Гонщик - Б. Б. Истон

Урода, которого надо было победить.

Сделав из рук рупор, я завопила в эту толпу:

– Хар-ли!

Я сомневалась, что они расслышали меня, но вся толпа хором отозвалась:

– ХАР-ЛИ!!!

Мое лицо расплылось в улыбке от уха до уха.

– Хар-ли! – снова завопила я.

– ХАР-ЛИ! ХАР-ЛИ! ХАР-ЛИ! – начала скандировать толпа.

Я сияла, слушая, как рев в поддержку моего парня отражался от окружающих деревьев и заглушал звук гоночных моторов. Он был таким громким, что Престон не мог не услышать его.

«Вот тебе, папенькин сынок», – подумала я, поворачиваясь к гонщикам лицом.

Харли мигнул фарами, «порше» сделал то же самое, и все, что случилось потом, произошло в одно мгновение.

Я крепко зажмурилась.

И опустила руки.

Со всех сторон меня охватил порыв сжатого воздуха, жар и шум.

Две руки схватили меня за плечи и вытащили с дороги.

Еще один порыв горячего воздуха, и визг мотора пронесся мимо.

Позади меня раздались одновременные: «Ю-Ху-у-у!» и «Вот вам!».

Открыв глаза, я огляделась. Бубба и Джейсон, парень, который привел меня, буквально прыгали на месте, и то же самое делала практически вся толпа на поле.

«Не может быть».

Я оглядела трек в поисках Маленького Мустанга, Который Сделал Это, и увидела его на ближайшем повороте, уже на гораздо меньшей скорости. Харли подъехал и остановился прямо возле меня, а Престон – за ним с небольшим отрывом.

Как только Харли вышел, мы снова превратились в магниты.

– Как, как тебе удалось это сделать? – шепотом прокричала я ему в ухо. Мои пальцы нырнули в копну его белокурых волос, а ноги обрели свое законное место у него на талии.

Низкий голос Харли завибрировал в мою шею:

– «Турбо» не работают, пока не выйдут на высокие обороты. На коротком, круглом треке от них никакой пользы. Дебил чертов, – хихикнул он, и вибрирующая волна желания побежала по моему телу прямо в то место, которым я, раскрывшись, прижималась к его тугим мышцам. – Чтобы тут выиграть, нужен мощный мотор да цепкие шины.

Все эти слои одежды между нами раздражали меня. Я-то думала, что в восторге от него – от его чувства юмора, поведения, сочетания детского лица с мощным телом, от того, как он обращается с машиной, как обращается со мной, – но я ни хрена не представляла, с кем имею дело. Харли Джеймс был живой легендой, героем рабочего класса, и, глядя через плечо на море восторженных лиц, кричащих ему, я поняла, что, как всегда, оказалась последней, до кого это дошло.

Престон подошел к нам со своим надутым лицом хорошего мальчика, а остальная немецкая команда сбилась в кучу позади его драгоценного «турбо девять-одиннадцать». Быстро чмокнув, Харли поставил меня на землю, мотнув подбородком в сторону Буббы. Я поняла намек и предоставила Харли возможность поговорить, но тут же начала нервничать. Стоя рядом с его друзьями, я грызла ногти и смотрела, как разворачивается дело. Из-за шума толпы я не слышала, что они говорили друг другу, но в конце концов Престон сунул в руку Харли пачку денег и умчался прочь, взвизгнув на прощанье шинами.

Клянусь, я буквально почуяла облегчение в дуновении ветерка, когда эти уроды исчезли в ночи. Как только они уехали, толпа нахлынула на нас и поглотила Харли. Я-то хотела его только для себя, но было похоже, что мне придется встать в очередь. Буквально. Пытаясь разглядеть его за спинами здоровенных фанатов и их девиц на каблуках, я поднималась на цыпочки и вытягивала шею.

Взревев моторами, на трек выползли и встали в позицию два легких тягача.

«Черт! Там же моя машина!»

Пригнувшись, я нырнула в толпу и проскользнула сквозь нее к Харли. Я не собиралась мешать ему – только забрать у него свои ключи, чтобы отогнать машину – но, как только мои пальцы нырнули в его карман, Харли схватил меня за запястье и прижал мою руку к ширинке вместо кармана.

Заверещав, я вырвала руку, ткнув по пути Харли в бедро. Но, едва мой мозг успел переварить ощущение горячей толщины под моими пальцами, я тут же пожалела о своей реакции. Мне весь день до смерти хотелось дотронуться до него. Все еще чувствуя фантомное прикосновение члена к своим пальцам, я выпрямилась и шутливо-сердито поглядела на Харли. Протянув руку, он обхватил меня за талию и привлек к себе. И я почти всерьез подумывала о том, чтобы опустить руку и дотронуться до него снова, когда сквозь пульсирующую от возбуждения кровь в ушах до меня долетел звук моего имени. Поглядев, я увидела, что Харли улыбается так, будто смог прочесть мои мысли.

– Биби… Вот это – все.

Блин.

Он представляет меня друзьям, а я не замечаю этого, заливаясь слюной по его члену. Мои щеки и шея запылали так, что их защипало, я обернулась и испуганно улыбнулась десятку вымазанных машинным маслом парней.

– Привет, – сказала я тонким голосом, как будто меня поймали за воровством сластей из буфета.

Фан-клуб Харли пробурчал в ответ свои приветствия, пялясь на меня, как будто я была экспонатом на выставке уродов и они заплатили за зрелище по пятерке. Я, в принципе, привыкла, что на меня пялятся незнакомцы. У меня была бритая голова. Я слишком ярко красила глаза. Я была страшно худой, а одевалась как восходящая рок-звезда, делающая карьеру через постель. У людей была масса причин пялиться. Как правило, я плевала на это нежеланное внимание, списывая его на нормальное человеческое любопытство, но эти взгляды были другими. Этот народ не интересовало, как я выгляжу. Им было интересно, почему меня выбрал их король. Под их испытующими взглядами мне захотелось спрятать лицо у Харли в плече, но вместо этого я расправила плечи и широко улыбнулась.

«Отмочи шутку, Биби. Ради всего святого, а то неудобно».

– Может, – скорчила я рожу в сторону Харли, изображая недовольство, – кто-нибудь из вас подскажет этому придурку, что он должен мне половину этих денег?

В награду мне прозвучал хор низкого