Инь vs Янь. Книга 2. - Галина Валентиновна Чередий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Амалия тоже остановила взгляд на этом предмете.
— Вы решили тоже начать использовать новые методы брат Роман? — ледяным голосом спросила она.
— Нет, я просто принес нечто, что, как я думаю, стоит узнать нашей будущей Дарующей, чтобы не испытывать романтических заблуждений, свойственных ее юному возрасту, — звучал он вежливо, но ухмылялся весьма мерзко.
— Вы считаете, что это достойные методы ведения борьбы за доверие претендентки? — вздернула подбородок женщина.
— Я считаю, что любые методы, приносящие результат вполне достойны. Какая разница, какой дорогой идти, если пункт назначения у всех один и тот же?
— Может и так. Только одни идут путем чести, а другие тропой бесчестия, — в тоне Амалии отчетливо прозвучали пафосные и, я бы даже сказала, экзальтичные нотки.
— При всем моем уважении, Амалия, — усмехнулся Роман, — оставьте этот тон. Как вы верно сами указали нам всем еще совсем недавно — времена изменились. Поэтому все эти высокопарные высказывания пора уже забыть, вместе с рыцарством и прочим устаревшим хламом.
— Однако быстро же вы приспосабливаетесь, — фыркнула Амалия, демонстративно проходясь взглядом по сегодняшнему наряду Романа. А одет он был сегодня вполне себе нормально. Вместо серого орденского одеяния и того щегольского костюма, в котором он являлся в офис к Рамзину, на нем были сейчас черные джинсы и белоснежная шелковая рубашка, расстегнутая почти до середины груди. При всем моем к нему негативном отношении вынуждена была признать, что этот засранец все же красивый мужик, окруженный отчетливой аурой утонченности. Полная внешняя противоположность Рамзину с его жестким самцовым излучением, и это в их внутренней сути отчетливо веяло своеобразной общностью.
— Спасибо, — снова склонил голову Роман с преувеличенным почтением, которое уже начинало отдавать насмешкой. — А теперь, несмотря на то, что я наслаждаюсь каждой минутой вашего присутствия, драгоценная Амалия, вынужден попросить вас удалиться.
Амалия напоследок одарила меня многозначительным взглядом и покинула нас. Я же молча уставилась на Романа в ожидании, когда он начнет свою массированную атаку, но он молчал. Выражение его лица разительно поменялось. От прежней высокомерной и даже гадкой улыбки не осталось и следа. Он смотрел на меня настороженно и хмуро сдвинув брови, словно решаясь на нечто важное и совсем непростое для себя. В этот момент в тишине наполнившей квартире громко подал голос мой голодный желудок. Роман как-то встрепенулся, будто даже смутился.
— Я принес кое-что для удовлетворения твоего голода, девушка, — быстро сказал он и приглашающе кивнул в сторону кухни.
— Надеюсь, это не что-то, от чего я очнусь через несколько дней и узнаю о себе массу нового? — настороженно прищурилась я. Есть на самом деле вдруг захотелось просто дико, но после Рамзинской подставы с вином, не особо хотелось принимать хоть что-то от любого существа мужского пола. Мало ли.
На столе обнаружилось большое количество разнообразной выпечки, уже разложенное на тарелках, и все было готово к чаепитию.
— Я не знал, что ты предпочитаешь на завтрак, поэтому решил взять разнообразием, — Роман отодвинул для меня стул.
— Обычно я на завтрак ем непрошеных гостей, но раз сегодня это не вариант, то спасибо, что не даешь умереть от голода, — пробурчала я, усаживаясь и подозрительно поглядывая на Романа, который занялся приготовлением чая.
— Я тут тебе кое-что принес. Думаю, будет интересно услышать, чтобы понять, как к тебе на самом деле относился брат Игорь, — не оборачиваясь сказал он.
— Если ты считаешь, будто я верила в то, что он влюблен в меня без памяти, то можешь даже не утруждаться. Я знаю, что это не так. И кстати, я в отношении его тоже не испытываю никакого трепета душевного. Так что переходи сразу к основным вопросам.
— Ну, я живу довольно давно и знаю, что женщины чаще всего лгут или умалчивают о своих истинных чувствах к мужчине. Поэтому все же буду настаивать на том, чтобы ты прослушала кое-что.
Он поставил передо мной кружку с зеленым чаем и одновременно на столе появился листок бумаги.
«Подыграй мне. И ни о чем не спрашивай вслух», — было выведено там красивым твердым почерком. А потом Роман молча положил рядом крошечный плеер с паутиной наушников. Я недоуменно уставилась на записку, потом медленно подняла глаза на мужчину. Он же преспокойно уселся напротив со своей кружкой и пододвинул ко мне тарелку с булочками.
— Поторопись с едой, девушка! — приказал он. — Мне многое нужно тебе рассказать, — и снова показал глазами на плеер.
Я мало что понимая, все же вставила наушники в уши и включила приборчик.
— Ну, здравствуй, Яна, — зазвучал голос Романа. — Знаю, что ты, наверное, удивлена, и у тебя сейчас возникнет масса вопросов. Но огромная просьба не задавать их вслух. Я, конечно, не уверен, что нас могут слушать, но лучше перестраховаться.
Я откусила от булочки с черникой и уставилась прямо на мужчину напротив, вопрошая взглядом, что за шпионские игры он тут затеял. Но его лицо ничего не выражало, и он с аппетитом поглощал еду. И только предупреждение, горевшее в его глазах, как яркая неоновая вывеска, удержало меня от того, чтобы напрямую спросить об этом.
«Итак, — продолжил его монотонный голос. — Ты наверняка уже имеешь обо мне некое мнение и, могу поспорить, оно негативное. Я прямо сейчас не собираюсь бросаться убеждать тебя изменить его. Если я правильно вижу твою натуру, то на это у нас еще будет время. Если же я ошибся в тебе, то это вообще не имеет смысла. На данном этапе мне бы хотелось только донести до тебя то, что я могу быть твоим союзником. Я единственный, кто может и готов тебе помочь».
Я приподняла вопросительно бровь и усмехнулась. Ну да, хорошая попытка. Но слушала дальше.
«Уверен, что, не смотря на запрет, многоуважаемая Амалия уже рассказала тебе о самом Ордене и его целях. А так же думаю постаралась тебя убедить в том, что от меня тебе следует держаться подальше, потому что я рвусь к власти и пожелаю использовать тебя в своих целях. Опять же не собираюсь сейчас убеждать тебя в обратном, потому как она права. Да, я действительно желаю встать у руля в Ордене. Она только не знает почему я этого хочу. Достижение верховной власти не самоцель для меня, а только средство, которое призвано будет помочь мне стряхнуть все заблуждения и догмы, которыми оброс Орден за долгие века существования. Они, накопившись, погребли под собой
