И опять Пожарский 2 - Андрей Готлибович Шопперт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через седмицу доплыли до впадения Белой в Каму. На этот раз люди мурзы Бадика Байкубета на караван не напали, или одумался первый в мире нефтяной магнат или, увидев восемь судов под знакомыми флагами, пираты поостереглись. Сам Бадик встречал дорогих гостей на берегу. Видно всё-таки устье Белой его люди контролируют и успели начальнику доложить о караване с Андреевскими стягами.
Приняли приглашения мурзы и вместе с князем прокатились на низкорослых башкирских лошадках до аула Моссада. Сорок бочек нефти стояло под навесом. Молодец мурза. Княжич отвалил нефтедобытчику сорок рублей и сказал тому, чтобы он бочки к реке доставил. Пётр собирался нанять в Уфе пару лодей и отправить на них в Вершилово шерсть и бочки с нефтью. Отведали варёной баранины, договорились с Бадиком Байкубетом, что осенью заберут ещё сорок бочек и тут князя торкнуло.
– Мурза, а ведь твои люди овец разводят? – княжич указал на плавающее в котле мясо.
– Конечно, этим и живём, – кивнул, выслушав перевод, мурза Байкубет.
– Вы овец стрижёте? – спросил Пётр.
Оказалось, что стригут, но шерсть мало кому нужна, в основном для себя, войлок делают.
– Бадик, давай я вместе с земляным маслом буду у тебя и шерсть покупать по копейке за тюк. Можешь скупать у соседей, все, что заготовишь, я у тебя заберу, и забирать, как и земляное масло, буду каждый год весной и осенью.
Расстались вполне довольный друг другом.
Событие тридцать четвёртое
Воевода Нижнего Новгорода князь Фёдор Фёдорович Пронин получил письмо от личного дьяка Государя Фёдора Борисова. Письмо было небольшое, дьяк желал князю здоровья и сообщал, что в конце июля или в начале августа царь и Великий Государь Михаил Фёдорович желает посетить Нижний Новгород и Вершилово.
У новоиспечённого князя ещё с того дня как его царь возвысил, сложились дружеские отношения с Фёдором Борисовым. Князь регулярно посылал в Москву разные диковины из Вершилово, а дьяк взамен сообщал московские новости и вообще посвящал неофита в хитросплетения царёва окружения. Поэтому в достоверность этого, довольно невероятного события, воевода поверил сразу и, усевшись в новомодное вершиловское «кресло», задумался.
Цель поездки Государя была очевидна. Михаил Фёдорович регулярно получал диковины из Вершилова и, конечно, любопытство взяло верх. Царю захотелось самому посмотреть на то, как и где производят эти красивые и страшно дорогие вещи. Само Вершилово Государя обязательно впечатлит, ещё не было человека, которого оставило бы равнодушным «село князя Пожарского». Ровные, прямые улицы, засыпанные мелким щебнем и утрамбованные, уже резко отличались от любых улиц любого города на Руси. Дома под черепичными крышами и с двумя печами, стоящие вдоль этих улиц, тоже равнодушным никого не оставят. Сейчас они уже большей частью обложены кирпичной кладкой, а к августу так будут выглядеть все. А новый храм, что возвёл архитектор Трофим Шарутин. Он настолько по внешнему виду выделяется из общей массы храмов на Руси, что его даже сравнивать не с чем. Ну, витые разноцветные купола немного напоминают собор Покрова Пресвятой Богородицы или, как его раньше называли, Троицкий собор. (Собор Василия Блаженного). Все храмы на Руси оштукатурены и побелены. Эта махина из красного кирпича с мозаичными иконами снаружи храма была «другой». Впечатление создавалось двойственное. Это было красиво. От храма невозможно было отвести глаз, всегда находилось что-то, за что глаз цеплялся. И это было чужеродно. Пронин как-то на эту тему разговаривал с Лукашем Доничем и тот сказал, что в Праге много храмов и они не похожи на русские, но они не похожи и на новый храм в Вершилово. Для Европы он такой же чужой, как и для Руси.
Два здания справа и слева от храма ещё только начинают строиться, но и сейчас уже видно, что они будут выполнены в одном стиле с храмом. Академия Художеств и Академия Наук будут из такого же красного кирпича с непонятным узором из кирпича более светлого, и иметь высоту, по словам Пожарского, в четыре этажа. И на стенах этих «академий» тоже будет мозаика. Хотелось бы посмотреть на эту площадь, когда строительство будет закончено. Напротив храма строится княжеский дом. Строительство едва началось, но уже только по фундаменту было ясно, что его размеры соответствуют академиям. Даже представить себе такой дом не получается.
А ведь ещё в Вершилово есть «промзона», как называет свои производства Пётр Дмитриевич. Там дымят десятки печей и хорошо, что ветер почти всегда дует от Вершилова к Волге. Целая стена дыма стоит. Так и хочется перекреститься, уж не ад ли там за дымом.
Итак, с Вершиловым всё понятно, оно к приезду государя готово всегда. А вот Нижний Новгород? Пронин со вздохом покинул кресло и приказал стрельцу, дежурящему за дверью отправить посыльного к Государеву Дьяку Акинфиеву Трофиму Силычу. Нужно готовить Нижний Новгород к визиту царя. Времени достаточно, два с половиной месяца. Многое можно успеть.
Событие тридцать пятое
Трофим Акинфиев крутился как белка в колесе. Управляющие княжича Зотов и Крчмар начали строить дорогу от Нижнего до Гороховца и сейчас они обучали этой премудрости двух выбранных для этого дела Государевым дьяком немцев. Одним «немцем» был чех Томас Крупчик. Он должен будет через неделю заменить Зотова и Крчмара. С этим было всё просто. Имеется обученная сотня «дорожных рабочих», что тянули дорогу от Вершилова до Нижнего и есть тот же Зотов, который будет проверять и подсказывать, если, что пойдёт не так.
Второй «немец» был тоже чех. Вся чешская диаспора Нижнего Новгорода была из пленных наёмников, которых захватили после разгрома высланного на помощь сыну Сигизмундом войска. Гетманов, понятно, отпустили с верхушкой шляхты, а вот других пленных сослали сюда в Нижний. Так они с 1613 года здесь и обитают. Чеха звали Адам Вожик. Пан Вожик был чуть постарше остальных немцев, ему уже шёл пятый десяток и к строительству он отношения до разговора с дьяком не имел. Вожик был пушкарём и обучал этому делу нижегородских стрельцов. Выбор пал на него просто потому, что он чех. Трофим Силыч надеялся, что Крчмар и Крупчик будут помогать своему земляку. Оба были строителями, а Крчмара ещё и княжич Пожарский научил вести дела.
Адам Вожик должен был перенять навыки по строительству дорог и принять под свою руку стройку участка дороги от Гороховца до Вязников. Вот набором рабочих, их обучением и подготовкой инструмента дьяк сейчас и занимался. Купцы и мастера, почувствовав большие деньги, начали взвинчивать цены, и приходилось кого добрым словом, а кого и плетьми убеждать, что сребролюбие это грех. Пока вроде получалось. Пока. Вчера его позвал воевода Фёдор Фёдорович Пронин и сообщил о скором визите царя батюшки. Целый день руководители губернии соображали, что можно кроме строящихся дорог предъявить царёвым очам.
Первым делом они решили позвать всех богатых купцов и мастеров и предложить им покрыть свои дома черепицей. Черепицу можно будет закупать у Пожарского, а можно и своё производство организовать. Дело не хитрое, мастера освоят.
Ещё подумали о дорогах, точнее улицах, в самом Нижнем Новгороде. Нужно хотя бы несколько центральных улиц и площадь в торговых рядах сделать по образцу вершиловских. На торг Государь обязательно поедет. Одно дело, если он поедет по грязи и ухабам, а другое дело – по засыпанной гравием и утрамбованной дороге. Ещё можно хоть немного выровнять дороги в городе. Пусть идеальными прямыми они не станут, но хоть одной ширины будут и ямы засыпятся.
Купцы и мастера разделились, одни охотно поддержали начинания воеводы и Государева дьяка, вторые стали кричать, что им и под деревянными крышами не плохо. Пришлось идти на компромисс, Акинфиев своей волей разрешил деньги, потраченные на черепичную крышу вычесть из причитающейся пятины. Тут все споры и прекратились. А ещё, вспомнив методы Пожарского, воевода объявил, что за самые красивые ворота будет приз, фарфоровая ваза из Вершилова. Народ ушёл, почёсывая затылок. Сомнения нет, некоторые даже
