Радикальная война: данные, внимание и контроль в XXI веке - Мэтью Форд

государство вынуждено полагаться на частные информационные инфраструктуры для распространения знаний. Это создает пространство для правительственных чиновников, которые могут использовать WhatsApp для принятия решений и в то же время утверждать, что эти сообщения не подлежат проверке или запросам о свободе информации. Это, в свою очередь, представляет собой еще одно вытеснение государства, имеющее значительные последствия для того, как мы создаем военную историю и память в новой экологии войны. Однако, чтобы понять, как связаны архивы, история и война, мы должны начать с рассмотрения сетевого поля боя, которое возникло в результате войн в Ираке и Афганистане как часть GWOT.

 

Слияние данных и поле боя ГВОТ

Среди тех западных государств, которые "являются союзниками или союзницами Соединенных Штатов" и которые "воюют, используя методы, впервые разработанные и усовершенствованные Соединенными Штатами", мгновенная, дистанционная война теперь доминирует в представлении военных (Kilcullen 2020). Хотя эти идеи отражают кибернетическое мышление двадцатого века, способность объединить многочисленные государственные и частные источники данных таким образом, чтобы облегчить точное нацеливание в реальном времени на отдельных людей и вплоть до средств на поле боя, была впервые применена Соединенными Штатами во время войны в Ираке. В поддержку этого процесса американские вооруженные силы стали пионерами в разработке разведывательных ячеек Fusion Cells. Эти ячейки объединили ряд разведывательных служб, которые могли выявлять и реконструировать социальные сети, добывать данные, захваченные спецназом, и перерабатывать их в последующие рейды той же ночью. Сочетание систем и интеграции данных дало Западу очень мощный военный рычаг, который теперь используется для управления угрозами, возникающими по всему миру.

Однако для тех, кто хочет бросить вызов существующему мировому порядку, нейтрализация западных преимуществ с позиций военной слабости представляется заоблачной надеждой. И все же, как показывают поля сражений GWOT, география, СВУ и мобильный телефон оказались эффективным противодействием эволюции западных военных технологий (Kilcullen 2020). То, что некоторые могут назвать "шоком старого", - старые технологии были перепрофилированы для достижения удивительного военного эффекта (Edgerton 2008). Оружие, построенное по принципу джерри, с использованием легкодоступных программных приложений из операционных систем мобильных телефонов/планшетов, используется для помощи повстанцам в борьбе с противником, используя преимущества открытого общества для повышения эффективности оружия (Hashim 2018). В результате передовой наблюдатель, использующий мобильный телефон и приложение Google Earth, может связаться с удаленной огневой группой, тем самым повышая точность наведения аналоговых устройств, таких как миномет. Сами по себе эти технологии не могут привести к победе, но при аккуратном использовании они помогают направить противника в городские пейзажи и ограниченные ландшафты. Это, в свою очередь, облегчает организацию засад и создание тактического преимущества.

Плохая подготовка и отсутствие тактических изысков являются проблемой для повстанцев, однако цель состоит не в том, чтобы сойтись в перестрелке с профессиональными армиями, а в том, чтобы получить максимальный политический эффект от каждого столкновения (Hashim 2018). Важно не количество погибших, а создание зрелища, которое можно транслировать через Интернет. При планировании боевики могут продумать наилучшее место для съемки взрыва СВУ. Затем это можно записать и выложить в сеть, усилив тем самым идею сопротивления. Это не только укрепляет поддержку среди тех, кого можно убедить присоединиться к повстанцам, но и демонстрирует понимание того, что они должны использовать открытое общество Запада в попытке подорвать волю повстанцев к борьбе. Таким образом, для тех, кто пытается противостоять военному доминированию Запада, цифровые пространства создают возможности для усиления эффекта войны - нейтрализации и подрыва предпочтений Запада по переносу рисков (Shaw 2005) - путем использования онлайн-мира в целях продвижения политических программ.

Учитывая характер местности и структуру общества в Ираке и Афганистане, повстанцы должны были отработать несколько различных тактик, чтобы победить силы Запада. Трудно обобщать, но в отношении войны в Ираке повстанцы предпочитали действовать в городах, запугивая противника, чтобы тот слишком остро реагировал, и используя террористов-смертников, чтобы вызвать массовую гибель людей и создать атмосферу небезопасности между религиозными общинами (Ford and Michaels 2011). В отличие от этого, Афганистан - это малонаселенная и преимущественно сельская местность, которая требовала значительного развертывания войск для создания постоянного присутствия на местах. Это оказалось непосильной задачей для западных правительств, в результате чего в середине кампании контрповстанцы пытались зачистить повстанцев, в то время как талибы отступали в свои убежища в Пакистане (Chaudhuri and Farrell 2011). В обеих войнах Запад пытался сдержать, а затем ликвидировать сети повстанцев, которые поддерживали операции против войск США и союзников.

Нелегко составить карту и проследить возникновение информационной среды, которая позволила разработать военную доктрину, отрицающую преимущества Запада в области дистанционных технологий, системной интеграции и высокоточных боеприпасов. Однако очевидно, что решающую роль в формировании новой экологии войны сыграло сочетание инструментов и устройств. Они используют западную информационную инфраструктуру против вооруженных сил Запада и таким образом, что создают медиасреду, которую комбатанты не могут контролировать самостоятельно. Важнейшими среди этих технологий являются появление Web 2.0 - эволюции Интернета, которая позволила пользователям публиковать и сотрудничать в качестве соавторов пользовательского контента, - и широкое распространение смартфонов. В сочетании обе эти системы упростили отслеживание и монетизацию общественного участия за счет сбора данных о том, кто посещает сайт, что он просматривает и какие сайты он посещает дальше. Эти системы, разработанные для того, чтобы пользователи могли легче создавать свой собственный веб-контент, помечать его, фотографировать и снимать на видео, а затем делиться им в социальных сетях, были приняты пользователями на ура.

Переход цифрового мира с Запада на остальные страны происходил неравномерно. Это создало возможности для тех, кто хочет направить в ложном направлении западную военную технику и использовать события на поле боя в политических целях. Учитывая зависимость от цифровых СМИ и Интернета в плане усиления результатов сражений, подход, направленный на создание путаницы и дезориентации, предполагает большую подготовку СМИ на поле боя. Задача состоит в том, чтобы создать такое соотношение цифрового шума и реального сигнала, которое замедлило бы способность аналитиков отслеживать и отличать факты от вымысла. Если для дальнейшего увеличения масштабов истории можно использовать и второстепенных свидетелей события, и это будет повторяться достаточно часто, то это может привести к тому, что событие выйдет из глубины Интернета и завоюет доверие, попав на основные новостные сайты.

Напротив, в то время как западный образ мышления о войне сформировался под влиянием решимости совершенствовать дистанционную, мгновенную войну, иерархические командные структуры, которые традиционно позволяли западным странам производить военную мощь, испытывают трудности с управлением новостными СМИ XXI века. Эти проблемы управления СМИ уходят корнями в две войны двадцатого века. Во время войны во Вьетнаме американское командование применяло мягкий