своих друзей и спутников, и уж тем более – родного брата, - Нет уж, Марк, сиди в библиотеке! Ну, или сходи, полюбуйся звездами над башней, вдруг твоя жажда деятельности немного поутихнет?

Ответить Марк не успел, перебитый громким «апчхи», а затем уже начавшим становиться привычно-пугающим, тихим и виноватым «ой».

Все взгляды вновь обратились к темпору. Вольфганг вопросительно приподнял брови; Пашка с Марком, переглянувшись, всем видом изобразили внимание, и только Тата предпочла отреагировать вслух.

- Что случилось?

- Ка… кажется, я случайно убрал обвал… - Райвен сжался, затравленно оглядывая друзей, - Не сердитесь! Я… я правда случайно…

Пашка закатил глаза. Убранный обвал мог означать только одно – возвратившиеся, напомнившие о себе проблемы с немецким отрядом, настроенным в их отношении весьма неприязненно, и это, разумеется, не радовало. А тут еще этот мальчишка со своим странным поведением, будто ребенок, которого только и делали всю жизнь, что ругали, да ставили в угол.

- Райв, ты ведешь себя так, будто мы на тебя хоть раз всерьез разозлились! Никто тебе ни разу и слова не сказал, почему ты все время так пугаешься?

Мальчик виновато пожал плечами.

- Я не хочу потерять вашу дружбу… - очень тихо, почти неслышно проговорил