Камни Рун. Том 2 - Александр Якубович

Или Рей будет выполнять ее приказы и найдет для нее одну из призм, или она порвет его на куски.

Когда парень улизнул, разобрав крепостную стену с помощью силы местного источника — чистой силы, а не той, что была доступна магам — она почти удивилась. Ну, конечно же! Вот чем он так приглянулся Эдриасу, вот почему этот парень не давал ей покоя. Рей из Нипса пользовался обратным потоком, самой глубинной и самой сложной энергией любого мира, буквально подчиняя себе саму суть материи. Может, поэтому он и выглядел иначе. Подобная сила позволяет создавать саму жизнь, не говоря о неодушевленных предметах, эта сила была крайне схожа с мощью самих Хранителей Сферы.

Вот только даже сила обратного потока не поможет ему защититься от нее, Георы. Так что когда она настигла парня уже глубокой ночью, неслышно подойдя к костру, хранительница была уверена в собственном превосходстве и том, что скоро все разрешится. Просто заполучить призму, а дальше у нее появятся варианты…

Все пошло наперекосяк, когда ткань реальности вздрогнула и из неведомо какого слоя бездны по ней ударила когтистая лапа. Она отпрыгнула в сторону, схватилась за клинок, готовясь поразить тупую тварь, но в удивлении замерла, когда услышала властное:

— Беги!

Чудовище обращалось к парню, который замер по другую сторону разрыва, не в силах даже пошевелиться.

Ее долго учили сражаться, так что вместо того, чтобы попытаться разобраться, с чем она имеет дело, Геора просто вложила собственную силу в клинок и ударила наотмашь, рассекая ткань мироздания еще глубже.

Противник ей достался непростой. Удар, который был способен развалить в пыль крепость, будто бы ушел в пустоту, полностью поглощенный силой, что источал неведомый демон. Или же это был?..

Додумать Геора не успела. Вслед за вспышкой, в которой утонула ее атака, она увидела, как демон хватает парня и ныряет в разлом, забирая ее добычу с собой.

— Нет! — заорала хранительница.

Она бросилась следом, но щель, через которую ее атаковали буквально мгновение назад, уже затянулась, а сама Геора осталась стоять у потухшего кострища, одинокая и посрамленная.

Что это было? И почему ее противник оказался неуязвим для ее удара?

Глава 12. Мешок

Мы были в пути несколько дней. Не знаю, почему мне сохранили жизнь. Может, решили забрать, как трофей, может, мне была уготована какая-то иная участь. Но пытаться сбежать от конного отряда келандцев посреди степи было как минимум неразумно. Так что я покорно принял свою участь и плелся в самом конце. Время от времени мой погонщик тянул за веревку, что была приторочена к его седлу, а другим концом связывала мне кисти рук, от чего я терял равновесие и падал на сухую осеннюю траву, больно отбивая локти и колени. Воды мне давали ровно столько, чтобы я мог кое-как переставлять ноги и не сбиваться с шага, перед сном — кусок солонины, которую приходилось подолгу рассасывать, как учила меня когда-то Витати.

Не так я представлял себе встречу с народом своей наставницы, ой не так. Зная, какое положение в одном из кланов занимала Витати, я надеялся, что смогу найти если не поддержку, то уж точно получу свободный проход по землям кочевого народа. Однако судьба внесла свои коррективы.

Йеши — а тем демоном был именно сухой старик — выбросил меня за сотни лиг от места стоянки, посреди келандских степей. Это я понял по фривольному поведению моих пленителей, а также по положению солнца и звезд. Я оказался минимум на пару сотен лиг южнее и восточнее того места, где я повстречал Геору.

Сил на раздумья у меня не оставалось, а к концу третьего дня в голове стучало только одно: надо двигаться, иначе меня просто прирежут. На привалах я замечал, как некоторые келандцы недовольно поглядывают в мою сторону, но мне исправно давали воду и немного сухого мяса, чтобы я мог продолжать путь.

Всего их было двенадцать человек — стандартный отряд кочевников. Не знаю, чем они занимались и откуда держали путь. По рассказам Витати я знал, что кочевые кланы Келанда жили скотоводством, перегоняя огромные стада по бескрайним просторам степи. Сейчас же они должны были стать на стоянки и заниматься забоем и ремеслами, готовиться к большим ярмаркам и зимовке. Как я понял, я попал в руки одному из отрядов разведчиков, что отправляли в разные стороны в дозор. Значит, граница не так далеко. А может, конкретно этот клан был не в ладах с соседями, и таким образом они пытались обезопасить свой лагерь от нежелательных визитов.

Воевали ли между собой кочевники? Несомненно. Хоть Витати прямо никогда об это не говорила, но я был уверен в том, что не каждый род был в восторге от того, как им приходится вести дела. Да и причина для конфликта всегда найдется. Кто-то займет лучшие пастбища, кто-то слишком долго будет стоять у источника или ручья, не давая доступа к воде соседям. Могли иметь место и личные распри. Это только на словах винефика келандцы были единым и дружным народом, а вот во время своего путешествия по континенту и конкретно по Гохринвии у меня сложилось совершенно иное впечатление. Злые, диковатые, жестокие — такая репутация была у келандцев среди прочих народов Восточной Пресии. И эту репутацию прямо сейчас они подтверждали, обращаясь со мной хуже, чем с собакой.

Чтобы хоть как-то переставлять ноги, волочась вслед за конским задом, я прокручивал в голове все то, чему учила меня Витати. Конечно, та часть науки винефика, которая касалась диких рун, мне уже не пригодится, ведь я лишился своих сил, но вот…

Пусть стояло начало осени, и по ночам было уже прохладно, но вот в голой степи солнце все еще нет-нет, но припекало. Нехватка воды, голод, усталость сделали свое дело — мысли путались, разбегаясь в разные стороны, словно тараканы. Тренировки с Витати, подготовка к экзаменам, фигура учителя… Когда я поступил на обучение в Башню, стоял такой же, как и сейчас, солнечный день. Ни единого облака, синева неба, только было жарче. Я помню, как от камней брусчатки поднимался жар, размывая трибуны и толпы зевак, как в этом знойном колыхании воздуха трепетала фигура наставника, что наблюдал за мной в тот мой момент триумфа.

Я хотел вернуть то чувство. Ощущение всемогущества, чувство, что я готов перевернуть с ног на голову весь мир. Когда мне открылись уже столь привычные магические потоки, я был уверен, что стану