Дело не в тебе, дело во мне (ЛП) - Джонсон Джули

Он продолжает, как будто я ничего не сказала, его взгляд оценивающий.

— Видите ли, Чейз очень сдержан во всех сферах своей жизни, но у него есть характер. Это его самая большая заслуга.

Он наклоняется вперёд, всего на долю сантиметра, но этого достаточно, чтобы заставить меня отпрянуть назад.

— Он знает, что вижу. Это только вопрос времени. И даже если я ошибаюсь, даже если он действительно не заинтересован… — его глаза сканируют всё моё тело. — Уверен, мои усилия не пропадут даром.

Фу.

Мега-фу.

Я поднимаюсь на ноги, не сводя глаз с кофейного столика.

— Так вот, у вас есть мой номер, мистер Крофт, если вы захотите поговорить о новой картине для вашей коллекции. Иначе мне придётся уйти…

— Присядьте.

Внезапно в его мягком, медовом тоне появляется сталь.

Моё сердце подпрыгивает в груди, а глаза устремляются к нему. Он не шевельнул ни единым мускулом, но выглядит взбешённым, сидя там, вытянув одну руку в пространство между нами. Мне требуется несколько секунд, чтобы понять, что он ждёт папку, которую я всё ещё прижимаю к груди.

Я с усилием сглатываю и заставляю себя передать ему папку, чувствуя, что потеряла жизненно-важную часть своей защиты, когда я это делаю, и неохотно опускаюсь обратно на кожаный диван.

В течение нескольких минут единственным звуком в комнате было перелистывание страниц, пока Бретт просматривал папку, иногда задерживаясь на каком-то конкретном фрагменте, но, казалось, ни разу не задерживался надолго ни на одном из них.

Чёрт. Эстель будет очень зла на меня. Это уже второй раз подряд, когда я облажалась с ВИП-персоной. Для неё не будет иметь значения, что во всём этом нет моей вины. Конечный результат — Джемма эффектно провалила продажу какой бы то ни было картины — тот же самый.

Звук захлопывающейся папки заставляет меня вздрогнуть.

— Я возьму обе абстракции Фавра и натюрморт Сартра… синий, на странице 18.

У меня отвисает челюсть.

— Что?

— Вы что, не слышали меня? — спрашивает он весёлым тоном. — Я сказал, что хочу Фавра…

— Я слышала вас, — говорю я, мои щёки краснеют. — Просто… Нет. Вы не можете.

Его брови морщатся от веселья.

— Я не могу купить картины, которые вы пришли сюда продать мне?

Я сглатываю.

— Вы видели только их фотографии.

— И?

— Разве вы не хотите увидеть их в живую?

Он удивлённо качает головой.

Я пытаюсь снова.

— Разве вы не хотите услышать о прошлом художников?

Ещё одно покачивание головой.

— Но, мистер Крофт…

— Мисс Саммерс, — его голос твёрд. — Вы пришли сюда, чтобы продать мне картины?

После секундного колебания я киваю.

— Тогда почему вы пытаетесь отговорить меня от покупки?

— Я… ну… — я замолкаю.

— Хорошо, — решительно говорит он. — Значит, решено.

Я вздыхаю.

— Вы даже не услышали мою рекламную речь. Она была хороша. Правда.

Улыбка приподнимает левую сторону его рта.

— С удовольствием послушаю. К сожалению, сегодня у нас нет на это времени.

— Что вы имеете в виду?

Он открывает рот, чтобы ответить, но прежде чем успевает, раздаётся ещё один стук в дверь, за секунду до того, как она широко распахивается.

Халк вернулся.

— Он здесь.

— Как нельзя вовремя, — Бретт по-мальчишески смеется, но в этом есть что-то тёмное, что заставляет меня нервничать.

Выражение лица Халка ни разу не меняется, его голос ни разу не становится выше низкого грохота.

— Мне впустить его, сэр?

Бретт кивает, на его лице всё ещё играет улыбка.

— Да, немедленно.

Халк кивает и исчезает, дверь за его спиной со щелчком захлопывается.

Я перевожу взгляд с Бретта на дверь и обратно.

— Что происходит?

— Мы встретимся с вами снова через несколько дней, чтобы завершить сделку, если вы не против, — он произносит это как просьбу, хотя мы оба знаем, что у меня нет выбора.

Поднявшись на ноги, он застёгивает пиджак, обходит кофейный столик и оказывается рядом со мной.

— Было приятно познакомиться с вами, мисс Саммерс.

— Мне тоже, — машинально говорю я, глядя на него и чувствуя, что мой мозг на десять шагов отстаёт от того, что здесь происходит.

Он протягивает мне руку.

— Пойдёмте

Не желая быть грубой, в конце концов, этот человек только что согласился купить не одно, а целых три произведения искусства, что так осчастливит Эстель, что она, вероятно, не уволит меня в обозримом будущем, я просовываю свою руку в его и позволяю ему поднять меня на ноги. От его прохладной кожи у меня по спине пробегает странный, брезгливый холодок.

— Спасибо, — бормочу я, как только встаю.

Я начинаю вырывать руку из его хватки, но он усиливает её и подходит ближе.

Моё сердцебиение ускоряется.

— Мне было очень приятно, мисс Саммерс, уверяю вас.

— Джемма, — глупо выпаливаю я, не находя слов и рациональных мыслей, с этими слишком синими, слишком напряжёнными глазами, устремленными на меня и находящимися в тридцати сантиметрах от меня. — Просто Джемма.

Губы Бретта кривятся в улыбке, и он открывает рот, чтобы что-то сказать, но прежде чем он успевает произнести хоть слово, дверь в кабинет распахивается с такой силой, что дребезжит на петлях. Ошарашенная, я чуть не выпрыгиваю из своей кожи, и мой взгляд устремляется к входу, однозначно ожидая увидеть стоящего там Халка, зелёного и разъяренного, в костюме, измочаленным в лохмотья, и готового разорвать нас на куски.

Только это не он.

Там стоит ещё один мужчина, кипящий от ярости, с горящими зелёными глазами и бьющейся жилкой на яремной вене, от открывшейся ему сцены.

Чейз.

И его прищуренный, горящий взгляд прикован к моей руке, всё ещё крепко сжатой в руке Бретта.

Ну и дела!

ГЛАВА 15

ДИКИЙ

Почти целую минуту в кабинете стоит полная тишина.

Чейз и Бретт сцепились взглядами в эпических пропорциях, и, хотя я всё ещё стою здесь, держа руку в руке Бретта, мне кажется, они полностью забыли о моём существовании. Такая ненависть витает в воздухе, что становится трудно дышать, и я начинаю думать, что хуже уже быть не может — пока Бретт не начинает говорить. В этот момент я понимаю, что напряжённое молчание гораздо предпочтительнее, чем их реальное общение.

— Ах, что ни на есть любимый кузен! — говорит Бретт, счастливо улыбаясь. — Я бы спросил, что заставило тебя зайти, но у меня есть довольно хорошая идея.

Чейз ещё сильнее сжимает челюсти и не утруждает себя ответом.

— Ах, такой стоик, как и всегда, — Бретт бросает на меня быстрый взгляд, прикрыв глаза. — Мы с мисс Саммерс как раз начали… — он делает паузу. — …знакомиться.

Я не смотрю на него, но по-настоящему чувствую гнев Чейза. Он осязаем и льётся от него волнами, насыщая комнату вокруг нас. Бретт, похоже, этого не замечает, а если и замечает, то ему просто-напросто всё равно. Он продолжает говорить, его тон сквозит веселой жестокостью.

— Мы только что строили планы, когда нам встретиться снова и завершить наше… — и снова его пауза молчания искусно высчитана, — …дело.

Глаза Чейза впиваются в меня, всего на долю секунды, но выражение, которое я вижу в их глубине, достаточно пугающее, чтобы заставить мои плечи сжаться. Я поспешно перевожу взгляд в сторону Бретта.

— Большое вам спасибо за ваше предложение, мистер Крофт. Я скоро свяжусь с вами, и мы обсудим детали продажи, — говорю я, глупо надеясь, что, как только Чейз поймёт, что эта встреча только об искусстве, он остынет.

Этого не происходит.

Во всяком случае, в кабинете становится ещё напряженнее. Я так напряжена, что боюсь смотреть на Чейза. И, поскольку я это я, клиническая идиотка века, я не молчу, что, очевидно, следовало бы сделать в этой ситуации. Вместо этого я продолжаю говорить и засовываю себя ещё глубже в горловину.

— Не стесняйтесь звонить мне в галерею по любому вопросы, — нервно лепечу я, не сводя глаз с подбородка Бретта, потому что его слишком довольная улыбка немного пугает меня, если честно. — Мой личный добавочный номер указан на визитной карточке в вашей папке. Которую, знаете ли, вы можете просто оставить себе, на случай, если захотите взглянуть на свои картины. И потому что, ну, у нас в галерее их около двадцати, и я уверена, что Эстель… мой босс, хотела бы, чтобы у вас был доступ ко всем коллекциям наших художников без необходимости ездить через весь город.