Раймон и Армель - Марина Орлова

Он вскоре забыл тот разговор, да вот выпал случай вспомнить. Да новоявленный мельник не очень-то и верил словам того студента. Ученый человек, он всегда слегка не в себе, вот и сочиняет всякое, а на самом деле всё по-другому. Гораздо проще. Просто преступник оставил что-то приметное на месте убийства и хочет это найти, пока не нашли другие! Вот что пришло Сильвэну в голову, и он тоже принялся искать улику. И, что самое странное, нашел.

Только вот взять с того злодея было совершенно нечего, а мстить за то, что благодаря ему все так удачно обернулось, Сильвэн не захотел. Чего зря время терять, когда на мельнице полно работы?

Время шло, Сильвэн преумножал достаток и вскоре стал одним из самых зажиточных людей простого сословия в своей округе. И вот появился шанс стать еще богаче, построив еще одну мельницу выше по реке. Хватит деньгам лежать зарытыми в тайниках, пусть приносят еще больше дохода! Но для того, чтобы строить мельницу на графской земле, нужно было получить разрешение сюзерена. А для этого первое дело — заплатить графскому управителю. Ведь всем известно, что графам и баронам не важно, откуда и за счет чего текут в их казну деньги, лишь бы они текли. Благородных господ больше интересуют турниры, выкупы, арабские скакуны, прекрасные донны и отвоевание у нечестивых сарацин Гроба Господня. Это великие и возвышающие душу дела, а все простое и приземленное решает управитель. Управитель сам знает это лучше всех и берет за свою протекцию много. Очень много. Переговорив с ним, Сильвэн понял, что на дело уйдут почти все его деньги. А новые пока еще накопишь! И тут он снова встретил того, кто теперь смог бы, пожалуй, заплатить ему. Главное — сразу нагнать страху, тогда он не откажется.

Следующий день до обеда Армель провела у священника. Взяв в помощницы Аннет, они готовили целебные бальзамы для бедняков, и время пролетело для них незаметно.

Когда потребовалось сопровождать госпожу и ее дядюшку в одно из селений, Гуго увидел на шее своего коня привязанный шнурок. На нем тускло блестел кусок неизвестного металла с выбитыми закорючками-буквами. Половина круга. А где вторая половина, мог сказать только тот, кто подбросил сюда эту вещицу. Амулет, за ношение которого Гуго в свое время доставалось от святого отца, корившего его за язычество. Тот самый амулет, который он так и не смог найти два года назад в лесу.

Глава 9

— О прекрасная госпожа, взгляните только на эту ткань! Это самая мягкая и тонкая шерсть, какую только можно привезти из-за пролива! Плащ, который вам из нее пошьют, прослужит долго, но останется неизменно прекрасным! Особенно красоту и добротность этой ткани оттенит нежный мех куниц! Это будет вещь, достойная столь великолепной дамы, и даже при дворе вам не будет равных! — Старый льстец! — баронесса Сибилла чуть улыбнулась, но рулон шерстяной ткани все же отстранила. — И хитрец к тому же. Сейчас лето, мэтр Годфруа! Эта ткань неплоха, но я уже видела ее у тебя в прошлом году. Из-за непомерной цены товар не распродан в сезон, так ты и теперь не сбавил ни одного денье! — О, можно ли так обижать вашего покорного слугу! — притворно пригорюнился торговец. Однако сделал знак помощнику, чтобы тот унес ткань. На прилавке в тот же миг оказалась другая — тончайший бархат модного персикового цвета. — Да, бархат неплох. Твоя цена, Годфруа? — Сто денье, моя госпожа, за отрез на платье со шлейфом. Только из уважения к вам, другой даме я отдал бы его за полную стоимость, но вы — дело иное! — По-моему, это и есть полная его стоимость. — Так было год назад, мадам! Но теперь доставка затруднена, венецианцы подняли пошлину за вывоз, да еще и охрана товара в пути… О, это просто разорение, но на дорогах не очень спокойно! К тому же, вот эти дивные застежки для будущего платья я отдам почти даром!

Баронесса прекрасно знала, сколько составляют пошлины и во что обходится охрана, знала и хитрого старого Годфруа, который не торговал себе в убыток, но и дорожил богатыми покупателями и своей репутацией. Если он советовал ткань, можно было не сомневаться в ее качестве. Она выбрала ткань для еще одного платья и тонкое полотно для рубашек. Теперь можно было идти по другим делам. Но сначала — найти юного Гийома. Как истинный мужчина, ее младший сын не любил часами простаивать в лавках, выслушивая, как торговцы превозносят до небес свой товар. Он остался посмотреть петушиные бои на рыночной площади. На такое зрелище всегда собиралась толпа, причем среди добротных суконных одежд зажиточных горожан здесь мелькали и холщовые туники ремесленников, и панцирные стеганки солдат, и плащи-сюрко с нашитыми гербами рыцарей. Несмотря на строгие запреты архиепископа, здесь можно было увидеть и монахов. Благодаря тому, что места для проведения этого состязания требуется не много, да и затраты на подготовку таких птиц несопоставимы с покупкой и обучением, например, хорошей собаки или сокола, бои проводились часто и пользовались неизменным успехом. Зрители охотно делали ставки, и не были редкостью случаи, когда кто-то проигрывал последнее. Словно огненные молнии, кидались друг на друга птицы, стараясь ударить противника посильнее в голову, зоб или глаз. Нередко петухи забивали друг друга насмерть под одобрительные вопли зрителей, а хозяева тут же выпускали новых пернатых бойцов. Азартные зрители делали ставки на того или иного петуха, кричали, спорили, расталкивали других, прорываясь в первые ряды, и порой доходило до потасовки. В пестрой, одурманенной зрелищем толпе сновали карманники, которых не останавливал страх сурового наказания. Сибилла знала, что ее младший сын беспечен, как все юные и пылкие будущие шевалье, и ради интересного представления готов забыть все на свете. Как бы у него не срезали кошелек!

— Где Гийом? — спросила она. Верная Маго сокрушенно покачала головой в идеально накрахмаленном чепце. — Пока не кончатся бои, разве утащишь оттуда молодого господина? За ним уже два раза ходили, да все без толку! — Что ж, придется мне пойти туда самой.

Сибилла мысленно добавила, что взглянуть на петушиный бой одним глазком ей бы тоже хотелось, а тут как раз появился повод.

Однако навстречу ей со стороны лавок, где работали и принимали заказчиков ювелиры, двигалась фигура женщины в парчовом платье, роскошном,