Законы Беззакония - Оратор

буквально вся его фигура внушала страх заставляя выглядеть ещё более угрожающим, чем он был на самом деле, а его стойка выдавала рукопашника высшей категории. В отличие от него, Андрей стоял расхлябанно и неуверенно, его конечности дрожали от страха, и исход боя был очевиден.

—Начали! — скомандовал я, расположившись недалеко, чтобы при необходимости вмешаться и разнять их.

Услышав мою команду, первым в бой ринулся Андрей. Он в яростном порыве бросился на соперника, однако уж больно неуклюже, словно его ноги действовали порознь, видимо отголоски страха всё ещё не оставляли его. Естестество Антон с лёгкостью, прервал выпад соперника, едва тот оказался в зоне досягаемости, встретив парня жётским лоу-киком, пришедшимся чуть выше колена с оглушительным треском. Андрей, опустившись на сырую землю еле сдержал всклик, накатывающийся в горле. Однако Антон был не намерен его жалеть и не дав сопернику опомниться, обрушил на него мощный прямой удар, сведя схватку к быстрому завершению. Андрей рухнул на спину, его русые волосы смешались с кровью, струящейся из рассечённой щеки, оставленной перстнем на руке Антона. Победа стала абсолютной, а их столкновение напоминало не бой, а беспощадное избиение.

—Победитель Антон. Произнес я, заметив, как Владимир нахмурился, глядя на племянника. Но, что удивительно, он не бросился сразу на помощь или не излил недовольство на Антона. Несмотря на всю свою любовь к племяннику, он понимал: испытания, обрушивающиеся на каждого мужчину, он должен встретить сам. Затем мы привели Андрея в чувство с помощью нашатыря и холодной воды, заклеили рану пластырем и разъехались по домам, договорившись встретиться на том же месте, но уже к десяти часам. Правда, мне не очень хотелось мотаться туда-сюда, поэтому я никуда и не уехал. Вместо этого я начал тренировку. Несколько десятков отжиманий на пальцах, кулаках, с разным хватом — узким и широким, пара раундов боя с тенью в левосторонней стойке, затем в правосторонней — давались мне хоть и нелегко, но всё же давались, что свидетельствовало о явном прогрессе. Я тренировал себя с любым снарядом, а когда его не было, изнурял упражнениями с собственным телом. Впрочем, «изнурял» — это не совсем верное слово. Я никогда не тренировался до отказа, ведь в любой момент могла понадобиться моя сила, и было бы глупо доводить себя до совершенно недееспособного состояния. Закончив тренировку и немного отдохнув, я отправился в общественную баню, находившуюся поблизости, где смыл с себя грязь и пот. Переодевшись в относительно приличную одежду, бросив потную в сумку, я вернулся на склад, где меня уже приветствовал «74 округ» в полном составе. Мы в последний раз обсудили план действий, и Глеб, Владимир с Юрой заявили, что взяли с собой старые «глоки». Оружие было только у самых разумных из мужиков, поэтому я не выразил никаких возражений. По завершении обсуждения мы направились к нашим позициям. Моей группе, цель дислокации которой заключалась в Изумрудной, предстояло пройти около десяти минут. Однако, что удивительно, чем дальше мы удалялись от склада и приближались к Изумрудной, тем чище и спокойнее становились улицы. Прибыв на место, я был слегка ошеломлён видом роскошных офисов и современных торговых центров, украшенных всевозможными изысками. Хотя я пришёл сюда, вооружившись информацией, одно дело — сухие объяснения Кирилла, мол, «улица делится на две совершенно разные части: в одной расположена элитная недвижимость, офисы и ТЦ, а во второй — рынок стройматериалов и хрущёвки», и совсем другое — увидеть всё это своими глазами. Правда, заметив нас, люди невольно начали бросать презрительные и зловещие взгляды, будто мыслили, что мы такие же, как «ржаные кулаки». Но ничего, это мы ещё изменим. Других преступных группировок и дебоширов с нарушителями спокойствия мы не обнаружили, поэтому устремились прямо к первой цели — ТЦ «Лайнер», трёхэтажному зданию, усыпанному магазинами люксовых брендов, иностранной техники и новейшей электроники. Едва мы пересекли порог, как два охранника в черных костюмах засуетились. Удалившись на мгновение, они вернулись в сопровождении некоего человека. Это был мужчинa средних лет с темными волосами, совершенно не вписывающийся в окружающий лоск. На нём был потёртый тёмно-синий костюм, а глаза его украшали синяки размером с боулинговый шар; взгляд не выражал ничего, кроме усталости.

— Здравствуйте, — произнёс я, решив проявить инициативу.

— Здравствуйте, — отозвался он, протянув мне руку. — Роман Дмитриевич.

— Артём Евгеньевич, — ответил я, отвечая на рукопожатие.

— Артём Евгеньевич, я уже догадываюсь, зачем вы здесь, но если вы не возражаете, я бы хотел обсудить это у себя в кабинете. — Затем, наклонившись ко мне, добавил: — Здесь слишком много лишних глаз.

Я кивнул, соглашаясь с мнением Романа Дмитриевича, ведь пристальные взгляды прохожих тоже сковывали меня. Заметив это, Роман пошёл вперёд, жестом приглашая следовать за ним. Мы долго скользили по просторному первому этажу «Лайнера», пока не подошли к двери с табличкой «Вход только для сотрудников». Открыв её, мы оказались перед четырьмя дверями, на одной из которых значилось «Директор». Подойдя к ней, он достал ключи из кармана, вставил их в замок, провернул дважды и, пропустив меня первым, шагнул внутрь.

— Будете чаю? — спросил Роман, подходя к электрическому чайнику.

— Не откажусь.

— Ясно… — произнёс он и, дождавшись, пока чайник закипит, налил кипятка в две кружки, небрежно бросив в них чайные пакетики.

— Спасибо, — сказал я, принимая свою кружку.

— Артём Евгеньевич, разрешите быть откровенным?

— Конечно, но прежде позвольте задать вопрос.

— Без проблем.

— Почему вы позвали именно меня? На каком основании вы решили, что я главный?

— Ффф… — выдавил он, тяжело вздохнув. — Это видно, да и хлеб я свой зарабатываю не просто так, уж в людях-то разбираюсь, — произнёс Роман, немного оживившись. — А теперь перейдём к сути: вы здесь потому что надеетесь взять ТЦ под контроль? Если так, то спешу вас разочаровать — у вас нет ни единого шанса. Владелец «Лайнера», Казимир Аркадьевич, близкий друг Вадима Григорьевича, человека что был хозяином "ржаных кулаков" поэтому дел с вами никаких вести не захочет.

— Вы хотели сказать ныне покойного друга? — ухмыльнулся я, однако его слово несколько меня встревожили, само слово "хозяин" звучало странно будто это были не его подчинённые, а какие-то псины...

— Ныне покойного? — переспросил Роман, затем громко рассмеявшись.

— Что здесь смешного? — недоумевал я, ведь был уверен,