Лето нашей любви (СИ) - Чадова Анелия

Павел опустил взгляд на надгрызенное кондитерское изделие.

— Ты не любишь такое, — верно заметил он, снова возвращаясь к своему ужину.

А Карина зависла. Откуда он знает о ее предпочтениях в сладком?

Павел, как ни в чем не бывало, расправился со своей порцией, отставил тарелку в сторону и дотянулся через весь стол к ее печенью.

«Хорошо иметь такие длинные руки», — успела мельком подумать Карина, наблюдая, как кругляшек исчезает во рту Павла. Сглотнула. Как же аппетитно он его съел! Ни крошки не осталось на его губах. А ей так хотелось воспользоваться наличием хотя бы одной, чтобы коснуться его упрямых, но мягких губ.

Вздохнула. Отвела взгляд. Осторожно встала, помня про ногу, и взяла грязную посуду. Вообще не понятно, зачем он ее позвал. Даже не разговаривает с ней. Молча ест. А она должна просто любоваться им? Большая честь. Пусть прекрасная Оксана им любуется.

Ну вот. Опять психанула. Черт бы побрал этого Павла!

Нервно стала намыливать тарелку. Подумывала вообще бросить все и уйти к себе. И тут же отмела эту мысль. Посуда она домоет, потому что взялась уже за это дело.

Павел оказался за спиной неожиданно. Вот честно она и не предполагала, что он вздумает ее обнять со спины. А он бесшумно подошел, положил руки ей на живот, а голову на плечо. Наверное, для этого ему пришлось согнуться в три погибели. Так ему и надо! Но буря на душе от его поступка стала стихать. Губку она больше не хотела задушить в своей руке, и тарелку опустила на дно раковины осторожно. Выключила воду. Замерла, ожидая, что Павел дальше будет делать.

А он поймал губами мочку ее уха и слегка прикусил. Карина вздрогнула, подалась спиной назад, желая опереться на его грудь. Руки на ее животе сильнее обняли, прижали к себе. Его губы оказались на шее, обжигая поцелуями, горячим дыханием.

У Карины в ушах зашумело. Дыхание участилось. Она бессознательно положила свои мокрые руки поверх его, сжала и дернула вверх, давая понять, где хочет почувствовать его большие ладони. Он понял. Укусил за плечо, зализал место укуса, а его ладони тем временем накрыли ее груди. Карина протяжно выдохнула, простонала. Эти сладкие пытки были словно очередным эротическим сном. И безумно хотелось продолжения. В низу живота все сворачивалось от болезненного желания… Еще немного и она сама изнасилует!

— Павел… — с мольбой протянула она, откидывая голову назад, подставляя шею под поцелуи.

— Павлик, вы все? — послышался откуда-то издалека голос тетушки.

Карина вздрогнула всем телом. Резко дернулась и выскользнула из его рук. Также резко обернулась, дыша тяжело, и смотря с разочарованием.

Павел тоже не отводил своего взгляда. Вымученные простонал. На мгновение низко опустил голову, прикрыл веки. Выдохнул, успокаиваясь, и снова встретился с ней глазами. В его синих очах бушевал безумный шторм желания.

Карина сглотнула, с жадностью глядя в его омуты. Открыла рот что-то сказать, но не успела: вошла тетушка. Улыбающаяся. Добродушная…

Ах, тетушка, если бы вы знали, как не вовремя решили появиться…

— О! Вы уже и посуду моете. А я хотела предложить вместе чаю попить, — сказала она ласково.

«Какой, к черту, чай?!» — читалось в глазах Павла. Он стоял к выходу спиной и сверлил Карину обжигающим взглядом. Она улыбнулась ему, отступила на шаг, давая ему возможность подойти к раковине. Он благодарно кивнул. Сделал шаг.

— Жарко для чая, — отозвалась Карина, с благодарностью посмотрев на тетушку. Не стоит оскорблять хозяйку. Хотя и очень хочется выгнать ее, чтобы продолжить… — Мы воды попили.

— Да? Ну, тогда и я попью только кваса, — немного расстроено сказала Анна Евгеньевна, направляясь к холодильнику.

Карина порадовалась, что Павел почти вплотную встал к раковине. Однако сама невольно глаза опустила, чтобы пройтись ласковым взором по его длинным ногам. Задержала свое внимание на заднице Сверчкова. Нет, она точно его изнасилует в ближайшее время. И ей будет все равно на всяких там распрекрасных Оксан — сама виновата, что отпустила его от себя.

— Павлик, зайдешь ко мне потом, как поможешь Кариночке дойти до комнаты? — сладким голосом обратилась тетя к племяннику.

— Зачем? — глухо уточнил Павел, тщательно вытирая руки полотенцем.

— Хочу кое-что обсудить с тобой.

Карина, молча наблюдающая за ним, заметила, как на его скулах заходили жевалки. Злится. Ей тоже обидно. Очередной облом. И снова благодаря тетушке. Будто охраняет и бережет честь своего племянника, блин.

— Ночью? Теть Ань, не издевайтесь. Я устал, как собака сегодня. Завтра поговорим, — сказал, как отрезал Павел. Сложив полотенце, аккуратно положил его на край столешницы и только потом посмотрел на родственницу. Той явно хотелось поговорить сегодня, но настаивать она не стала. Кивнула, пожелала им спокойной ночи и ушла, даже забыв, что хотела попить кваса.

Павел выдохнул. Оперся руками о стол и посмотрел на притихшую Карину. Посмотрел задумчиво. Тяжело. Словно сложную задачу решал в уме.

Карину же терзал вопрос: чем это таким он сегодня занимался, что так сильно устал? Спросить? Или не проявлять своего любопытство?

— Давай я тебя отнесу, — спокойно сказал он.

— Ты устал. Сама дойду, — беззлобно заметила она, хотя было желание съязвить.

Павел промолчал. Просто продолжал гипнотизировать ее своим тяжелым взглядом. Карина даже уже подумала, что не дождется от него ответной реплики. Уже хотела, не попрощавшись, уйти, но он заговорил:

— Какие у тебя планы на завтра?

— Никаких, — удивленно ответила она.

— С Яром не встречаешься?

— Нет.

— Тогда предлагаю прогуляться.

— С моей ногой?

Он медленным взглядом скользнул вниз. Посмотрел на немного припухшую конечность.

— Мы не будем много двигаться. К тому же могу предложить услуги носильщика. Бесплатно, — для чего добавил он.

Удивление Карины выросло еще больше. Но отказываться она и не собиралась. А еще она была заинтригована. Это первый раз, когда Павел сам предложил провести время вместе. Ранее даже когда она звонила ему по делу, то приходилось долго и упорно уговаривать его встретиться, чтобы все лично обсудить. И здесь, только день назад, по нему нельзя было сказать, что он страстно желал проводить с ней время.

Что изменилось за прошедшие сутки? Ладно, за двое суток.

И еще вопрос: а как же прекрасная Оксана?

Нет, этот вопрос будет мучить ее всю ночь, не давая уснуть. Значит, надо получить ответ сейчас. Она придвинулась к нему. Взглядом обласкала его красивую руку. Так и хотелось промолвить с обожанием, растягивая слоги: «Моя прелесть!»

— А чем ты сегодня занимался, что так сильно устал? — посмотрев ему в глаза, лукаво поинтересовалась она.

— Мебель носил, — поморщившись, ответил он.

Неожиданно, однако.

— Что? — решила переспросить Карина. Вдруг, все же неправильно расслышала.

— Оксана вернулась к своему бывшему мужу. Попросила помочь переехать в новую квартиру, — явно неохотно пояснил Павел.

Второй раз в одно болото. И зачем это той Оксане? Неужели другого мужчину, более достойного, не смогла встретить? Или они расстались по глупости?

Вопросов у Карины появилось еще больше. Любопытство вскипело через край. Вот только тратить время на это не хотелось. По Павлу действительно видно, что он устал. Но кое-что спросить она все же решила:

— А тебе кем приходится эта Оксана?

— Соседкой. Здесь и в городе.

Безотказный Павел, всегда спешит на помощь. Ей даже обидеться захотелось, что он сбежал от нее только для того, чтобы помочь с переездом соседке. А он будто и не заметил изменения в ней. Как смотрел, так и продолжал смотреть. Злость вместе с обидой подняли свои вредные головы и настойчиво стали уговаривать Карину выплеснуть их на Павла. И, наверное, она бы действительно что-то язвительное сказала, но просто не успела: в следующую секунду он взял ее на руки и зашагал к выходу. Вот умеет же он одним махом то разозлить её, то задобрить…