Во власти Дубовой короны - Галина Дмитриевна Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Людмила Владимировна, от кого произошли люди?
– Неизвестно. У верующих одна теория, у дарвинистов – другая. Какая верна? Не знаю…
– Мы произошли от Перводрева. Все даэрте – дети Дараэ.
– Но разве Дараэ…
– И планета. И Лес. И Перводрево, как его основа. История говорит, что Перводреву однажды потребовались защитники – и оно породило первых короля и королеву. И поскольку дерево породило жизнь, поскольку мать порождает новую жизнь, то королева и стала главной.
– И так бывает, – заметила Людмила Владимировна. Матриархат никто не отменял, это в Европе его нет. Даже если там какая женщина и добирается до власти, она либо наполовину мужик, либо наполовину дура. А иногда это сочетаемые половинки.
– Нас породило Дерево. В память о нем – наша внешность. Волосы, глаза, уши… сами видите.
Людмила Владимировна видела. И подозревала, что исходное дерево было дубом.
– А у королевы – Дубовая корона.
Точно, дуб. Хорошее дерево, недаром именно по нему ходил ученый кот у Пушкина.
– Хорошо.
– Не совсем. Мы растем, словно деревья, созреваем в свое время. А если раньше времени созреет королева, будет беда. Потому что на мне судьба всего моего народа. Я отвечаю за даэрте, это мое право и моя кровь. И моя смерть тоже. В каких-то случаях я могу заставить Дубовую корону созреть раньше.
– В каких?
– Стихийные бедствия. Враги. Риск уничтожения всего народа… есть варианты.
– Угу. Врагу не пожелаешь. Сейчас у тебя такой случай, я поняла.
– Да. Если бы я этого не сделала, умерла бы без пользы. А теперь я умру с пользой.
– Умрешь?
– Именно. Когда Корона созреет, я… я начну перерождаться в дерево. Получеловек-полудерево, полуразумна-полубезумна… и невероятно сильна.
– И? – Людмила Владимировна догадывалась, что ничего хорошего не услышит.
Пришли на руки к Салее и замурчали кошки, утешая и поддерживая. Тяжело вздохнул рядом со стулом Гном.
– Мне будет все равно. Свой, чужой… несколько раз так погибали сотни и тысячи даэрте. Поэтому… умереть для меня – лучший выход. Умереть, отдав все для дела.
– Как… как это будет выглядеть?
– Сначала будет активна Дубовая корона. Она сформируется.
Людмила Владимировна посмотрела на деревянный обруч.
– Я бы сказала, что он выглядит нормально.
– Сейчас он соединен со мной. Видите? – Салея взяла руку женщины, провела по обручу.
Действительно.
Плоть переходила в дерево, обруч врастал в кожу, словно так изначально и было. Да, так и было…
– Потом Корона будет разрастаться. Корона, шлем, волосы превратятся в ветви… это все описано, но до этой стадии доводить уже не стоит. Когда Корона начнет расти, я стану терять разум. И убивать.
– Всех подряд?
– Сначала врагов. Потом всех подряд.
– Это можно как-то… убрать? Снять ее? Хирургически?
– Нельзя. Это… как у вас говорят… маркер? Индикатор?
– Показатель.
– Да. Ее можно срезать с меня, это адски больно, но один раз все же так поступили. Королева это пережила. Корона тоже. Но потом развитие даже ускорилось.
– Плохо.
– Очень плохо для меня. И хорошо для моего народа. Я смогу им помочь и умру.
– Так спокойно… ох, детка…
Людмила Владимировна обняла девушку, притянула к себе покрепче, погладила по волосам. Салея замерла на минуту, впитывая тепло, которого так долго была лишена. Потом попробовала отстраниться, но ее не отпустили.
– Неужели нет никакого выхода?
– Нет.
– Но может, здесь у нас что-то получится? Все же это другой мир?
Салея не стала отстраняться. Но…
– Не получится. Были попытки. Люд… бабушка Мила, пожалуйста, не надо искать пути спасения. Сделайте мою гибель не напрасной.
Салея не видела, как Людмила Владимировна плачет. А вот капельки слез на своей макушке ощущала вполне явственно.
И так бывает. И в другом мире можно найти свою семью. Жаль, что так ненадолго. Но – Салея справится. У нее нет другого выбора.
Таня оглядела себя в зеркале. Ну, тут все в порядке.
Джинсы, свитер, ботинки.
И Салея рядом с ней.
М-да.
Поскольку замаскировать ее отличие от человека не получится, Таня и бабушка Мила совместно решили его, наоборот, подчеркнуть.
Зеленые волосы перехватили кое-где резиночками, кое-где заплели косички, сделав это так, чтобы прикрыть уши. Обруч Короны на голове девушки тоже казался экзотическим украшением. Но на всякий случай комплект дополнили деревянными бусами и браслетами из цветного пластика.
Платье и так подходило.
Стиль бохо универсален. Балахон – он и есть балахон и преотлично смотрится и как деловое платье, и как одежда хиппи. В качестве аксессуара подобрали сумку-авоську, только внутрь вложили холщовый мешочек – и нормально. Всем же известно, они в своих Европах немного… того. Вон во Франции лягушек едят и нахваливают. В Чехии и Словакии в пасхальный понедельник мужчинам разрешается бить женщин хлыстом. В Японии спят на работе. Может, и в Португалии тоже есть свои заморочки? Кто ж их знает?
Но балахон травянистого цвета Салее удивительно шел. А на вопрос, не холодно ли ей, девушка лишь пожала плечами.
– Я же даэрте. Нам хорошо везде, где есть Лес…
– И зимой? Голышом?
– Преспокойно… лишь бы в Лесу.
Тане осталось тоже только плечами пожать.
В понедельник они все же не решились идти, а вот во вторник – в самый раз. И правильно.
Не успела Таня прийти в группу, как поняла, что ни Попов, ни Извольская ничего не забыли. И превентивно подошла к старосте группы.
Есть такой несчастный: носит журнал, отмечает отсутствующих, ну и получает за это от них регулярно. Нет, не шоколадки.
Поди отметь того же Попова! Себе дороже будет. И не отмечать нельзя… Грустно это – между двух огней метаться. Поэтому в старосты группы выбрали Аню Кислицыну.
Очень вежливую, ответственную, положительную, зубрилку до мозга костей…
Вот к ней и подошла Таня.
– Ань, мне нужно будет объявление сделать для всех.
– И?
– Сможешь народ задержать на большой перемене? На пять минут, мне больше не надо.
– Хорошо. А что случилось-то?
– Я всем сразу и расскажу, – отвела взгляд Таня.
Аня тоже была вся в розовой дымке. И почему-то два красных пятна в районе поясницы. Да что ж это такое? И откуда оно взялось?
Никакого зрения не напасешься!
Аня свои обязанности знала четко. В перерыве между парами она встала и громко сообщила:
– Ребята, на большой перемене надо задержаться на пять минут. Для группы будет объявление.
– Так объяви сейчас? – предложил Попов.
– Поэтому сразу не расходимся и не разлетаемся, – проигнорировала его Аня.
Ей можно.
У нее родители тоже медики, и Попов ее задирать опасается. Раз прицепишься, а потом
