Падающий цветок (СИ) - Форс Элен

Ахмед.

Не знаю, за счёт чего мне удаётся не упасть в обморок и не провалиться в ад.

Он не говорит и слова первым, смотрит с нескрываемым интересом на меня. Также нагло. В каждом его движении, я чувствую, как он говорит всем – она принадлежит мне, я пришёл забрать свою вещь.

Кручу в голове все заготовленные за этот случай за три года фразы. Многие из них я репетировала, повторяла в своей голове. Но сейчас ни одна из них не срывается с моих губ. Не могу произнести и слова, будто мне рот зашили.

Мне страшно. Мне хочется плакать. Рвать волосы на голове.

- Ну привет. – Аль-Мактум все же заговаривает. Медленно произнесёт приветствие на русском. Он напоминает хищника, который начал кружить вокруг своей жертвы, понимая, что ей не убежать.

+++

- Рада приветствовать Вас, Великий Эмир. – стараюсь говорить так, чтобы мой голос не дрожал. Но он все равно даёт слабину. Меня с потрохами выдают напуганные глаза с расширенными зрачками. Прикладываю максимум усилий, чтобы казаться спокойной и холодной. Но тщетно.

Я не боюсь за себя. Свою жизнь я потеряла, когда сказала «да» этому ужасному человеку. Но мой сын и Зейд ни в чем не виноваты. Они заслуживают жить счастливо и беззаботно.

Ахмед усмехается. Я уже забыла, каким наглецом он может быть. Самовлюблённый властелин мира. Внутри меня все сжимается.

Для чего он приехал сюда? Уничтожить нас всех?

- Ты всегда была хорошей актрисой. – Ахмед приходит в движение, он двигается с поразительной мягкостью. Ступает бесшумно, завораживающе. Против воли я засматриваюсь на его мощный кадык, который немного подрагивает при движении. За эти годы он раскачался, стал еще крупнее. – Можешь продолжить это представление, и я подыграю, заговорю с тобой на арабском, чтобы все узнали – кто ты на самом деле.

Он приближается так близко, что мы практически соприкасаемся носами. Его дыхание опаляет. У меня не находится смелости противостоять ему. Я отшатываюсь от него, делаю шаг назад и сглатываю.

Мне не нужно рассматривать каждого, чтобы увидеть на их лицах не понимание и страх. Они не могли даже представить, что сейчас происходило.

Зейд напрягся, он был готов наплевать на все законы и ударить гостя. Как и все присутствующие, он не знал русского языка. Я видела, как он сжал ладони, готовясь к удару. Чтобы это остановить, я положила руку на его плечо и стиснула его, показывая, что у меня все под контролем.

- Хорошо. Давай поговорим наедине. Ты, я и МОЙ МУЖ. – на последних словах я делаю акцент. Очень надеюсь, что Ахмед согласится на это. По нашим законам я не могу оставаться с ним наедине, несмотря на то, что он Эмир. Это будет слишком подозрительно. Не хочу приносить позор семье ибн Амра.

Ахмед звонко цокает языком и издаёт какой-то гортанный звук. Настоящее животное.

Он выпрямляется и опускает глаза на моего сына, смотрит на него несколько странно. Из его ушей буквально начинает идти дым. Он напоминает пыхтящий паровоз.

- Хорошо. Только это ради МОЕГО СЫНА.

С меня словно содрали кожу.

Знаний русского Мустафы хватает, чтобы разобрать сказанное. Он растерянно крутит головой с округлившимися глазами. Трёхлетний ребёнок не может так легко понять, что его «папа» ему не папа, но между этими двоими с первой встречи образовалась невидимая связь, которую было сложно объяснить. Они будто почувствовали кровную связь без слов и тестов ДНК. И теперь сын обязательно захочет разобраться в сказанном.

- Халиф, надеюсь Вы предоставите мне спальное место? Хочу погостить у Вас. – Ахмед оборачивается к отцу Зейда, словно вспоминая о его существовании. Непозволительное неуважение к мужчине старше его.

- Конечно, Ахмед. – Халиф просто кивает, предчувствуя нехорошее. Семья Эмира никогда не оставалась с бедуинами. Тем более никто из членов семьи не приезжал внезапно в лагерь. – Если Вы позволите, я все покажу Вам.

- Отлично.

Аль-Мактум на время оставляет нас, но это лишь на некоторое время.

Вокруг моей шеи вновь затянулся ошейник.

Толпа вокруг нас и не думает рассасываться. Все растеряны. Жаждут сплетен.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Я не знала, что Эмир знает русский. – Эсме подлетает ко мне, подхватывает под локоть и утягивает из толпы, желая узнать все первая. Она оттягивает меня от Зейда. – Вы знакомы? О чем Вы говорили?

Мне сейчас совсем не до приличий и воспитанности. Грубо выдергиваю руку, и не говоря ни слова, возвращаюсь к сыну и Зейду, беру их за руки и выдавливая из себя театральную улыбку, говорю:

- Пойдёмте к себе.

- Иди с Мустафой. – Зейд целует меня в щеку, слегка касаясь губами кожи. – Я должен проконтролировать, чтобы наш павлин ничего не натворил.

Злость изменила мужа, он почерствел и лицо загрубело. Раньше я никогда не видела его в таком состоянии, он собирался бороться за нашу семью. Только ценой каких последствий?

Отрицательно качаю головой. Пытаюсь остановить его, но Зейд ловко выскальзывает из моих рук.

Его взгляд меня пугает.

Он быстро удаляется и мне остаётся лишь провожать его взглядом.

- Мама? – Мустафа дергает меня за руку, пытаясь разобраться, что происходит.

- Пойдём поиграем, Мустафа. – подхватываю сына на руки и быстро уношу в наш шатёр, не желая ни с кем разговаривать.

Интересно, сколько человек заметили, что мой сын копия Эмира?

+++

Ахмед.

С каким холодом она разговаривала.

Предвкушаю, как буду сбивать с нее эту спесь. Поставлю на колени, как когда-то в тюрьме, заставлю смотреть на меня снизу…

Тело становится свинцовым и непослушным, поршень наливается кровью. Стоит только подумать о ней, как я слетаю с катушек. Все эти годы она снилась мне каждую чёртову ночь. Ее личико преследовало меня в кошмарах. Мое личное наказание.

Халиф выделил мне гостевой шатёр и попросил принести в него вино и фрукты. Алкоголь не будет лишним.

- Смакуешь момент?

- Так и знал, что придёшь сюда. – фыркаю, рассматривая незваного гостя. Раскрасневшийся Зейд стоял позади меня, сжимая хрустальный графин с вином. Он явно хотел применить его не по назначению. – Хочешь разбить его о мою голову?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Конечно, нет. Ты же не посмеешь.

Всегда недолюбливал его, но теперь – особенно. Этот проходимец умудрился в детстве отобрать внимание моего старшего брата, а теперь своровать у меня женщину. И в завершение – он стал отцом моему сыну. За такое я точно его не прощу.

- Нет. Иначе мне грозит казнь, и я не смогу быть со своей женой и ребёнком.

- Ты настолько самонадеян, что думаешь – я позволю всему остаться так, как есть. – меня поражает его наглость. О казни не может быть и речи, я заставлю его гнить в тюрьме. Старого Халифа жаль.

- А ты настолько эгоистичен, что ради мести готов убить своего сына и его мать? Какая судьба ждёт наложницу, сбежавшую от Эмира? А что будет с мальчиком, который у нее родился от Эмира, вдалеке от него? Допустим, тебе безразлична судьба Виктории, а Мустафы? Ты хочешь уничтожить будущее мальчика?

+++

Ахмед.

С каким холодом она разговаривала, даже не смотрела на меня. Это раздражало.

Предвкушаю, как буду сбивать с нее эту спесь. Поставлю на колени, как тогда в тюрьме, заставлю смотреть на меня снизу…

Тело становится свинцовым и непослушным, поршень наливается кровью. Стоит только подумать о ней, как я слетаю с катушек. Все эти годы она снилась мне каждую чёртову ночь. Ее личико преследовало меня в кошмарах. Мое личное наказание. Ей нравится меня сводить с ума.

Халиф выделил мне гостевой шатёр и попросил принести в него вино и фрукты. Алкоголь не будет лишним. Нужно успокоиться.

- Смакуешь момент?

- Так и знал, что придёшь сюда. – фыркаю, рассматривая незваного гостя. Раскрасневшийся Зейд стоял позади меня, сжимая хрустальный графин с вином. Он явно хотел применить его не по назначению. – Хочешь разбить его о мою голову?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Конечно, нет. Как я посмею поднять руку на Эмира?

Всегда недолюбливал его, но теперь – особенно. Этот проходимец умудрился в детстве отобрать внимание моего старшего брата, а теперь своровать у меня женщину. И в завершение – он стал отцом моему сыну. За такое я точно его не прощу.