Дж. Р. Р. Толкин: автор века. Филологическое путешествие в Средиземье - Том Шиппи

она бросается в глаза, если начать обращать на нее внимание. Разумеется, можно считать чистой случайностью тот факт, что и в книге I, и в книге II тома «Хранители» имеется вторая глава, которая, по сути, представляет собой объяснение событий прошлого и закладывает предпосылки для решений относительно будущего, причем обе они заканчиваются примерно одним и тем же — заключением о том, что Фродо следует отправиться к Роковой Расселине и бросить Кольцо в недра Ородруина. Конечно, может быть случайностью и то, что в обеих книгах содержится примерно одинаковое количество смен декораций и ситуаций, где героям грозит смертельная опасность: серьезной угрозе они подвергались по три раза в каждой из книг (в Вековечном Лесу, Могильниках и на Заверти — в первой и на Карадрасе, в Мории и в окружении орков в окрестностях Лориэна — во второй), а новый поворот сюжета происходил четыре-пять раз, например когда герои достигали безопасной гавани, где им предоставлялось надежное убежище, — сперва во владениях Тома Бомбадила, а затем у властителей Лориэна.

Впрочем, в дальнейшем эта симметрия приобретает еще более ярко выраженный характер. Две группы Хранителей встречают на своем пути через равнины и пустоши незнакомцев, которые соглашаются им помочь: Арагорну, Леголасу и Гимли, которые отправились в погоню за орками, похитившими двух хоббитов, оказывает услугу конник Эомер, повстречавший их в степях Ристании, тогда как Фродо и Сэму, пробиравшимся через леса Итилии, чтобы попасть в Мордор, протягивает руку помощи военачальник Гондора Фарамир. Решение освободить Хранителей и оказать им помощь в обоих случаях вызывает неодобрение со стороны властителей этих земель, Теодена и Денэтора. Судьбы двух последних персонажей во многом перекликаются: они оба старики, которые лишились сыновей (Теодреда и Боромира) и сомневаются в том, что смогут найти им достойную замену в лице Эомера и Фарамира. Они гибнут примерно в одно и то же время — накануне или во время битвы на Пеленнорской равнине. У каждого из них имеется богатый дворец, и убранство этих дворцов подробно описывается в главе 6 книги IV и главе 1 книги V соответственно, причем сравнение этих описаний — равно как и сцен спора между Эомером и Арагорном в главе 2 книги III и между Фарамиром и Фродо в главе 5 книги IV — буквально напрашивается само собой. В то же время Мерри и Пин явным образом противопоставляются друг другу: Мерри присоединился к ристанийским конникам, а Пин — к защитникам Гондора, и каждый из двух хоббитов добивается примерно равных успехов.

Все эти пересечения призваны подчеркнуть как резкий контраст между культурами ристанийцев и гондорцев, так и постоянный конфликт между Леголасом и Гимли, которые являются представителями противоборствующих культур эльфов и гномов, а также идеологическое противостояние Гэндальфа и Сарумана (которых первоначально даже принимали друг за друга, до того они были похожи). Более того, на протяжении всего дальнейшего повествования Толкин намеренно по очереди показывает читателю то масштабные и трагические события, которые происходят с большей частью Хранителей на их пути, то очень медленное и едва заметное продвижение к цели компании, состоящей из Фродо, Сэма и Горлума. Ирония же заключается в том, что в конечном итоге именно от действий этой троицы будет зависеть судьба всех остальных, и это не преминут отметить как сами персонажи, так и рассказчик.

Помимо этого, Толкин приложил немало усилий, чтобы расставить в тексте своего рода вехи, связывающие ткань повествования между собой. Например, в начале главы 2 книги III Леголас видит орла, но лишь три главы спустя выясняется, что это был Гваигир Ветробой, выполнявший поручение Гэндальфа, а Саурон вынужден отвлечься от охоты на Фродо и Сэма из-за того, что в руках Арагорна оказался палантир. Толкин очень тщательно и скрупулезно выстроил точную ежедневную хронологию событий для всех участников, например с помощью обозначения фаз луны. Нет ни малейших сомнений в том, что Толкину все это прекрасно удалось, равно как вряд ли можно усомниться в том, что именно такими и были его намерения. И, конечно, с уверенностью можно утверждать, что именно эти многочисленные нюансы, противопоставления и парадоксы в значительной части способствовали невероятному и беспримерному успеху трилогии.

Впрочем, когда Толкин садился за написание книги, ничего этого у него в голове еще не было, и сейчас уже с трудом верится, что прошло очень много времени с начала работы над текстом, прежде чем все его идеи воплотились на бумаге. После успеха «Хоббита» автор оказался в довольно затруднительном положении. Дело в том, что «Хоббит» был опубликован почти по чистой случайности: одна из студенток Толкина, знавшая о существовании рукописи, показала ее представителю издательства, который, в свою очередь, рекомендовал отправить этот текст Стэнли Анвину. Анвин-старший вручил рукопись своему одиннадцатилетнему сыну Рейнеру, попросив его прочитать «Хоббита» и высказать свое мнение (см. «Описательную библиографию Дж. Р. Р. Толкина» (J. R. R. Tolkien: A Descriptive Bibliography) Хэммонда).

Сразу же после публикации книга имела огромный успех, и Анвин закономерно предложил Толкину написать продолжение, что, вероятно, поставило писателя в тупик. У него на тот момент имелся целый ряд образчиков поэзии и прозы, над которыми он работал уже двадцать лет, но все они представляли собой сборник легенд, впоследствии вошедших в «Сильмариллион» (об этой работе Толкина подробнее говорится в пятой главе). Он выбрал часть этих текстов, чтобы отправить их Анвину, который, в свою очередь, отобрал из них еще несколько и передал на сей раз уже взрослому читателю и профессиональному рецензенту по имени Эдвард Крэнкшо. Однако тот был весьма обескуражен, когда понял, что вместо обещанного романа со всеми его условностями имеет дело со сборником едва ли не подлинных древних легенд, о чем честно сообщил издателю. Об этой истории подробно рассказывается в составленной Кристофером Толкином книге «Песни Белерианда», и из нее следует, что с самого начала было понятно одно: продолжения «Хоббита» из «Сильмариллиона» не получится. Когда Толкину сообщили, что присланные им тексты не подходят и надо-таки писать продолжение «Хоббита», он, как мы теперь знаем, примерно в период с 16 по 19 декабря 1937 года, во время студенческих рождественских каникул, приступил к работе над продолжением, которому суждено было стать «Властелином колец».

И какой бы четкой и логичной ни казалась нам итоговая структура романа, следует понимать, что ни в тот момент в конце 1937 года, ни в течение еще довольно долгого времени никакого внятного плана у Толкина не было. По крайней мере, совершенно точно не было ничего, что хотя бы отдаленно напоминало концепцию, описанную в начале настоящей главы. Чтение выдержек из многочисленных набросков