Баба Люба. Вернуть СССР-2 - А. Фонд

— Да ни черта он не купил! — огрызнулась Тамара, — спрятал поди куда.

— А зачем ему деньги? — попробовала выяснить я, но Тамарку опять понесло:

— Так ты деньги несёшь?

— Я же сказала, сейчас принесу, — пообещала я, — но только после того, как ты скажешь, где документы?

— В тумбочке! Где обычно! — отмахнулась Тамарка.

— У вас дома? — переспросила я.

— Ну а куда им ещё деваться! — зевнула Тамарка и попросила, — что-то да, пошамать хочется.

— Стой тут, сейчас я принесу деньги и поесть.

Я закрыла дверь и вернулась обратно, оставив пьяную Тамарку на лестничной площадке. Приглашать её к себе в квартиру как-то не хотелось. Во-первых, после всего того, что она натворила с их с Любой отцом, во-вторых, пьяная и неадекватная, сейчас весь дом перебудит, а у Анжелики завтра экзамен. Ну и, в-третьих, у неё есть своё жильё буквально недалеко от меня. И родной муж. Вот пусть туда и возвращается.

Успокоив себя таким образом, я вытащила из кошелька двести пятьдесят рублей, взяла на кухне штук пять оладушек, немного подумала, достала из холодильника колбасу, отрезала пару колечек, сделала ещё бутерброд.

Понимаю, что мужикам хорошая закусь будет, но и Тамарке что-то перепадёт. А то не по-людски как-то.

— Держи! — я вышла в подъезд и протянула Тамарке бутерброд.

— Что ты мне подсовываешь⁈ — возмутилась она, — ты же деньги обещала!

— Деньги вот, — показала я купюры Тамарке.

— Давай! — радостно велела она.

— После того, как ты съешь этот бутерброд.

— Да ты что, совсем уже? — набычилась она. — Еду тоже давай, я потом съем.

— Нет, Тамара, у меня условие такое, — покачала головой я, — ты ешь тут и получаешь деньги. Не ешь — не получаешь. Так что, давай, ешь. Пока переругиваешься, уже бы доела давно. Мужики тебя ждут же.

— Это Толян и Витёк, — хвастливо сказала Тамарка и откусила бутерброд.

— Друзья твои? — поддерживала я разговор, давая ей возможность поесть.

— Толян залётный, а вот Витёк порядочный, — мечтательно закатила глаза Тамарка и, жуя, уважительно протянула, — он инженер.

— И что, он такой прямо с будуна на работу ходит? — удивилась я, с тоской наблюдая, как Тамарка, распробовав еду, жадно поглощает её.

Какая же она голодная.

— Он ушел, — вскинулась Тамарка, — его на работе не ценили. Завидовали. А он — настоящий талант!

— Понятно, — сказала я.

Возникла пауза. Тамарка жевала, а я ждала, когда она доест. Спать хотелось неимоверно, а доклад я дай бог написала хорошо если половину.

Я смотрела на Тамарку и думала: вот как на ней женился Владимир этот? Ну, муж её. Что он в ней нашел? Она глуповата, характер не сахар, красотой не блещет, а сейчас, когда спиваться начала — и подавно. Но он с нею тем не менее не разводится. Интересно, почему? Вряд ли из-за дома деда Василия. Скорее, это просто приятный бонус, не больше.

Тогда что же тогда?

Дождавшись, когда Тамарка почти всё доела, я задала-таки этот вопрос (вдруг ответит):

— Тамара, — спросила я, — а почему на тебе Владимир женился?

— Из-за любви, — гордо вздёрнула подбородок пьяненькая Тамара, — большой и светлой!

— Угу, — скептически бросила взгляд на её приземистую фигуру, рыхловатое тело, одутловатое лицо с невыразительными чертами и седые пряди на отросших сальных волосах.

В общем, добиться мне от неё ничего так и не удалось.

Получив заветные деньги. Тамара живенько упорхнула, а я вернулась к написанию доклада, будь он неладен!

Моё выступление должно было быть в первую очередь мотивационным. Но не просто в стиле «эй, вставай и пошли!», а с двойным «дном». Вторым слоем был задел на постепенное создание сети единомышленников, который потом сможет перерасти в альянс с другими общинами и организациями. Поэтому риск сделать ошибку был высок.

Но порассуждать о способах влияния на людей мне не дали другие мысли, которые потихоньку заполонили всю мою голову. Кто же такой был у Любы? Сын? Дочь? И где он/она сейчас? Что с ним стало? (я решила, что раз ребёнок, буду говорить «он»). Если Тамарка говорила про «забрать», значит он живой? Но непонятно где. И вот как? Кого спрашивать? Тамарку? Но она в запое, причём в жестком запое. Владимира? Вообще не смешно. Деда Василия — стрёмно (вдруг Любаша тайно родила его ещё в школе и, чтобы не позорить родителей, отдала в детдом? В те времена с девичьей честью в сёлах было строго и порицалось общественностью).

Я дописала: «… и чтобы быть спасённым избранным Богом путём…» и посмотрела на получившийся результат. Скривилась. Нет, неубедительно. Не годится.

А если попробовать сделать так — я вытащила нижнюю брошюрку и открыла на странице с закладкой.

Хм… я сейчас возьму и перепишу весь этот абзац… а потом ещё отсюда…

Додумать мысль мне не дал опять какой-то царапающий звук.

Тамарка вернулась? Ну, что там опять⁈ Небось дружки отправили ещё денег «занять» у дуры-сестры. Вот я сейчас ей задам!

Я торопливо выскочила к двери в прихожую и рывком распахнула дверь — никого.

Что за чертовщина?

Я же только что отчётливо слышала скребущийся звук.

Постояла немного.

Тихо.

Ну ладно. Я захлопнула дверь, заперла её на ключ и вернулась на кухню к докладу.

Только я уселась за стол и принялась переписывать, как царапающий звук раздался вновь. Ещё более отчётливо.

Да что же это такое⁈

Словно издевается кто надо мной!

Я была уставшая, поэтому малотолерантная.

Царапающий звук повторился. Потихоньку, ориентируясь на него, я заглянула в комнату, где спали Ричард и дед Василий.

Звук точно шел оттуда, из-под кровати Ричарда.

Тихонечко, на цыпочках, я прошла и заглянула под кровать.

— Мяу! — на меня испуганно зыркнули два светящихся глаза-крыжовника.

— Иди сюда, кис-кис, — тихо позвала я.

Маленький чёрный котёнок с белым пятнышком на ухе выкатился из-под кровати и ткнулся мне в руку:

— Мяу! — жалобно сообщил он.

А я-то думаю, отчего Ричард вечером весь такой прямо загадочный был.

А оно вот как. Притащил котёнка и решил спрятать у себя под кроватью. И на что рассчитывал? Что я никогда не увижу?

Эх, дети, дети…

Почти битый час я провозилась с котёнком. Доклад, соответственно, я не дописала.

На следующий