Эффект зеркала (СИ) - Сойфер Дарья

Она округлила глаза и ожесточенно замотала головой. Женщины! Пришлось самому идти к ней с уговорами.

– Что это еще означает? – прошипел он, пряча руки в карманы, чтобы не поддаться искушению и не отволочь ее за шкирку. – Люди ждут! Ее должны отвезти в морг!

– Вот пусть и везут, я-то здесь при чем? – она переминалась с ноги на ногу от холода и прятала подбородок в воротник своей дешевой куртки цвета вырви-глаз.

– Не веди себя как ребенок! Хочу, чтобы ты взглянула на нее.

– С ума сошел? – ее передернуло от отвращения. – Я их боюсь.

– Кого?!

– Трупов.

– Слушай, она не оживет и не сожрет твои мозги, – майор наклонился к ней и доверительно шепнул: – Если повезет.

– Ха-ха! – протянула Айя с сарказмом. – Очень смешно.

– Пошли уже! Пять секунд, не больше. Просто опознай мне ее.

– Да не знаю я никакую Феоктистову! – она еще вяло возражала, но все же шагала следом.

– Откуда ты знаешь? – Олег напрягся.

– Господи, вы же тут все только об этом и разговариваете!

– Посмотри внимательнее, – он положил руку ей на спину и легонько подтолкнул под лопатку, но она встала, как упрямая лошадь, и Олег ощутил ладонью дрожь, которая короткой волной пробежала по ее телу.

И все-таки она посмотрела. Сначала с отвращением, косо, как и все новички, будто собираясь сейчас же нестись отсюда с низкого старта. Но потом маска брезгливости сползла с лица Крюковой, в глазах появилось любопытство. Так всегда с трупами в первый раз. Боишься, нервничаешь… И вот уже ловишь себя на мысли, что не можешь отвести взгляд.

– Я ее не знаю… – медленно произнесла Айя, осматривая жертву. – Надо же… Как будто она и не умерла… Совсем не противно. А вы проверили, она точно?..

– Тебе просто не видно ее затылок, – Олег обошел вокруг тела и встал напротив Крюковой, внимательно изучая каждую ее реакцию. – Точнее быть не может.

– Интересно… Вроде она кажется мне знакомой, но клиенткой моей не была… Может, я видела ее в поликлинике?

– Попробуй, загляни ей в глаза. Ты увидишь что-то?

– Ты что, серьезно?! – Айя уставилась на него в полном недоумении, потом недоверчиво склонила голову набок. – Поверил в то, что я… Или прикалываешься?

– Ни во что я пока не верю, – он раздраженно хмыкнул, будто его уличили в чем-то постыдном. – Просто хочу посмотреть… Или ты врала от начала и до конца?

– Нет. Но… – она перевела задумчивый взгляд на тело. – Это не так работает. Я смотрела над огнем… Только в глаза живых людей. И не они были жертвами, а наоборот.

– Но вдруг сработает? – не унимался Горовой.

Им овладело какое-то естествоиспытательское любопытство, и он уже понимал, что не успокоится, пока не доведет эксперимент до конца. Он знал, что по приезду в офис основательно получит по шапке от Калинина. Четвертый труп – это именно то, чего не хватало СМИ для обвинения следственных органов в преступном бездействии. Работа с пресс-службой журналистов никогда не устраивала. Милые девушки, которые монотонно зачитывают на камеру официальную информацию… Слишком скучно. Для охочих до сенсации корреспондентов, это почти личное оскорбление. Конечно, они будут копать. Конечно, сразу полезут по верхам. К полковнику… А у него от общения с репортерами, этими детективами-самозванцами, всегда разыгрывается язва. Кого он будет щедро кропить желудочными соками? Разумеется, старследа Горового. И перед этой выволочкой Олегу хотелось хотя бы удовлетворить любопытство, дать самому себе ответ на сомнения, которые мучили его вот уже несколько дней.

– Не знаю… – Айя сомневалась. – Да и огня нет…

Горовой метнулся к Климову и позаимствовал у него зажигалку.

– Подойдет? – Олег протянул ее Крюковой, не обращая внимания на удивленные взгляды коллег.

– Что-то оно как-то… – девушка поежилась. – Не нравится мне.

– Давай, подержу.

Он повернул переключатель на полную мощность, зажег пламя и поднес к лицу жертвы.

– Эй! – окликнул Олега эксперт. – Ты труп-то мне не испорть!

– Спокойно, все под контролем! – крикнул Горовой, не оглядываясь, и повернул голову к Айе. – Ну же!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она зачем-то потерла ладони, будто пытаясь согреть их, нагнулась к телу.

– Ну? – нетерпеливо шепнул Олег.

– Не дергай! Подожди, дай сосредоточиться… – она поморгала, прищурилась. – Пусто… Хотя постой! Чуть левее… Ниже… Какие-то отражения есть… Но они мутные, как запотевшие… Вижу только силуэты. Темные, маленькие… Много силуэтов… Дети. Да, дети, – она схватила майора за запястье и поправила его руку с огнем. – Кажется, кто-то плачет… Нет, больше ничего.

– И что это должно означать? – Олег выпрямился, большой палец обожгло огнем, но он не обращал внимания на боль.

Ему хотелось трясти Айю, чтобы она говорила еще и еще. Что-то было гипнотическое в том, как она всматривалась в чужие глаза, как говорила будто бы не своим, отстраненным голосом. Как наклоняла голову… Олег ненавидел себя за то, что ему так хотелось верить в происходящее. Черт, он был не из тех, кто ищет чудес! Не сторонник теорий заговора и шапочек из фольги. Не псих, который с двумя гнутыми проволоками бегает по полям и ищет следы внеземных цивилизаций. Но то, что он видел сейчас… Критическое мышление, благодаря которому он стал тем, кем стал, отвергало даже гипотезу о том, что простая девчонка может обладать сверхспособностями. Что ими вообще может обладать обыкновенный человек. Но он чувствовал… Да, именно так. Впервые в жизни он не думал, а чувствовал, и ощущения, эти мурашки, которые покрывали предплечья всякий раз, когда она изрекала нечто безумное, говорили ему: Крюкова не лжет.

– Откуда я знаю? – Айя умоляюще взглянула на него. – Может, уже поедем?..

– Неужели больше ничего нет?! – он чуть не застонал от разочарования.

Она явно превращала его в наркомана. В безумного фаната. В азартного картежника. Ему требовалось еще и еще… Ярче, сильнее, подробнее…

– Я все сказала, – безжалостно отрубила она.

– А если ты возьмешь ее за руку? В кино обычно так и делают.

– Фу, ты прикалываешься?! – Айя посмотрела на него так, будто он на ее глазах поднял с земли улитку и с наслаждением высосал бесформенное тельце моллюска из раковины.

– Ну, попробуй! Ты же не пробовала…

Айя медленно выдохнула, и по ее взгляду отчетливо читалось все, что она думает о психическом здоровье следователя. Судя по всему, сейчас с ней были солидарны и коронеры, и остолбеневший Климов. Повезло еще, что Савчук занимался опросом потенциальных свидетелей и не видел всех манипуляций. Иначе живым Горовой из кабинета полковника уже не вышел бы.

– Пообещай мне, – шепнула Айя. – Что бы со мной ни решили, ты позаботишься о Джеке.

– Не вопрос! – небрежно отмахнулся Олег и сам себя не узнал в эту секунду. Кажется, он слишком много общался с этой аферисткой.

Айя осуждающе покачала головой, снова потерла ладони друг о друга и осторожно вложила руку в застывшую кисть Феоктистовой. Девушка вздрогнула и замерла. Олег нагнулся, заглянул ей в глаза, ожидая снова увидеть огромные черные зрачки. Даже приготовился ловить Крюкову, если она снова начнет терять сознание… Но Айя резко отдернула руку и встала.

– Нет, – решительно сказала она и вытерла пальцы о куртку. – Ничего.

– Ты уверена?

– Слушай, ладно, меня заберут в дурку, – она натянула шапку ниже, на самые брови. – Но ты-то что там будешь делать, мой нежный майор?

– Ты о чем? – Горовой нахмурился.

И она выразительно кивнула в сторону свидетелей. А там уже собиралась толпа. Замаячили в воздухе мохнатые микрофоны на длинных палках, показались операторы с камерами, треногами и прочим оборудованием, а коронеры и вовсе наблюдали за происходящим с отвисшими челюстями и тлеющими сигаретами, прилипшими к нижней губе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Разошлись! – рявкнул Олег. – Можете забирать.

Всю дорогу до управления он мысленно крыл себя, на чем свет стоит, за проклятый азарт. Как он мог? Сказалась ночь без сна, не иначе. Появление Айи у него на работе вышибло почву из-под ног. И не в том глупом романтичном смысле, который предполагал нытье, сонеты и ползание на коленях. Нет. Просто его мозг, орган, которым Горовой гордился, будто провернули через мясорубку. Перемололи в фарш. Теперь это, определенно, был розовый паштет, отвратительное месиво, а не то, чем Олег раньше думал.