От Андалусии до Нью-Йорка - Илья Исаевич Левит

ибо пытались подключить к делу мусульманского колдуна — эта деталь особенно хороша была на фоне священной войны с маврами. Оцените, читатель! Если бы кровь нужна была бы для мацы, то все кончилось бы рутинно и было бы доказано, что кровь евреи в мацу не кладут, ибо этим уже занимались без конца, притом на самом высоком уровне (см. главу 5). А вот колдовские процессы в то время были очень даже в моде. По этому обвинению жгли тогда людей по всей Западной Европе. Вот и объединили иудаизм с чародейством. Признания они выбивать умели. Всех обвиняемых сожгли. Мертвое дитя объявили святым, и, конечно, оно быстро начало творить чудеса (тело так и не было найдено, предполагали, что дитя вознеслось на небо). Правда, все это вызвало скепсис в Риме. Папский престол усомнился в правдоподобности этой истории, и «святое» дитя из Ла Гуардии там святым так по сей день не признали. Но Рим был далеко. Да и протестовал вяло. Цели своей Торквемада достиг. Страна, напрягавшая в борьбе все силы, находившаяся в состоянии религиозного возбуждения, была потрясена коварством иудеев, явных и тайных. Правда, немедленных действий не последовало — шла война, евреи платили налоги, были армейскими поставщиками и т. д. Пока что даже беспорядки пресекались. Но семена были брошены. Особенно упорно повторяли, что иудеи явные и мараны действовали заодно. Запомните это.

Глава двадцать седьмая

Ученые иногда ошибаются

А в это самое время болтался по Пиренеям человек, неизвестно откуда взявшийся. В Испанию он явился из Португалии. А вот как он и его братья попали в Португалию — это вопрос, о котором спорят более 500 лет. Официально, родом он был из Генуи, и ничего невозможного в этом нет. Много генуэзцев тогда селились на Пиренейском полуострове. Ибо Генуя, еще недавно цветущая, переживала трудные времена — по ней более всего ударило турецкое наступление (подробнее о роли Турции в мировой политике того времени см. приложение 5). Многие, наверное, видели в Крыму следы былого генуэзского величия — развалины их крепостей. Когда-то, всего одно поколение назад, генуэзцы держали в руках почти всю черноморскую торговлю. Но в описываемое время от этого остались одни воспоминания. С другой же стороны, преследования «новых христиан» в Испании освобождали поле деятельности для людей предприимчивых, нееврейского происхождения, которые, пока что, мало интересовали инквизицию. Генуэзцев испанцы недолюбливали — чужаки и даже соперники на море, но не преследовали — добрые католики.

Однако, с самого начала шел упорный слух, что все это (про Геную) — враки. Что братья Колумб — мараны, сбежавшие в Португалию, чтобы замести следы и изучить там навигацию. А затем уже вернувшиеся в Испанию с фальшивой родословной. У этой версии и сегодня много сторонников. В эту дискуссию я лезть не буду.

Итак, по Пиренеям болтался господин неясного происхождения, зато одержимый одной идеей — до Индии можно доехать с запада, объехав Землю вокруг. Он упорно старался доказать власть имущим, что Земля мала и что это будет не трудно. Его выслушивали. Звучало заманчиво. Обращались к экспертам. И «математическая хунта» в Лиссабоне (см. главу 24), и «кастильские Афины» (Саламанка) дали отрицательное заключение. Тут, опять же, существует много легенд. Якобы, ученые мужи не знали, что Земля круглая, — это чепуха. Ученые мужи отлично знали, что она круглая. Более того, в отличие от Колумба, представляли ее реальную величину, вычисленную еще древним греком Эратосфеном, более или менее правильно. И выходило, что план Колумба — фантастичен. В теории это было возможно, но еще очень долго практически невыполнимо — путь по морю-океану был слишком длинным и из-за этого непреодолимым. Хотя бы потому, что нельзя было взять с собой достаточно пресной воды. А та, что есть, испортится в непереносимо долгом плавании и т. д. Об Америке ученые мужи не знали. Колумб — тоже (тут есть много легенд, утверждающих, что он знал, но все это — совершенно неправдоподобно). Словом, ученые мужи были правы, а не Колумб. Поучительно! Наука — дело великое. Но есть и другие силы, действующие в истории. В нашем случае, это женская интуиция и евреи. Итак, Колумб долго обивал пороги. В Португалии ему, в конце концов, отказали — португальцы как раз тогда обогнули южную оконечность Африки. Стало ясно, что путь в Индию на восток уже в их руках.

Лирическое отступление

Португалец Диаш обогнул Африку с юга в 1488 году, т. е. года за 4 до первого плавания Колумба. Дальнейшая задержка португальской экспансии почти на 10 лет не вполне ясна. Видимо, дело было в том, что в Лиссабоне хорошо представляли ситуацию в Индийском океане (см. дальше главу 31 о португальской разведке) и понимали что там португальцы встретят противодействие мусульманских мореходов. В связи с этим, подготовляя знаменитую экспедицию Васко да Гамы, они усилили корабельную артиллерию — тогда это было новшество. Потребовались эксперименты и конструктивные изменения кораблей, а значит и время.

Пришлось Клумбу обратиться к «менее морским» в ту пору державам — к Испании и Англии. В Англии (туда ездил брат Христофора Колумба) — отказали. В Испании — тянули с ответом. Вроде бы ясно сказали в Саламанке, что нереально все это, а вот, чувствовала королева, что есть в этом что-то. Ее мнение тут было решающим — к Атлантическому океану примыкала Кастилия. Арагон (с Каталонией) был средиземноморским. Колумбу не говорили «нет». Временами даже давали мелкие денежные подачки, чтобы хоть как-то мог жить. Впрочем, из-за войны с Гранадой больше дать было трудно. Но и «да» долго не говорили, ссылаясь на войну, откладывали. Итак, Колумб ожидал падения Гранады в Санта-Фе.

Осажденный город изнемогал. А помощи из мусульманского мира не подходило. Появилась вдруг в Санта-Фе делегация от христианского духовенства Иерусалима. Иерусалим был тогда во владениях египетского султана (мамлюки). И грозил египетский султан разрушить все христианские святыни, если Гранаду не оставят в покое. Фердинанд и Изабелла (и до них другие испанские короли) веками считали свое дело Божьим и никогда не позволяли отвлечь себя от Реконкисты (отвоевание Испании у мусульман). И тут посольство из Иерусалима осталось ни с чем. Но, по преданию, королева все-таки спросила короля, можно ли будет после взятия Гранады организовать заморский крестовый поход для освобождения Иерусалима. Он твердо ответил: «Нет, наши финансы истощены до предела».

Колумб пытался «поймать ветер». Он всюду заявлял, что если примут его план, то скоро он привезет столько золота и прочих сокровищ Востока, что его хватит на