Таежный Робинзон - Олег Николаевич Логвинов

Шел быстро, стараясь на этом холостом переходе выгадать из расчетного времени, хотя бы пол часа. Задерживался только у деревьев с затёсками, чтобы зачистить ствол на противоположной стороне. Немного вносили коррективы участки лыжни, полностью засыпанные снегом, когда на поиски затески затрачивалось небольшое лишнее время.

В этом переходе все было ясно, и всё получилось по-задуманному: через пять часов Никита уже отправился с железом назад. Добравшись на обратном пути, до саней, произвёл полную перегруппировку вещей. Оставив всё железо, чтобы сани были менее громоздкими, с собой решил взять 20 килограммов необходимых в первую очередь предметов, а из продуктов сахар и соль, хранение которых в металлической таре не требовалось. Шоколад и галеты оставил в баке, так как на новом месте их негде было прятать. Всего оставалось около 40 килограммов. У сумки ничего менять не стал: просто посидел пять минут и пошёл дальше.

Обратная дорога была тяжелее, но несравненно легче, чем вчера – груз меньше, лыжня накатана, засечки готовы. И всё же вчерашняя усталость скоро снова стала заметной. Несмотря на это один из высоких увалов он перевалил по прямой, после чего остро ощутил недостаток сил. Поэтому второй увал обошёл. Чтобы хотя бы частично восполнить сжигаемые калории, Никита на обратной дороге подпитывал организм сначала шоколадом, а потом 2 раза салом и хлебом.

Все было рассчитано настолько точно, что возвратился он почти в назначенное время и даже чуть раньше, когда еще была видна лыжня.

Собрал вблизи охапку валежника, принес пару трухлявых стволов, поужинал салом (двадцать пять граммов) и хлебом (пятьдесят граммов) с четвертой частью плитки шоколада. Записал: ужин – 590ккал, а за весь день 28 октября –3230 килокалорий. Силы на следующие походы оставались, продукты – тоже.

Доставка оставленных вещей – «подчистка» – как Никита назвал этот процесс, за первый день была чётко отработана и никаких неувязок не создала. На следующий день предполагался тот же подъем, то же приготовление завтрака и такой же темп, только расстояние оставалось меньшим, а путь более исследованным.

А в этот вечер Никита с чистой совестью разжег костры с двух сторон и, утомленный переходом, заснул в 8 часов, «отключившись» на целых три часа.

Проснувшись ночью, почувствовал, что слегка подморозил нос. Потер его, подложил в костры дров и дальше спал, то укрывая лицо, то, когда весь воздух под осенней курткой оказывался израсходованным, открывая.

Проснувшись даже несколько ранее, чем вчера, приготовил 2 порции каши, добавив в неё лишнюю ложку масла и сформировал обед. Только на этот раз вместо двадцати пяти граммов сала для промежуточной «подпитки», взял, для разнообразия, пятьдесят граммов колбасы.

В книжку записал, как и вчера, общую сумму килокалорий на завтрак и обед:

Каша – 400г. – 440ккал; Масло 30г. – 270ккал; Хлеб – 150г. – 375ккал; Шоколад – 100г. – 500ккал; Сало – 50г. – 430ккал; Колбаса – 50г. – 235ккал.

Завтрак – 730ккал, на обед оставалось – 1520. Всего: 2250 ккал.

На этот раз, в дополнение к обеду и предметам безопасности, взял весы, чтобы точнее распределить остаток груза, поскольку каждый лишний килограмм – Никита установил это уже давно – начинал чувствоваться через несколько километров дороги.

В 8 часов отправился. До саней было уже ближе – «всего» семнадцать километров – и лежало там, около сорока килограммов. В сумке, висевшей в трёх километрах от саней – еще почти десять.

Особенно не спешил и добрался до цели почти в 12 часов. Время обеда ещё не подошло, но силы за переход были израсходованы. А хотелось дотащить сани до сумки и уже там пообедать, перераспределить груз, отдохнуть и двигаться «домой». Поэтому Никита у саней лишь перекусил, сжевав пятьдесят граммов сала с пятьюдесятью граммами хлеба. И хотя сани пришлось тянуть, сняв лыжи, но снег оставался неглубоким, а вес саней был уже не очень большим. Никита прошел пять километров, почти не ощутив недостатка «горючего».

Добравшись до сумки, разжег костер, немного обсушился и, разогрев кашу, съел её. Налил из термоса горячей воды в кружку, в которой грелась каша, и выпил жирную воду с четвертью плитки шоколада и пятьюдесятью граммами хлеба.

Пообедав, перевесил всю поклажу на санях и в сумке. Как ожидал, всего оказалось почти пятьдесят килограммов. Прикинул возможности: четырнадцать километров за оставшееся время весь груз перевезти можно: начинал и с большим весом, но тогда расстояние не было определено и надо было везти как можно больше. Сейчас такой необходимости нет. Время ещё будет; эти пятьдесят килограммов можно разделить на два раза. Оставив в рюкзаке почти двадцать килограммов (не считая веса рюкзака), подвесил его высоко на сучке. Десять килограммов мягких вещей разместил в сумке, а двадцать, в том числе всё железо и подстилку – оставил на санях, добавив туда всё, что брал с собой для безопасности, в том числе лыжи. Сани, таким образом, были «очень» лёгкими, десятикилограммовая сумка после тридцатикилограммового рюкзака за плечами почти не чувствовалась; и Никита спокойно зашагал по снегу.

В пути 2 раза принимал «допинг» – один раз это была колбаса без хлеба, который надо было уже экономить, а другой – четверть плитки шоколада. Его, уже недалеко от «дома», клал в рот по кусочку и держал там пока «допинг» не исчезал в пищеводе.

В половине шестого был на стоянке. После заготовки дров, во время которой кипятился чай, съел двадцать пять граммов сала с пятьюдесятью граммами хлеба, потом выпил кружку «чая» с четвертью плитки шоколада и тоже с пятьюдесятью граммами хлеба. Хлеба оставалось мало, и на оба блюда он выделил себе только одну ячейку – сто граммов. За этот день он снабдил желудок материалом для выработки почти трёх тысяч килокалорий.

В книжке записал: Сало – 25г. – 215ккал; Хлеб – 100г. – 250ккал; Шоколад с «чаем» – 25г. – 125ккал. Весь ужин 590 ккал.

За 29 октября – 2840 килокалорий.

Оставалось последнее усилие – сходить за вещами в последний раз, и уже совсем не далеко.

За эти дни напряженных походов, Никита почти не думал об их причине. Просто куда-то шел, а почему, перестал даже думать: забыл на время.

30 октября. Постоянное физическое напряжение в течение пяти последних дней, да ещё при недостатке калорий, утомило. Всё время хотелось есть, несмотря на «широкий» ассортимент. Конечно, если бы он сидел на месте, то того «горючего», которое поступало в организм с кашей, маслом, салом и шоколадом не только хватило бы, но остатки могли бы ещё возвращаться под кожу, где в процессе бегства была растрачена большая часть ранее накопленных запасов. Однако, продуктов уже оставалось очень мало и их приходилось экономить.

В это утро он сварил кашу на один