В плену огня - Татьяна Мещёрская

что Ксанию сейчас отдадут Андриану, ведь таким женихам не отказывают. А он, Влас, потратил на семейку Ми́лан столько сил. Улыбок, лести. Змеёй пробрался в дом. Долго обхаживал громогласную глуповатую тётушку, по шажочку подбираясь к её прекрасной племяннице. И предвкушал момент, когда Ксания попадётся в сети… Всё пошло прахом. Нужно что-то сделать, но что? А ещё Ксания, войдя в семью Алмазовых, может разоблачить его. Скрываясь за спинами соседей, Влас прямо из-за угла набрал номер жены, наблюдая, как расцвело в улыбке лицо супруги, когда она увидела, кто звонит.

— Моя Королева, — льстиво пропел он, не испытывая от искренней радости Айданы ни капли счастья; только лишь раздражение.

С приятным открытым лицом, доброй улыбкой, огромными глазами и в дорогих одеждах, Айдана действительно смотрелась на простой улочке королевой, но Влас не ценил подарка судьбы. Вся его энергия вылилась в досаду, когда семья встала, задерживаясь на крыльце, ожидая, пока она поговорит. Зато Андриан рванул в дом.

— Моя Королева, меня только что вызвали в командировку и меня долго не будет, — привычно наврал он.

— О, — уголки губ девушки скорбно опустились, подарив ему злое торжество. — И на сколько дней?

— Точно не знаю. Но ты меня жди, ладно?

— Конечно, любимый!

Хромоножка (про себя он часто называл Айдану грубее) была набожна. Так пусть постится и голодает, пока он думает, как отвертеться от разоблачения. И как хоть мизинчиком дотянуться до Ксании!

Ксания

Обе семьи расположились на стульях в нашей скромной гостиной. Вежливо, издалека приступили к разговору. Недоумение мамы и папы, их вчерашнее удивление по поводу моего скорого замужества было моментально углублено лукавой просьбой бабушки Алмазова присмотреться к её второму внуку.

— Наш Селиван ничем не хуже Андриана, — озорно добавила она, весело улыбаясь при этом. — Он очень надеется, что вы доверите ему свою Стефанию в качестве спутницы жизни.

— Да, да. Мой сыночек достоин только лучшего, — немедленно вклинилась в разговор блистающая золотом родительница Селивана. — Не мешало бы проверить качество. Хочу сказать, что в этом доме…

— Мы присмотрели сразу двух девочек для наших мальчиков! — дипломатично вырулила бабушка, награждая мать Селивана кипящим взором.

Та вынужденно замолчала, сердито поджимая губы. Бедная Стефи! Судя по лицу её будущей свекрови, женщина совсем не то собиралась сказать. Но… Селиван? Когда они с моей сестрой успели? Моё удивление не знает границ. Однако оно меркнет на фоне жаркого румянца, расцветающего на щеках Стефании. Бедняжка зарделась, как майская роза, глядя на Селивана. Их счастливые, смущённые и очень красноречивые взгляды, устремлённые друг на друга, показывают, что эти двое действительно умудрились друг другу понравиться. Родня сверкающего очками Сели радостно улыбается, кроме разнаряженной мамы, конечно. Наблюдают за «тайными» переглядками. Даже суровый Андриан усмехнулся. Уголком губ. Словно нечаянно. При этом Зазнайка сидит на своём стуле, словно на троне, и посматривает на меня очень хищно. Будто я его до кончиков ногтей. Глаза мерцают. А у меня мурашки по позвоночнику величиной с кулак бегают.

— Глядя на молодых понимаю, что дело слажено, — весело заключает старшая женщина семьи Алмазовых, и я с трудом соображаю, что это она о Селиване и Стефи.

Чтобы отвлечься, во все глаза смотрю на бабушку. Сразу ясно, от кого Андриан унаследовал властную красоту. С поправкой на мужской пол, разумеется. Черты пожилой женщины полны величавости и аристократизма. В молодости она наверняка была невыразимо хороша собой. Так же и Андриан: глядя на него вышибает разум и потеют ладони. Как можно быть настолько красивым и мужественным? И как не стыдно быть одновременно таким вредным!

Рядом Андрианом сидит девушка, оказавшаяся его родной сестрой. Демон поглядывает на неё тепло. Чувствуется: оберегает по жизни. А мне остаётся дивиться, как родные брат и сестра столь не похожи характером. Они как день и ночь! Покраснев, отвожу взгляд от Айданы, получив в ответ добрую ободряющую улыбку. Сосредотачиваюсь на ответе своей мамы.

— Кто мы такие, чтобы перечить зову сердец молодых, — с трепетом проговорила она, и все заулыбались. — Но… — голос моей родительницы дрогнул. — Где мы. И где вы… — Трепеща, она начинает намекать на социальное положение. И разряженная в пух и прах мать Селивана довольно кивает.

— Вот и я о том. Как приятно, что вы осознаёте! Где мы и где вы. Это как облако пытаться скрестить с…

— Тётя! — теперь уже сестра Андриана сгладила углы, положив ухоженные пальчики на руку склочницы. — Тётушка, нам очень правильно сказали: кто мы такие, чтобы перечить зову сердец молодых.

Мягкая укоризна в её словах, словно печать. При всей своей мягкости Айдана умеет настаивать не хуже брата. Рванувшая с места в карьер женщина замолкает. Снова недовольно поджимает губы. Кажется, дело о замужестве моей сестрёнки можно считать решённым! Потом речь зашла обо мне, и мне стало не до Стефании. Нашу свадьбу с Зазнайкой взялись обсуждать как само-собой разумеющееся. Сколько гостей, какие блюда предпочтительней, в каком доме брачная ночь… Я краснела и бледнела. Возмущённо пыхтела. Вертелась на стуле. Поглядывала на жениха, но тот только ухмылялся самодовольно. Оно и не удивительно, всё-точки всё у него вышло! Прямо как по писанному! Алмазов к тому времени от приключения возле лестницы остыл, взгляд посветлел, однако время от времени Андриан напряжённо щурился. Будто ждал, что я выкину нечто эдакое. В глубине карих глаз мерцали настороженные огоньки. А я… Какое мне возражать! Я даже слова против вставить не могу, как бы не хотелось. Угрозу Алмазов выполнил, дом купил. Начни я протестовать, он проявит себя во всей красе.

Натан тоже здесь. Однако смотреть на него я боюсь. Поднимаю взгляд не выше ямочки на подбородке. Таком очень мужественном подбородке; который выглядит сейчас так, будто Натан изо всех сил стиснул челюсти. Всего лишь раз я отважилась встретиться с парнем взглядом (Алмазов сразу потемнел) и поймала растерянность в добрых глазах. Похоже, Натан единственный из семьи не знал, что сегодня Андриан ко мне сватается. И мне почему-то стыдно, словно я его обманула. Как сквозь вату слышу, обсуждение меня и Андриана. Свадебных нюансов. В голове ничего не задерживается, потому что я то тону в довольном, лучащемся удовлетворением взоре, то ловлю растерянный взгляд НК.

Разумеется, моему замужеству мама с отцом сильно не сопротивлялись. Ошарашенные предложением ещё вчера, они до сих пор в оторопении перед такими свата́ми. Тётя ратует за брак с Алмазовым больше всех. И очень скоро было всё закончено. Меня отдали Демону, и даже посмеялись, когда Айдана задала мне вопрос, а я не расслышала, не в силах отвести глаз от довольного лица жениха.

— Ай да Андриан, заворожил малышку! — фыркнул отец Селивана, поднимая волну смешков.

— Не смущайте девочку, — заулыбалась бабушка Алмазова. — Погляди, внук тоже с трудом отводит от неё взгляд.

— Молодые! Кровь у них горячая!

— Никак наглядеться не могут.

— Давайте выпьем чаю, — громогласно предложила наша тётя, и мы со Стефанией умчались на кухню.

Спрячем там свои пылающие щёки. Не знаю как Стефи, а я буквально лопатками чувствую провожающий меня взгляд Демона. У-у, злодеище! Искрится весь. Не сомневался в своей победе. Чтоб под ним стул подломился! Но ведь нет, слишком строен для этого. Добился всего, чего хотел и теперь улыбается. Может, мне его белоснежную рубашечку чаем облить?

Мы с сестрой хозяйничаем на кухне. Действуем быстро и споро, а я не забываю, что Андриану нельзя сахар, хотя киплю от гнева. Стефания шепчет:

— Ксани, получается мы теперь обе невесты? Будем замужем за братьями?

Сестрёнка мечется по кухне, пылающая как факел. Прижимает ладони к щекам, а выглянуть из кухни и посмотреть на своего благоверного боится, хоть ей и хочется. Я же выглядываю. Осторожненько. Как раз вижу, как Натан собирается подняться с места и последовать за мной, но Андриан его опережает. В нарушение всех приличий встаёт и молча направляется ко мне. Цепляет взглядом. Я немедленно отпрыгиваю назад, но уже поздно. Он с ума сошёл?

Обе родни немедленно переполошились.

— Дорогой, куда ты? — суетится тётя.

— Воды попить, — явно выдумывает Андриан, не собираясь останавливаться.

— Сейчас крикнем девочкам, они принесут, — подключается моя мать, но разве танк остановишь? Прёт вперёд. Небрежно машет рукой:

— Я сам.