Она уехала в Англию - Ирина Бэйли

другим, а оба любят свободно и без ревности. Брак – это разделение обязанностей, надежд и мечтаний. Это требует особых усилий, чтобы расти вместе, переживать тяжелые времена и быть любящими и бескорыстными.

Перед тем, как молодожены произнесут свои клятвы, я должен спросить присутствующих гостей, если кто-нибудь их них знает причину, по которой эти люди не могут законно жениться, – заявите об этом сейчас».

В зале воцарилась тишина. Глухой штиль перед нарастающим, самым главным моментом. Цунами напряжения, застывшее высоко в воздухе. Ни один из присутствующих не нарушил короткого безмолвия, пропитанного волнением молодоженов.

Окинув проницательным взглядом зал, священник улыбнулся краешками губ и продолжил свою речь.

«Вы оба обещаете открыто делиться своей жизнью друг с другом и говорить правду в любви? Вы обещаете чтить и нежно заботиться друг о друге, лелеять и поощрять друг друга, стойко проходить вместе через печали и радости, лишения и триумфы всей вашей жизни?” – заботливо спрашивал он, еле заметно поднимая сморщенный подбородок в сторону влюбленных.

Лиза задумалась от том, как много женатых людей, переживая тяжелые времена, помнят, на что честно ответили «да» и под какими подписались словами? Что они имели в виду, произнося их, о чем думали, насколько осознанно они это делали?..

Обо что разбиваются эти клятвы, данные молодоженами со всей их любовью и преданностью друг другу? Что ищут люди «на стороне» спустя годы? Какую правду? Какое удовлетворение своих желаний, не знающих ни конца, ни края, засасывающих в пучину страстей людские незакаленные, легко поддающиеся мимолетным соблазнам сердца? В поисках идеала, зачастую так жестко навязанного средствами массовой информации, люди отдаляются от самих себя, думая, что таким образом они просто выросли из отношений. Они, как дети, несутся сломя голову навстречу новым приключениям, напичканные гормонами, активизированными новой влюбленностью на полную мощь, а после заканчивают, как наркоманы, – ломками, бесконечными разочарованиями в дозах, требующих каждый раз увеличения в несколько раз, и мучаются не имеющими конца и края угрызениями совести.

Она вспомнила свою первую встречу с Алексеем. Он сидел на светофоре в своем автомобиле и не сводил глаз с нее, что-то произнося губами и показывая ей жестом: «выпьем» вместе? Она даже не улыбнулась на его призывы, с безразличным лицом стартуя на зеленый свет, как будто подобные ситуации были для нее привычным делом. Алексей не оставил ее в покое и гонкой преследования проводил до издательства.

Высокий, атлетичного телосложения, но при этом худощавый парень со светло-русыми волосами и коричневыми глазами, подошел к ней и протянул руку. В нем не было ничего выдающегося, весь его вид был как будто нарисован под копирку еще с кого-то.

«Алексей», – сказал он тяжелым, глубоким басом.

Лизе показалась, что в машине он выглядел по-другому, ее щеки слегка загорелись от смущения, и она, сама от себя не ожидая, протянула ему свою маленькую, худенькую ладошку.

«Лиза», – сказала она и опустила глаза.

Так начался их роман. Он не был бурным в классическом его понимании, скорее безветренным и гладким. Алексей приглашал Лизу в кино, затем в театр. Они ходили на длительные прогулки вдоль реки Москва. Очень быстро он познакомил ее с мамой, после чего Лиза стала настаивать на свадьбе, прекрасно понимая, что это не мужчина ее мечты.

Она думала, что ей через пару лет стукнет тридцать, и быть незамужней в этом возрасте стыдоба, да и только. Она видела, как поглядывают на нее замужние коллеги на работе и наверняка перешептываются за ее спиной на предмет ее неопределенности в личной жизни, как ее родители многозначительно интересуются ее дальнейшими планами на будущее.

И только Кристина, ее сестра, в их короткие встречи говорила ей: «Не спеши, Лиза, развивайся сама как женщина и как личность. Успеешь еще побывать замужем, насладись свободой». Но Лизе не хотелось свободы, и она не знала, как развиваться, ей нестерпимо хотелось поскорее попасть в плен своих иллюзий и неумолимых бытовых забот супружества, тем более что ей казалось, что сестра так рассуждает просто потому, что Алексей ей не нравится.

Сидя в старинной английской церкви, спустя почти восемь лет со дня ее свадьбы, Лиза понимала всю комичность своего на тот момент незрелого мышления и она не корила себя за это, зная, что по-другому тогда она поступить не могла.

Спустя пару месяцев после женитьбы Алексей засел за компьютерные игры, мало работал, выпивал пиво и не хотел секса. Лиза жила с ним у его мамы, которая, как и ее сын, не представляла собой ничего выдающегося. Обычная русская женщина, которая когда-то, наверное, была привлекательной и замужней, а теперь измученной, неухоженной и разведенной, с постоянной маской недовольства и претензии на сухом морщинистом лице. Она любила с утра покурить на кухне и выпить чашку кофе, Лиза с трудом мирилась с этой привычкой свекрови, она не хотела, чтобы ее вещи пропитывались едким запахом табака.

Ее отношение к невестке было безразличным, она любила только своего сына. Они мало разговаривали и никогда на личные темы. Она воспринимала Лизу в своем доме как нечто временное, в то время как себя она считала чем-то вечным. Лиза часто испытывала чувство вины, долго купаясь в ванне или готовя что-то изысканное на кухне, потому что чувствовала себя в гостях.

У них часто случались конфликты с Алексеем на почве бытовых сложностей. Он кричал ей: «Дай мне заработать денег, и мы тут же переедем, да и что плохого в том, что моя мама тебе иногда делает замечания, что тебе не живется нормально здесь?» Лиза искренне не понимала, каким образом она не давала заработать деньги мужу, чтобы они смогли жить самостоятельно. Она и сама могла поделить с ним расходы на переезд, но он отрицательно реагировал на все ее доводы и уговоры, неизменно оставаясь жить с матерью.

Лиза знала, что муж умел добиваться, чего хотел, поэтому все ее логические рассуждения и анализ его действий беспощадно разбивались о тот факт, что он до сих пор оставался в родительском доме.

«Вы обязуетесь делиться любовью и радостями своего брака со всеми, кто окружает вас, чтобы они могли учиться на примере вашей любви и вдохновляться на совершенствования в своей собственной жизни?” – спрашивал священник.

«Да», – отвечали хором молодожены.

«А будут ли?» – подумала Лиза.

И глядя на них, почувствовала странную уверенность, что да. А что? Она сама не раз вдохновлялась чужими примерами любви и браков, разграничивая их на «как бы она непременно хотела» и на «ни за что бы не согласилась так жить». Пусть даже