Между долгом и честью - Алиса Волкова

совсем подходит, да и появляться перед королевой в моих старых вещах — не лучшее решение. Она любит, когда на нее производят впечатление.

— Разве одежда так важна? Мне казалось, что я должен подобрать правильные слова и показать, что готов помочь вам в войне против Грегора.

— Первое впечатление важно не меньше. Королева любит, чтобы все было идеально.

— Думаю, балы в твоем замке проходят только так. Я слишком многое потерял, Рикас, и слишком многое принимаю на веру. Я надеюсь, ты рассказал мне все?

— Все, что тебе нужно знать в данный момент. Тебе придется принимать сложные решения, но всем нам порой приходится это делать.

— Именно поэтому мне и нужен Джеймс. Нужно заставить его прийти на бал и поговорить с королевой, — возмутился Элайджа.

Его несколько раздражало, что Рикас не обращает внимания на его слова и просьбы. С ним было очень сложно разговаривать и договариваться, он гнул свою линию и выдавал информацию дозированно. Элайджа понимал, что полностью доверять ему Рикас никак не мог. Сам Элайджа тоже относился к нему с осторожностью. Поэтому отношение Джеймса к Андриэлю раздражало еще больше. Когда его друг и этот мальчишка успели так хорошо спеться, что Джеймс не хочет отходить от него ни на шаг?

— Тебе не нужен Джеймс рядом. — Рикас тряхнул руками и искры на кончиках пальцев погасли. — Ты не хочешь нести ответственность в одиночку, и я понимаю тебя. Но если ты хочешь стать королем, если ты хочешь союза Остовии и Анталии, то тебе придется решать все самому.

— Ты тоже живешь так?

— Добро пожаловать в мой мир, — усмехнулся Рикас и подхватил со стола брошь, — мне нужно поговорить с Дрейком, а тебе хорошенько отдохнуть. Впереди непростые времена.

Рикас прошел мимо Элайджи и вышел из кабинета. Казалось, даже дышать стало легче, а в кабинете — светлее. Странно, что маг огня очень часто приносил с собой непроглядную тьму. Она словно клубилось вокруг Рикаса, скрывая его эмоции и мысли. Элайджа даже задумался, а смог бы Андриэль залезть в голову своего брата и увидеть, о чем именно тот думает и что чувствует? С Рикасом было невероятно сложно, но Элайджа прекрасно понимал, что ему придется с этим смириться, а еще лучше научиться договариваться.

* * *

— Алеф, не ожидал, что увижу тебя так скоро.

Николас обернулся и посмотрел на юношу, стоявшего перед ним. Высокий, с темными, слегка вьющимися волосами до плеч. И с темными, практически черными глазами. Он был очень худым. Николас помнил, как увидел его побирающимся на улицах Остовии. Не все маги попадали в школы, не любой дар можно было увидеть, но Николас увидел. Слишком слабый, совсем крохи. Такой дар проще уничтожить, чем развить, но Николас уже тогда понял, что мальчишка станет очень верным, если воспитать его правильно. И не просчитался. Он смотрел на своего ученика и ожидал, что тот первый начнет разговор, но Алеф медлил. Словно боялся, что если произнести то, что нужно сказать, вслух, то пути назад уже не будет.

— Учитель, я подвел вас. Андриэль Вайт остался в живых.

— Но ты уничтожил все следы мирата в хижине ведьмы Рикаса? В этом ты не ошибся, Алеф?

— Нет. Я не мог подвести вас еще и в этом, но дозировка слишком мала, если Рикас сможет найти противоядие, то все наши труды пропадут.

— Если он найдет противоядие. Ты верно говоришь, Алеф, но ты и сам знаешь, что он уничтожил почти весь мират. Ты же закончил его работу. Андриэль Вайт умрет в муках. И тогда весь род Вайтов, вся Остовия заплатит за наши мучения.

— Вы думаете, когда Анталия захватит Остовию, мы сможем жить лучше? Грегор нам позволит?

— Он лишь пешка в моей игре, Алеф. Мне нужно еще несколько преданных магов, и тогда я смогу убрать пешку с доски. Я стану королем Анталии и Остовии, которую мне преподнесет Грегор. И я рассчитываю, что ты пройдешь этот путь со мной до конца.

— Я не подведу вас, учитель. Я верен вам до последнего вздоха.

Николас лишь улыбнулся. Он знал, что слова Алефа правда. Он никогда его не подведет. Жаль, если Алефу придется доказывать верность ценой жизни.

Гордость и страх

Дрейк еще раз огляделся по сторонам. Присутствие магии он мог определить с легкостью. К тому же ее даже не попытались скрыть. Любой обладающий незначительным даром — ее почуял бы. Магия была темной, плотной, обволакивающей, пытающейся лишить воли, пробраться в сознание и утянуть на дно. Дрейк даже на секунду забыл, зачем вообще оказался здесь. Поставил самый сильный блок, прикоснулся к вискам, стараясь унять неизвестно откуда взявшуюся головную боль.

Секунда, две, три…

Казалось, время тянется бесконечно долго, боль не отпускала, а сознание подводило. Память услужливо подкидывала неуместные сейчас образы: школа, драка с Рикасом.

— Высокомерный ублюдок, — сплюнув кровь на пол, процедил сквозь зубы Дрейк.

— Безродный щенок вздумал дотянуться до графских кровей, — криво ухмыльнулся Рикас и стер рукавом рубашки кровь из рассеченной губы.

— Кроме крови больше хвастаться нечем? — Дрейк снова сделал выпад, но Рикас уверенно блокировал его и нанес свой удар в живот.

Дрейк согнулся пополам. Как же сильно он ненавидел эту тварь из рода Вайтов. Как же сильно он его ненавидел…

— Нет, — громко и четко произнес Дрейк, — неправда. Прошлое. Ложь.

Он пытался блокировать чужую магию. Он понимал, что это воздействие чужих сил. Кто-то не хотел, чтобы он добрался до хижины Мэдисон. Кто-то не хотел, чтобы он узнал правду. Это не он почувствовал чужую магию — это на него поставили ловушку. А значит, ему необходимо добраться до хижины, обойти препятствие, сохранить сознание. Ради Рикаса…

— А ты сам-то хоть чего-то стоишь? — глядя на лежащего на полу Дрейка, спросил Рикас.

— Уж побольше, чем ты, — ответил Дрейк и снова вскочил на ноги.

Он был готов к драке. Он не позволит этому выскочке и дальше задирать его. Не позволит смешивать себя с грязью.

— А чем ты лучше их? — усмехнулся Рикас. — Лучше этой шайки болванов, дразнящих тебя за происхождение? Решил, что если побьешь самого знатного из тех, кто здесь есть, то они сочтут тебя ровней? Ты куда глупее, чем я думал.

Рикас развернулся и направился прочь, а Дрейку оставалось только сжимать кулаки в бессильной ярости и злиться.

— И да, — обернулся Рикас, — ты не думал, почему из всех безродных дворняг они выбрали тебя? Потому что боятся. Хотя… Сейчас я не уверен, что это правильно.

Вечная борьба за