Эйнемида III. Надежда на весну. - Антон Чигинёв

царевич и друг царя, жених какому не откажет ни одна семья и уж тем более ни одна дева – признал будущего ребёнка своим и прислал к Диене сватов. Свадьба состоялась в ужасной спешке, в самый последний день осмеона. После этого случая многие стали смотреть на периссца другими глазами. Сосфен тоже, но смягчить своё отношение к своему надзирателю не мог и не хотел, даже несмотря на его неизменную почтительность.

– Я уверен в левом фланге потому, что знаю, кто им командует, и у себя, и у противника, – нехотя ответил он. – Этот Эхалкид, который теперь именует себя стратегом, я бы не доверил ему и десяток.

– Стратег Косс говорит, он умелый командир…

– Он слишком себя любит. Таким людям нужно дать возможность выбора и возможность в нём усомниться. Всё это у него будет.

– Стоит ли полагаться на чужую подлость?

– А вот это уже моё дело, юноша. Что-то ещё?

– Нет, эпистратег.

– Тогда спрошу я, – Сосфен выпрямился и смерил юношу тяжёлым взглядом. – У тебя под началом отряд всадников. Ты намерен преследовать мою племянницу после боя?

– Нам нужно закончить войну сегодня, эпистратег, ради нашего господина. Мой долг – доставить царицу к мужу.

– Или к Урвосу? – серые глаза военачальника подёрнулись тонким льдом.

– Как ты мог такое подумать, эпистратег?! Я не наёмный убийца!

– На случай, если решишь стать им, запомни, – слова падали тяжело, точно камни при горном обвале, – в Герии наёмных убийц не любят. Особенно, цареубийц.

– Клянусь, я не намерен причинить вреда царице Кинане, я говорю правду! – либо периссец возмущён на самом деле, либо очень хороший актёр.

– Тем лучше для тебя. Не задерживаю, царевич.

Не обращая более внимания на вспыхнувшего от гнева юношу, Сосфен погрузился в созерцание плана сражения.

***

– Айо-ээт! – очередной отряд тёмно-серых копейщиков двинулся вперёд, чтобы присоединиться к множеству людей, проливающих свою и чужую кровь на покрытом жухлой травой поле у ничем не примечательной деревушки Иапирна. Это не юг, где полная стратия в пять тысяч человек считалась бы крупным войском. Без малого двадцать пять тысяч бойцов сошлись здесь, дабы решить, кому из детей царя Пердикки лучше подходит Каменный венец.

– Кажется, держимся, – сказал Келесс, назначенный порученцем. Они расположились на удобном холмике, откуда открывался хороший вид на поле брани. Помимо Келесса с Кинаной остались советник Аркипп и дюжина человек свиты. Отряд из трёх десятков телохранителей во главе с Гриелом ожидал приказов у подножия холма.

– Конечно держимся, – криво усмехнулась Кинана, не отрывая взгляд от сражения. – Мы же герийцы.

– Вот только и они герийцы тоже, – мрачно заметил Аркипп. Несмотря на звание советника, он надел доспехи и шлем. Опираясь при ходьбе на короткое всадничье копьё, ему неплохо удавалось скрывать хромоту.

– К сожалению, – царица прикусила губу. – Левикон, – обернулась она к пожилому ветерану, приставленному Беленом. Сам келенфиянин взял под начало Бесскую стратию, лишившуюся начальника у Аферона, – Как считаешь, если ударить вон туда, слева...

– Хорошая мысль, госпожа, – огладив усы согласился седой тагмат. – Можно послать гиппев Акрония либо хресиевых бандитов.

– Хресий, – уверенно кивнула царица. – Акроний пусть поддержит бессцев

– Ну вот, Алкет с Хресием там геройствуют, а я тут прохлаждаюсь, – поджал губу Келесс.

– Думаешь, нам не придётся мечом помахать? Со мной это постоянно случается. Вон, спроси Аркиппа.

– Главное, госпожа, чтобы тебе на этот раз не пришло в голову вызывать на бой Сосфена, – невозмутимо откликнулся бывший стражник.

– Как я сразу не додумалась? – усмехнулась Кинана, но тут же помрачнела. – Он сейчас отрежет Белена, если Эхалкид не выдвинет пентикостию к холму… Эх, дядя, почему ты там, а не здесь?

– А ты была права: они почти не трогают левый фланг, – сказал Келесс. – Может быть уже пора?

– Рано, они ещё не поверили. Нужно дождаться, когда…

На поле картина изменилась. Сразу несколько отрядов беленовой стратии попятились назад, в боевых порядках образовалась брешь, куда сразу, напролом ринулись вражеские педзетайры. Точно дожидаясь этого, новые отряды Сосфена, ранее не участвовавшие в бою, выдвинулись вперёд, а из подлеска ударила конница, намереваясь рассечь воинство царицы надвое. Кинана удовлетворённо кивнула.

– А вот действительно пора, – выдохнула она. – Давайте сигнал Пселлу, и да будет с нами Даяра непокорная, непокоряющаяся.

***

– Что такое?! – воскликнул Гермий, недоверчиво глядя на вступающие в бой свежие отряды противника. Прежде лениво отбивавшийся от столь же ленивых атак, правый фланг Кинаны решительно перешёл в наступление. Над стеной серых щитов реяло белое знамя с изображением встрепенувшегося чёрного ворона.

– Нас атакуют слева, – сообщил очевидное Сосфен.

– Ты же говорил, Эхалкид воздержится от боя, если увидит, что Кинана проигрывает.

– А это не Эхалкид, – спокойно ответил эпистратег. – Грейская стратия – видишь знамя? Обманула старика, девочка. Подставила мне ложного Эхалкида, а настоящего – видишь тот холм – спрятала в самый центр, да ещё и разделила его отряд холмом, чтобы было меньше соблазна. Теперь все наши основные войска втянулись в бой, а у неё более выгодная позиция. Молодец, отличный ход. Она всегда хорошо играла в тавулорис.

Надо отдать должное: периссец не стал ни возмущаться, ни кричать о предательстве. Он внимательно смотрел на собеседника, ожидая продолжения.

– И что теперь? – наконец не выдержал он.

– А теперь… – лицо Сосфена стало мрачным, он выглядел точно человек, принимающий решение, которое невозможно принять. – Теперь мы развернём тезаридцев против грейцев, а ты отправляйся к Атталу, пусть поддержит атаку справа. Он знает, как. Не одна Кинана умеет играть в тавулорис.

– Ты веришь, что гетайры чем-то помогут на правом фланге? – с сомнением спросил Гермий. – У них там копейщики.

– Главное, чтобы в это верил Эхалкид. Выполняй.

Отсалютовав, периссец направился было к выходу, но обернулся на полдороге.

– Сосфен, сегодня мы победим, – он пристально посмотрел в глаза собеседнику, выдержав ответный ледяной взгляд.

– Да, – кивнул военачальник. – Да, сегодня мы победим. К сожалению.

***

– Я убью его! Мерзавец! Тварь! Убью! Я убью… Убью! – кровь пузырилась на губах Гриела, неистово кричащего и бьющегося столь яростно, что Алкет