Черное и Белое - Жанна Раскита

остатки какого-то подозрительного вещества в крови оказались для меня новостью.

Во время моего больничного отпуска, я перебирала бумаги за компьютерным столом и нашла распечатку интервью отца Теряева. Больше всего меня поразил тот факт, что Теряев старший ни слова не сказал о родном сыне. Как такое возможно? Статье три года. И издана она всего за год до смерти четы Теряевых. Чем больше я узнавала об этой семье, тем больше возникало вопросов.

Я не удержалась, и снова принялась за поиски в глобальной сети.

Поразительно, сколько может рассказать интернет о таких людях, как Теряевы.

К трем утра я выяснила несколько фактов.

Теряев младший был на войне. Родители на всю страну объявили, что у них нет сына. Ненависть отца к выбору сына удивила меня, ведь если верить данным, что я отыскала, отец Олега тоже был на своей войне.

Еще один занимательный факт. Друг Олега – Андрей Мазурин погиб накануне гибели  родителей Теряева. Именно на сестре Мазурина потом Олег и женился.

Как они познакомились, оказалось тайной за семью печатями. Были ли они знакомы до смерти Андрея? Кстати, в прессе утверждали, что отец Андрея и Ирины Мазуриных, состоятельный человек, и работал юристом у знакомого мне Филиппа Остроухова.

На одном сайте я даже раздобыла фотографию семьи Мазуриных. Студийную, для какого-то журнала.

Их было четверо. Я почти не обратила внимания на парня, что стоял слева от отца, в военной форме. Он не улыбался, в отличие от своей сестры.  Ирина Мазурина оказалось, была симпатичной девушкой, с милыми ямочками на щеках.  Кто бы мог подумать, что все они так скоро погибнут? С виду простая, состоятельная семья, не более.

Мне вдруг стало страшно. Словно на меня пахнуло смертью.

Я поспешно отключила страницу, и откинулась на стуле.

Смерть Мазуриных всполошила прессу. Их машину расстреляли злоумышленники прямо на трассе, пока светофор менял цвета. Через несколько дней убили Ирину.

Причастен ли к этому Теряев? Если выстроить события, то получается, что он монстр, который не перед чем не остановится, чтобы добиться своего.

Что если он провернул все это, потому что от него отказались родители?

Но ведь Павел Теряев не переписал завещание, и к моменту смерти Мазуриных, Олег уже вступил в наследство. А Ирина стала единственной наследницей имущества своей семьи.

Что же он скрывает? Совершенно очевидно, что Теряев знает больше, чем говорит.

Он был на волосок от тюрьмы. Но этого волоска хватило.

Почему Олег убил Остроухова? Друга своего отца?

И главное, модно ли считать Олега убийцей? А месть – благим делом?

25

Колено ныло, но в целом, я чувствовала себя хорошо.

Прошло две недели после происшествия в клубе. Солнце уже не пекло, а пригревало. Ветер обретал новый звук, и все больше жухлых листьев оседало на землю.

День выдался пасмурный, накрапывал дождик.

Олега нет уже больше месяца. Как я живу?

– Здесь на право, – мой оператор Витя, руководил шофером, и тот послушно кивнул.

Мы ехали на очередное грязное и опасное действо.

Муж (возможно алкоголик) захватил в заложницы жену и дочь, и палит в прохожих и ментов из двустволки.

Откуда в простой «сталинке» двустволка?

Нам предстояло снять пару смачных кадров, и убраться оттуда. На подобные мероприятия я без бронежилета и каски, не выезжала. Поэтому, едва автомобиль притормозил, я поспешила надеть экипировку, и двинулась вслед за Виктором, с микрофоном наперевес.

Оператор лениво установил камеру, начал запись.

Что-то грохнуло позади меня, эхом отразилось от стен многоэтажек. В небо взлетели перепуганные голуби.

Забегали спецназовцы, послышался приглушенный женский крик, снова выстрел.

– Что стоишь? – меня кто-то с силой за шиворот притянул за ментовской  УАЗик.

– Эй! Я с телевидения! – пискнула я и упала на пятую точку, каска соскользнула мне на нос.

Я ее приподняла и поискала глазами Виктора. Он прятался за щитом спеназовца,  бережно сжимая камеру.

– Боже, Фиалкова?

Я обернулась и разочарованно стянула каску. Своими по-детски  бездонными голубыми глазами на меня взирал майор Смирнов.

– Что вы делаете здесь? – нахмурив брови, спросил он.

– Работаю, – нахально махнув перед его носом микрофоном, отозвалась я.

– Ты едва пулю не схлопотала!

Он засмеялся. Это смешно?

– Мне за это деньги платят, – огрызнулась я.

– И как он тебе это позволил?

Я сделала вид, что не услышала этот выпад, внимательно наблюдая за Витей.

Смирнов кому-то махнул, и миниатюрный парень, словно обезьянка принялся проворно подниматься по сточной трубе.

Сумасшедший муж принялся палить вокруг, но парня достать не мог.

Пьяница громко ругался, шумно перезаряжая ружье. Витя восторженно снимал, а я уныло наблюдала за происходящим.

Когда я уже наемся этим и найду  нормальную работу? В каком-нибудь дамском журнале… или издательстве? Зачем мне все это?

Миниатюрный парень легко запрыгнул на балкон. Небольшая потасовка, грохот выламываемой двери, крики, плач ребенка, пьяный мат. Стоп, кадр! Материал готов. Лучше бы я пошла на какую-нибудь программу, вроде «Испытание верности», там открыто говорят – мы говно. А здесь все прикрыто праведностью. Мол, так нельзя. Смотрите, как нельзя!

Смирно выпрямился во весь свой огромный рост и протянул мне руку. Я демонстративно поднялась сама.

– Я поработал, – улыбнулся он, – а теперь можешь поработать и ты.

– Благодарю, – фыркнула я.

– Ты неподражаема, – вдруг сообщил он, ощупывая меня взглядом, – я впечатлен.

Чтобы впечатлить мужчину, достаточно ему пару раз нагрубить?

– Становитесь в очередь, майор, – сообщила я, и пнув колесо автомобиля, направилась к Виктору.

Мне действительно пора и поработать.

26

Выдался теплый сентябрьский денек. Солнце клонилось к закату. Я брела домой, с полным пакетом продуктов наперевес и поедала мороженое.

Я обожаю фруктовый лед, хоть это и не мороженое толком.

Я случайно откусила большой кусочек, и морщилась от холода, когда подходила к своему подъезду. Именно поэтому я  и не заметила автомобиля (серебристая тайота), что стояла в тени раскидистой ивы. Дверь в ней открылась и через секунду захлопнулась. Этой секунды хватило на то, чтобы крупная фигура выбралась из салона и преградила мне путь.

Я испуганно отшатнулась в сторону, а когда увидела букет, что мне протянула мускулистая рука, удивилась и взглянула на гостя.

– Майор Смирнов?

Сказать, что я поражена, ничего не сказать.

– Что вы делаете здесь?

– Жду тебя, – он мне улыбнулся, слегка сощурив на солнце свои  бездонные голубые глаза.

– У вас остались еще вопросы?

– Да, есть один. Но об этом позже. Тебе помочь? – он взглядом указал на полную сумку.

– Нет спасибо, обойдусь, – сообщила я, обошла майора и двинулась к подъезду.

Смирнов, вместе со своим дурацким букетом, пошел следом.

Я оглянулась не в силах поверить в происходящее.

– Если вас снова интересует Теряев, то мой бывший редактор сказала, что он уехал в Европу. Возможно навсегда, – сообщив это, я с чувством выполненного долга вошла в прохладу подъезда, и направилась к лифту.

Смирнов появился как раз вовремя, прежде чем двери лифта  сомкнулись и оставили его одного на лестничной площадке. Он заполнил собой  все пространство. Майор меня подавлял.

– Зачем вы идете за мной, Смирнов? – спросила я, прислушиваясь к шелесту тросов над