(не)желанный брак. Поцелуй Камня (СИ) - Мун Эми

- Думаю, его намерения можно понять, - произнес вдруг. – Вы – единственный ребенок, да ещё от любимой женщины. Мой же родитель больше тяготел к близости денежных средств. Чтобы кошель был полон, и не в ущерб семейному Хранилищу.

Бекки вздрогнула. Разговор не окончен? Но ладных слов для герцога у нее тоже нет. На языке вертелось лишь дурацкое «оу».

Но, казалось, мужчина не ждал ее поддержки. Просто обронил мимоходом, словно это было обыденностью, с которой он давно смирился. А ей вдруг стало жутко.

- А ваша мама? – попыталась найти что-нибудь светлое. Может, хотя бы один родитель был таковым для герцога?

- Умерла. Разбилась, упав с лошади. Мне едва минул год.

- Моя мама ушла, когда мне было пять. Эпидемия красного мора.

Герцог слегка кивнул. Они не обменивались вежливым «сочувствую», а просто признались друг другу в своих потерях, и это было правильно, потому что честно. Ребекка вздохнула свободнее. Странно, но короткий разговор вселил в нее некоторую уверенность. А ещё тепло. Может, герцог и каменный на вид, но сейчас он - надёжная опора. А змея должна быть наказана. Де Грейстор прав – о Создателе Гиневьева не вспоминала, так что пусть подумает о нем в аббатстве.

Глава 22

- Ребекка де Грейстор, в девичестве фон Арнет. Подтверждаете ли вы, что недомогание появилось у вас после знакомства с Гиневьевой фон Арнет, в девичестве Мениал?

- Подтверждаю.

Фея держалась гордо и независимо. Подбородок вверх, на лице строгое спокойствие и лишь тонкие пальцы без конца мяли белый платок. Но на это вряд ли кто-то обращал внимание. Все взоры были прикованы к зачинщице. Лишенная сверкающих цацок, в скромном сером платье и без румян на лице, змея выглядела жалко. Но это не мешало ей шипеть и отпускать в сторону бывшей падчерицы ядовитые словечки.

А Вильгельм душил в себе желание схватить гадину и прямо сейчас зашвырнуть в аббатство. Вместе с одним маленьким наглым щенком.

Несравненный друг детства - Альберт кто-то-там - тоже был здесь. В качестве свидетеля, разумеется, и те взгляды, что он бросал на его жену – дружескими назовет только больной на голову. Мальчишка откровенно капал слюной обожания, а Ребекка… Ребекка держала лицо, но глаза так и вспыхнули, стоило мальчишке войти в зал суда.

- Суд призывает к ответу родового лекаря фон Арнет, - между тем прокашлял судья.

Сгорбленный временем и тяжестью алой мантии, он едва угадывался из-за стопки свитков и листов бумаг. Король кивнул. Он тоже присутствовал, Гиневьева сама того не зная, перешла дорогу не только роду де Грейсторов, но и самому монарху. В серых глазах кипела тихая ярость, а Вильгельм не отказался бы, чтобы рядом с обвиняемой поставили и мальчишку.

Что это за «друг», который ускакал, задрав хвост, при первых же трудностях? Мальчишка вещал, что делал попытки узнать о странной болезни, но его не пустили на порог. Считал, что он сделал достаточно, но самое паскудное – Ребекка верила! Смотрела на него, словно он брал штурмом крепость, а не сдулся, едва попробовав. Один жалкий визит - ах, какая невыносимая трудность!

Ярость точила когти о напряженные нервы, искушая встать и закончить весь этот бедлам. Схватить девушку под локоток и вернуться обратно в замок. Но Вильгельм не шевелился. Это не его дело. План прост – помочь Ребекке избавиться от тягостных воспоминаний и заняться поисками очередной кандидатки в жены. Самому, демон его забери! А фею отпустить… Прямо в холеные ручки друга детства Альберта… Интересно, а где он шлялся все это время, пока девушка загибалась под надзором «любящей» мачехи? Надо бы проверить.

В зале появился измученный заключением и виной лекарь. Такой не переживет и неделю в аббатстве… Ребекка еще сильнее вцепилась в несчастный платок, а на личике вдруг сожаление яркими красками плеснуло. Старик дорог ей? Вильгельм чуть подался вперед, стараясь не упустить ни одной эмоции, сверкавшей в девичьих глазах.

- Лекарь Горвард Пэттис, вы обвиняетесь в пособничестве Гиневьевы фон Арнет, утаиванье истинной причин болезни. Ваше слово.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Разрешил говорить лекарю.

- Простите меня, госпожа, - прошелестел надтреснутый голос. – Я узнал поздно для вашего отца…Но не для вас. Молю о высшей мере.

Ребекка прикусила губу. Почти незаметно, но он видел, как болью физической девушка пытается вытравить боль душевную. Демоновы условности! Разве в этом деле нельзя было обойтись без затягивания процесса?

- Подтверждаете ли вы шантаж со стороны обвиняемой? – не унимался судья.

Лекарь ссутулил и без того сгорбленную спину:

- Подтверждаю.

Да, хитрая тварь отлично подстраховались. Меняла молчание на ингредиент лекарства для жены лекаря. Небесный лотос. Очень дорогое растение, не всякому аристократу по карману. В травах Гиневьева разбиралась отлично, как и в слабостях человеческих.

Судья скрупулёзно описывал ситуацию, не упуская ни одной подробности. Старался. Перед лицом короля процесс должен блистать честностью и дотошностью, чтоб ее!

Вильгельм выдохнул сквозь зубы, буквально заставляя себя успокоиться. Скоро перерыв. Переговорит с королем по поводу Ребекки. Девушка устала, и дальше заседание может продолжаться без нее.

- Суд объявляет перерыв, - немедленно возвестил судья, не иначе подслушав его мысли.

Вильгельм встал и быстрым шагом направился к девушке. Цепляясь за перила, Ребекка буквально сползла со своего места и тяжело схватилась за предложенный локоть.

Щенок вертелся неподалеку, но подходить не рисковал. Трус. И пусть лучше таковым останься – целее шкура будет.

Вильгельм вывел девушку в коридор, к одной из небольших комнаток, где отдыхали свидетели или приводили в чувство дам, игравших в нервные натуры.

Ребекка тяжело опустилась на скамейку и тут же схватила предложенный ей стакан.

- Благодарю, - попыталась улыбнуться. – Как бы хотелось плеснуть эту воду в лицо одной особы.

Напряжение, давившее на плечи все это время, слегка ослабло.

- Не стесняйтесь, леди, иногда крепкое словцо лучше глотка воды.

Девушка чуть слышно фыркнула. А личико уже не такое бледное. Хорошо.

- Тогда мою жажду не утолить, - и, помедлив, добавила: – Спасибо. Я… я правда благодарна за поддержку.

Хороша поддержка! Несколько фраз и стакан воды. Нет, хватит с нее на сегодня. Он лично переговорит с королем и уведет девушку отсюда. А заодно подальше от смазливого юнца, чтоб он провалился к демонам.

- Подождите меня тут, леди, я вернусь через пять минут.

И, оставив удивлённую девушку, Вильгельм вышел. Взмахом руки подозвал ближайшего стражника и велел присмотреть за ней, а сам направился обратно в зал.

Там царил шум и кавардак. Король что-то обсуждал с судьей. Завидев его, старик учтиво поклонился и ретировался к своему месту.

Король вопросительно приподнял брови, предлагая сразу переходить к делу.

- Леди стоило бы отдохнуть, - не стал этому противиться Вильгельм. – Ребекка присутствовала достаточно. Дальше можно и без нее.

- Скажи, что я сплю, - потер подбородок Генрих. – Ты ратуешь за фон Арнет?

Девичья фамилия Ребекки неприятно цапнула слух.

- Не делайте из меня чудовище, Ваше Величество. Вы прекрасно знаете мотивы и причины выбора. И еще… Лекарь дорог Ребекке. Проявите милосердие.

Если король что-то и хотел сказать, то оставил эти мысли при себе. Только в серой мгле потемневших глаз зажегся вдруг хищный огонек интереса.

- И о Гиневьеве у тебя есть пара словечек, не так ли?

- В основном бранных. Я бы желал видеть леди в аббатстве Тихой Ризы. Она травила барона два года, Ребекку – три. Итого десять лет искупления без возможности отдать душу Создателю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Король откинулся на спинку кресла. Металлические пальцы опять застучали по подлокотнику.

- Интересная арифметика…Можешь увести свою супругу, - проговорил медленно. – Замок теперь отходит в ней, а значит и в твою собственность. Рекомендую осмотреть немедля.

- Зачем?

- Туда доставили все, что удалось изъять у Гиневьевы. Немного.