Русалочка - Вероника Карпенко

class="p1">Мужчина бесстрастно смотрел на неё. Будто не он произнёс это слово! Тане стало обидно, и она не осталась в долгу.

— Сам ты мудила! — прошипела в ответ.

Брови мужчины взлетели на лоб:

— Да я-то причём? Это пароль такой — «сучка».

Таня нахмурилась. Она хотела извиниться, но передумала.

— А почему не кобель? — поинтересовалась напоследок и хлопнула дверцей машины.

«Я не стану этого произносить», — твёрдо решила она. Уж если им так хотелось указать её место с порога, то могли бы надеть ей на шею бейджик с надписью «проститутка Татьяна».

В фойе безобидного с виду подъезда стояла троица парней. Они умолкли, стоило ей появиться.

— Куда? — отрывисто бросил один из них, тот, что повыше.

Таня промямлила:

— В с-сороковую.

Он хмыкнул:

— Пароль.

«Вы что, серьёзно?», — хотелось ей закричать. Парнишка стоял в нетерпении. Двое других горячо обсуждали что-то. По всему было видно, что ему хочется скорее присоединиться к дискуссии. Но Таня молчала.

— Ну, ну! — поторапливал он.

Из угла доносились весёлые возгласы. Один из ребят вынул смартфон из кармана. Плоский экран загорелся, и картинка на нём впечатлила обоих. Третий, самый сознательный, смотрел на неё испытующе. Но Таня упорно молчала!

— Чё уставилась? Пароль называй! — градус его раздражения нарастал.

— Я н-не знаю пароля, — она пожала плечами.

Он вздохнул:

— Ты в сороковую?

Таня отрицательно замотала головой.

— Блядь! А в какую тогда? — каждое слово, произнесённое им сквозь зубы, вызывало в ней ещё большую остолбенелость.

— В двадцать вторую, — промямлила Таня.

Парень задумался:

— Мимо!

Он сложил пальцы в форме пистолета и нажал на «курок». И хотя выстрел был шуточным, но у Тани больно кольнуло под рёбрами.

— Что значит мимо? — решилась она уточнить.

— То и значит. Вали! — он кивком указал ей на дверь, и с чувством выполненного долга вернулся к друзьям.

«В смысле», — подумала Таня, вяло перебирая ногами в сторону двери.

— Эй? — окликнул её тот же голос.

Она обернулась в надежде на извинения.

— Ключи, — парень сделал пару шагов в её сторону.

Таня вновь ощутила в руке заострённый край металлического ключа. Но вместо того, чтобы вложить его в руку обидчику, просто бросила на пол. Ключ звякнул о мрамор и остался лежать рядом с его ногой, обутой в тяжёлый ботинок. Таня засеменила к двери.

— Сучка, — прозвучало ей в спину.

Выйдя на улицу, она ощутила себя полной дурой. Нужно было пройти все стадии унижения. Сперва решиться! Убедив себя в том, что этот раз точно будет последним. После чего — позвонить, сообщив бездушному автоответчику своё имя и телефон. Потом ещё пару дней мучиться ожиданием. Метаться, решая, а стоит ли перезванивать? Как делают соискатели, уточняя, не попало ли их резюме в папку «спам». Затем, получив «координаты», ещё ночь провести в безнадёжных попытках заснуть. Нарядиться, приехать сюда! И всё ради этого?

От обиды в глазах защипало. И стало без разницы, потечёт макияж, или нет. Таня села на лавку и достала из сумки бумажный платочек. Ну, что теперь делать? Вернуться назад и прикинуться дурочкой? Или вернуться домой и забыть про утраченный гонорар? В последнее время мамино самочувствие стабильно ухудшалось. Был ли причиной тому злосчастный сустав, или же психосоматика, что угнетала сильнее физической боли? В руках у Тани был шанс всё исправить! Но она упустила его.

Очередная порция слёз полилась по щекам, оставляя грязные полосы туши. Таня высморкалась в салфетку. Ей хотелось стереть этот глупый, бессмысленный грим, переодеться. Но вдруг в поле зрения возникли мужские туфли. Сверкая начищенными боками, они прошлись мимо неё. Но, не достигнув подъезда, вернулись.

— Зарина? — прозвучало над головой.

Он стоял, держа в одной руке сложенный вдвое пиджак. Полы светлой рубашки торчали наружу, один рукав был расстёгнут. Но даже такая небрежность не портила образ. Казалось, что этот мужчина сможет держать спину прямо, даже будучи голым.

— Я Татьяна, — вполне ожидаемо бросила Таня и шмыгнула носом.

— Сегодня ты Зарина, — сказал он легко, без нажима. Но в этом спокойном тоне прозвучала команда: «Подъём».

Прикусив свою гордость, Таня пошла вслед за ним. В этот раз, стоило им появиться в подъезде, как троица, прекратив свои диспуты, расступилась. Он прошествовал к лифту, и пока кабина спускалась откуда-то с высоты, в холле была тишина. Бросая косые взгляды по сторонам, Таня успела отметить наличие урн, пейзажи на стенах и непривычную чистоту, какая бывает в отелях.

В лифте он стоял к ней лицом. Но Таня упорно смотрела на туфли. Их мягкий изгиб успокаивал! Казалось, что человек в такой обуви просто не может быть негодяем.

— Извините, — вырвалось у неё.

— Всё в порядке, — ответил он мягко.

Его уверенность была заразительна. И Таня снова почувствовала себя живой! На секунду ей померещилось, что это не сделка, а всего лишь свидание. Что этот мужчина не станет её обижать.

— А можно…, — осмелев, начала она, — можно мне попросить аванс?

— Аванс? — на лице у него появилась улыбка.

— Ну да, в счёт следующей встречи, — добавила Таня, чувствуя, что краснеет.

Он ответил не сразу. И она опустила глаза. Слишком трудно было терпеть на себе его взгляд.

— Я рад, что она состоится, — прозвучало за мгновение до того, как лифт распахнул свои дверцы.

Глава 19

Датчик вспыхнул, зажигая большую настенную лампу. Но даже этого света было недостаточно, чтобы охватить всё пространство площадки, и углы оставались в тени. Таня шла, стараясь не отставать! Боясь, что, если отстанет, темнота поглотит её. Серый свёрток его пиджака перекочевал подмышку. Он достал из кармана ключ, и огромная дверь, целиком из металла, поддалась, пропуская их внутрь.

— О какой сумме речь? — спросил он, небрежно накинув пиджак на один из крючков.

Остальные крючки пустовали, и вообще, обстановка прихожей в свете люстры выглядела достаточно странно. Как будто в этой квартире никто не живёт! Ни обуви на полу, ни одежды на вешалке.

Таня поставила клатч на комод и «намётанным глазом» оценила отсутствие пыли. Цифра, которая прозвучала в её исполнении, слегка превышала искомую. Но ведь кроме самой операции, нужно было оплачивать стационар, ежедневный уход и лекарства. Она опустила глаза, ожидая услышать отказ. Но ошиблась!

— Хорошо, я дам их тебе, — ответил Рогозин, и что-то во взгляде его серых глаз изменилось, — Но ты отработаешь всё, до копейки, — услышала Таня.

Она кивнула, не в силах ответить ему. Пытаясь сдержать свою радость! В мыслях она уже ликовала, видя палату, врача и здоровую мамину ногу. Такая весомая цель стоила вложенных средств. И Таня готова была на любую, даже самую долгую пытку.