Свет погасших звезд. Люди, которые всегда с нами - Федор Раззаков

В начале 60-х кто-то из коллег привел его на ипподром, совершенно не подозревая, во что это выльется. А вылилось это в настоящую болезнь. Чуть ли не сутками Муратов стал пропадать на бегах, просаживая там все свои деньги. Причем он оказался чрезвычайно удачливым игроком, но его подводил азарт. Муратов поименно знал каждого наездника, и ему очень часто удавалось выигрывать крупные суммы. Но он не умел остановиться: тут же ставил эти деньги в следующем забеге и обязательно проигрывал. А однажды он умудрился потерять целых 40 тысяч рублей – астрономическая сумма по тем временам. Выиграв эти деньги, Муратов пригласил всех своих друзей-«беговиков» в ресторан на Ленинградском проспекте, и там его так напоили (а Муратов никогда до того не пил спиртного), что на утро он проснулся где-то под забором с измятой трешкой в руках. Это были все деньги, которые остались у него от фантастического выигрыша. Во многом из-за того пристрастия и распалась семья Муратова. С тех пор он больше не женился. Причем преднамеренно: знал, что любая женщина может стать препятствием в его увлечении бегами.

В 60-е годы Муратов снялся еще в добром десятке картин, но опять в одних эпизодах. Правда, именно тогда судьба послала ему встречу с режиссером Михаилом Швейцером, который снимет его подряд в двух своих фильмах: «Время, вперед!» (1966) и «Золотой теленок» (1968). Больше всего Муратову приглянется роль в первом фильме, где он сыграет своего земляка – татарина, отлынивающего от работы на ударной стройке. А в 1970 году киношная судьба сведет Муратова с мэтром советской кинокомедии Леонидом Гайдаем. И тот снимет его в двух фильмах: «12 стульев» (1971) и «Не может быть!» (1975). Причем в первом он сыграет шахматиста, и сделает это не случайно. Как мы помним, брат Муратова был чемпионом мира по этому виду спорта среди глухонемых, а сам Раднэр в молодости подавал большие надежды как шахматист, но предпочел карьеру летчика.

Во втором фильме Гайдая Муратов сыграет милиционера. Когда этот эпизод увидят члены худсовета «Мосфильма», то они найдут игру Муратова неудовлетворительной и потребуют от Гайдая заменить актера. Но тот этого так и не сделает: то ли по причине нехватки времени, то ли из-за того, что у него на игру Муратова был совсем иной взгляд.

Однако самой звездной ролью Муратова в то десятилетие станет Василий Алибабаевич в комедии Александра Серого «Джентльмены удачи» (1971).

Первоначально на эту роль претендовал совсем другой исполнитель – популярный армянский актер Фрунзик Мкртчян. Причем сам он поначалу тоже согласился сниматься. Однако затем ситуация изменилась. В ноябре 70-го в Армении проходили торжества, посвященные 50-летию образования республики, и Мкртчян, занятый в премьерном спектакле Театра имени Сундукяна, так и не смог вырваться в Москву на пробы. А затем и вовсе отказался от роли, видимо не пожелав променять роль в серьезном спектакле (за нее ему обещали присвоить внеочередное звание) на роль в пустой, как он тогда считал, комедии. В итоге Серый перепробовал на эту роль множество актеров с нерусской внешностью, но худсовет их всех забраковал. Теперь предстояло продолжить поиски. А время поджимало – зимняя натура вот-вот могла сойти на нет. В этот момент на горизонте и возник Раднэр Муратов.

До этого он уже попадал в поле зрения Серого, но тогда ему предлагали совсем другого персонажа – крохотную роль начальника тюрьмы. Но он от нее отказался, хотя прекрасно понимал, чем ему это может грозить – актеры Театра киноактера были людьми подневольными и обязаны были соглашаться на все приглашения сниматься по наряду. В противном случае им могли на полгода снизить зарплату.

После отказа Муратова его немедленно вызвало к себе начальство. Актер позднее так вспоминал об этом: «Сижу я в коридоре и начинаю кумекать: все, полгода зарплаты не будет, что же делать? За эти полчаса я чего-то такое надумал, вхожу в самую главную дирекцию, на меня, естественно, покатили бочку: что это такое, вы тут катаетесь чуть ли не сыром в масле и отказываетесь играть. Я прямо в лоб: „Не хочу сниматься, потому что считаю, моя роль – Алибаба“, – брякнул. Начальник еще больше распалился. Мол, эти роли написаны специально под Леонова, Вицина, Крамарова и Мкртчяна. Портретно под них. Полгода сценарий писали. И никаких проб нет. Я в ответ: „Актер Театра киноактера имеет право на пробу“. Он немного смягчился. „Ну написано же – нет проб. Представь, это как Щукин Ленина играл“. Стою на своем, тут чиновник-то и сдался: „Ладно, ничего не бойся, иди домой. Найдем мы начальника тюрьмы“.

И, действительно, на роль тюремщика нашли другого исполнителя – актера-корейца, а Муратова утвердили на роль Василия Алибабаевича.

Премьера «Джентльменов удачи» состоялась 13 декабря 1971 года в кинотеатре «Россия». Успех был ошеломляющим. В прокате фильм занял 1-е место, собрав на своих сеансах более 65 миллионов зрителей. С того момента имя Раднэра Муратова прогремело на всю страну. И хотя главных ролей он с тех пор больше так и не сыграл, однако в его актерском багаже отныне появилась та самая заветная роль из разряда «визитных карточек», которая делает жизнь актера намного легче.

Несмотря на то что роль в «Джентльменах удачи» так и не сделала из эпизодника Муратова актера пусть не первого, но хотя бы второго плана, он по этому поводу особо не переживал, поскольку на жизнь ему, в общем-то, хватало. Ведь даже актеры-эпизодники, если у них есть работа, по части заработка не были обделены. Не шиковали, конечно, как актеры первого плана, но и не бедствовали. Например, за скромный эпизод в «Не может быть!», который снимался в течение двух съемочных дней, Муратов заработал 150 рублей, что равнялось средней месячной зарплате по стране. А за роль Василия Алибабаевича в «Джентльменах удачи» Муратов и вовсе удостоился самого высокого в своей киношной карьере гонорара – 1912 рублей. Пусть и меньшего в два-три раза, чем гонорары его партнеров по фильму (Леонов, к примеру, получил 5600 рублей), однако и этих денег Муратову, который жил один, вполне могло хватить даже не на месяцы, а на годы вперед. К тому же, он все еще состоял в штате Театра киноактера, где ему каждый месяц выплачивалась зарплата, и периодически выступал с концертами по линии Бюро кинопропаганды. Все это и позволяло Муратову не чувствовать себя обделенным по части заработка. Однако было одно обстоятельство, которое все же сильно влияло на материальное положение актера в худшую сторону: он продолжал просаживать большие суммы на ипподроме.

«Заболев» скачками в начале 60-х, Муратов к середине 70-х проиграл на бегах столько денег, что на них при желании можно было бы купить несколько автомобилей. И он это прекрасно знал, однако остановиться не мог, являя собой типичный пример больного человека из разряда тех, что описал в своем «Игроке» Федор Михайлович Достоевский. Как вспоминает его близкий приятель Владимир Протасенко (он играл эпизодическую роль детдомовского друга героя Савелия Крамарова в фильме «Джентльмены удачи»): «Муратов всегда осуждал меня за нелюбовь к азартным играм. Я сразу понял: отговаривать его от этой страсти бессмысленно. Вся его жизнь была в игре. Это большая беда. Кстати, сам он понимал, что так жить невозможно, но ничего не мог с собой поделать…»