Изобретение зла - Сергей Герасимов

Директор не любил склок, скандалов и неприятностией, но считал, что может справляться с ними, просто закрывая на них глаза. Подчиненные обычно сами знают что делать. Но в этот раз тактика закрывания глаз не сработала и с нарушителем пришлось говорить лично.

- Я много о тебе слышал, - сказал директор и не соврал.

О Черном ещё до сих пор часто вспоминали газеты: о жизни замечательного мальчика, о битве с маньяком (не скупясь на выдуманные подробности), но в основном - о таинственных событиях, связанных с той ночью. А события обнаруживались все новые и новые. Ширились слухи, легенды плодились. На месте кровавой поляны предполагалось установить мемориал. Все городские шерлоки холмсы с ног сбились вынюхивая след маньяка, но не тут то было: спортмен со сломанной переносицей возник из пустоты, посрамив детективов. Известнейшая городская гадалка, Прозерпина Великолепная, утверждала, что слышала голос и голос доложил ей, что маньяк явился из четырнадцатого века, где был рыцарем. Прозерпина даже выступила по телевидению, но никто, разумеется, не воспринял её всерьез.

- Я о тебе слышал, - сказал директор.

- Я о вас тоже. Это вы хвастаетесь тем, что похожи на какого-то древнего старикашку?

- Мальчик, не дерзи.

- Я же только хотел спросить.

- Что ты думаешь о своем поведении?

- Согласен, скучновато. Девочек у вас тут нет. Может, приведете? Я же все-таки герой.

- Герою не позволительно так себя вести. На него смотрят люди.

- Да ну, здесь только шибздики всякие на меня и смотрят. Ой, я не вас имею ввиду, прошу прощения.

Директор почувствовал, что его невозмутимость покачнулась. Он задумался.

Пока он думал, Черный выкрутил ампулку из авторучки, вытащил зубами бронзовый наконечник, выдул чернила на стол и размазал пальцем. Потом начал мыть пальцы в аквариуме.

- Что ты делаешь?

- Простите, я задумался, - ответил Черный. - Со мной бывает. Я же псих, вы знаете.

- Иногда я не понимаю, почему мы тебя держим.

- А мне нравится, - сказал Черный. - Я от вас не уйду, и не ждите.

Через пять минут аудиенция была окончена. Еще через пять минут в кабинете

Арнольда Августовича прозвучал звонок. Хозяин кабинета поднял трубку. Спустя час договоренность была достигнута. Черного, как почти излечившегося и не имеющего выраженных психических отклонений, переведут в обычный госпиталь, в обыкновенную детскую палату. Общество светстников будет ему полезно.

Арнольд Августович закончил разговор и продолжил читать труд по новой истории. Сейчас его мысли постоянно вращались вокруг тех событий, описывая круг за кругом и пытаясь приблизиться. Увы, события оставались столь же неясны.

Арнольд Августович просмотрел картотеку и убедился, что данный случай уникален.

В поисках ответа он выписал все книги о Машине и убедился, что книг мало, а те что есть, оскоплены недремлющими редакторами. Оставались ещё книги о величайшей войне, но даже там Машина упоминалась лишь вскользь. Машину будто вычеркнули из истории человечества. А между тем, Машина эту историю определила и направила.

Сейчас он думал Машине и о величайшей войне, которую развязала Машина.

Почему она согласилась сделать это, если знала, что соглашается на верную смерть? Он рассматривал фотографии - редкие свидетельства первых послевоенных лет. Вот каньйон в Колорадо, глубиной в шестнадцать миль. На дне уже плещется вода, но только через двести лет дожди заполнят эту трещину полностью. Вот вулкан в центральной Африке, двадцать две мили в высоту, вулканический пепел засыпал треть континента. Каким должно быть оружие, способное разбудить столь могучие силы природы? И зачем? Впрочем, любая война бессмысленна. На город опустится вечер и снова замигают зеленые вспышки на окраине. И снова сотни людей будут кричать и плакать и рвать на себе волосы и стонать в предчувствии смерти и задавать тот же вопрос зачем? Потому что так устроена наша психология. Человек разумный есть человек постоянно убивающий сам себя, как змея, съедающая свой хвост дефект природы, который рано или поздно уничтожит себя окончательно. А заодно с собой и большую часть природы. Но может быть, в этом и есть ответ? Так вот зачем?

Машина - та была совершеннее человека. Эволюционно Машина стоит впереди человека, - думал Арнольд Августович, - и только затуманенный себялюбием слабый разум примитивных людишек может считать иначе. Есть несколько ступеней развития материи: хаос, мертвый мир звезд и планет, жизнь, сознание и, наконец, Машина - венец эволюции. Пять ступеней к совершенству. Каждая следующая ступень поднимается над предыдущей и опирается на нее. Хаос создал звезды и планеты; планеты породили жизнь; жизнь породила разум, а разум породил Машину.

Совершенная логическая последовательность.

Хаос темен, для его созревания потребовались десятки милиардов лет. Для порождения жизни - всего лишь миллиарды. Для порождения разума - сотни миллионов. Для создания Машины - какой-нибудь миллион лет развития человека.

Ускорение эволюции налицо.

Чем совершенне ступень, тем быстрее она развивается. Очень точная градация - как ни мысли, а Машина выше Человека. Она возникла позже, она имеет больше возможностей, она эволюционирует в тысячи раз быстрее и это решающий показатель. По сравнению с человеком она - как самолет по сравнению с каретой, а путь эволюции - путь в сотни тысяч миль. Никто не выберет карету для такого пути, если есть самолет, хотя и у кареты свои преимущества. Как же случилось так, что она позволила себя убить? Может быть? - Или не может быть? Эта мысль граничит с безумием - может быть, она не позволила себя убить, а только удалилась от Человека и сейчас, обретя за столетия абсолютно невообразимую мощь и власть, начинает играть с нами? И если...

К тому же, она бессмертна, а человеку положен предел.

Мы столетия размышляем над смыслом жизни, хотя правильным было бы подумать о смысле смерти. Зачем человек смертен? Для чего природа изобрела смерть?

Обязательную смерть как финал, а не случайную смерть как катастрофу? Я всегда считал, - просто потому, что невозможно построить сложный организм так, чтобы он не умирал. Амебы были бессмертны, но объединившись в первый многоклеточный шарик, они стали стареть и умирать. Я думал - просто потому, что в сложной системе обязательно накапливаются разрушения и рано или поздно она гибнет. Но ведь Машина была создана бессмертной и исправляющей свои нарушения?

Значет биологическая смерть не обязательна для сложных организмов? Тогда почему же смерть предписана человеку?

Если она не обязательна, то зачем???

Допустим, что смерть это не недостаток, а полезное изобретение эволюции.