o bdf4013bc3250c39 - User

памятные даты брать в расчет не имело смысла: выпив самую малость, Зина

усилием воли включала мозги, и до запоев никогда не доходило.

В восемьдесят шестом грянула перестройка, многие кинулись в частный

бизнес. Не захотела оставаться в стороне и Зина. Как раз за год до этого она

вышла замуж за водителя магазина Женьку Кузихина, и вскоре у них родился

сын Витя. Они поселились у ее матери, и денег катастрофически не хватало.

Кое-кто из подружек на работе предложил Зине выгодное дело: челночить,

летать в Турцию, закупать дешевые вещи оптом, привозить в Москву и

сбывать по навороченным ценам.

135

- Шмотки там классные, качественные, - убеждали ее подружки, - а наши

быдлотяне ни к чему такому не привыкли, им все в диковинку, так что

расхватывать будут за какие хошь бабки!

Убеждать долго не пришлось. Зина ухватилась за идею, сделала новый

загранпаспорт, и в первую же поездку накупила столько тряпья, что

пришлось платить три таможенные пошлины. Но пошла и на это, так как

чувствовала: все окупится с лихвой! На крупном городском рынке подружки

открыли две палатки, посадили в каждую по реализаторше, и торговля

пошла. Уже первая проданная партия принесла такой доход, что Зина

вскорости засобиралась в Турцию снова.

- Будто и семьи нет, - ворчала мать, но муж Евгений одобрительно отнесся к

затее жены и предложил свои услуги: - Кстати, Зина, я мог бы тоже у вас

подрабатывать, шофером тем же. Зачем заказывать машину в аэропорт, когда

можно свой «Рафик» купить – и будет своя техника. И Вальке поможем, ну, будешь брать с нее за доставку копейки какие-нибудь на бензин…

Зина подумала и согласилась. Тут же купили машину (и деньги еще

остались), и следующую партию товара в Шереметьево встречал сам Женька.

Со временем Зина стала привозить из Турции не обычные платья да

сарафаны, а добротные дубленки, шубы и пальто.

Хорошее начинание обернулось, однако, боком. Во время всевозможных

встреч в Турции с местными оптовиками приходилось выпивать, и выпивать

крепко. Один раз Зину едва допустили на посадку в самолет, настолько слабо

она держалась на ногах. Выручила нахрапистость подружки и всученные

контролеру пятьдесят долларов. Вернувшись в Москву и радуясь успешной

торговле, Зина все чаще и чаще позволяла себе так наклюкаться с подружкой, что снова по неделе лежала пластом.

Мать давно махнула на дочь рукой и все свое внимание переключила на

внука. А вот муж, стыдясь пристрастия жены, поначалу ругал ее, но,

136

несколько раз пристыженный Зиной за свое безделье («Кто деньги

зарабатывает? Я или ты? А ты что можешь? Баранку крутить? Любой баран

это может! Так что не голоси, понял?»), постепенно замыкался в себе,

механически, без души выполняя свои обязанности перевозчика.

Но однажды, когда Зина в очередной раз вернулась из Турции навеселе, мать

выдала ей новость:

- Женя ушел.

- Куда? – не поняла Зина.

- Куда, куда… Совсем ушел! От тебя ушел. От сына ушел, - уточнила мать.

И только тут до Зины дошло. Она замерла в оцепенении. Потом дернулась и

крепко выругалась (за время своего бизнеса каким только словечкам она не

выучилась!), пулей вылетела на улицу и устремилась в винный магазин.

Домой вернулась совершенно пьяная. Тут же принялась браниться. У матери

уши складывались в трубочку: она даже от покойного мужа таких слов

никогда не слыхивала.

- Да ты себя вини, а не его! – не выдержала, наконец, мать. – Явилась вон

никакая, даже ребенка из школы не встретила, а уже на рогах!

Зина не обращала на мать никакого внимания и продолжала свое:

- Мерзавец! Ничтожество! Сам ни хрена не умеет, жил бы да радовался!

Сволочь! Я ему задам! У него скоро рога вырастут, обещаю!

- Что ему до рогов-то до этих? – возражала мать. – Он, поди, рад радешенек, что вырвался из этого ада, в котором жил столько лет!

- Пускай посмотрит, мразь, пускай попробует, как денежки зарабатывать! – не

унималась Зина. – Прибежит еще, гнида! Вот посмотришь, прибежит,

денежки-то скоро кончатся!..

137

- И-э-эх, дорогуша, - качала головой мать. – Да с такой женой никаких денег

не надо!

Повоевав с часок, Зина угомонилась. Наплевав на мужа, она набросилась на

водку.

- Одно только счастье мне в этой жизни! – кричала она матери. – Вот бутылка

эта! Потому как в остальном все изменники и предатели!

- Хорошее же счастье у тебя, - кивнула головой мать. – Что несешь-то?

Пьяное счастье! Куда уж лучше! Ребенок вон весь перепуганный!

Двенадцатилетний Витя испуганно прижался к бабушке. По сути выросший с

ней, он к матери относился с прохладцей. А когда она была пьяная –

откровенно боялся ее. Зина, заметив сына, слащаво-пьяным голоском позвала

его:

- Витюша, иди к маме!

Бабушка легонько подтолкнула внука к матери, и ему ничего не оставалось, как сделать два шага в ее сторону.

- Родненький мой, сирота! – Зина погладила его по голове, слегка прижала к

себе. – Нет у нас больше отца! – потом сурово нахмурилась и выкрикнула: -

И не надо! Без него обойдемся!..

Кто-то посоветовал Зине открыть в сбербанке два счета – накопительный и

процентный. Она так и сделала, и уже через год могла роскошно жить на

проценты, а всю выручку от торговли откладывать на книжку.

Вскоре она узнала, что ее муж спутался с одной реализаторшей на том же

рынке и уехал с ней на Украину, к ее родителям. А через короткое время Зина

получила из суда повестку: Женька подал заявление на развод. К тому

времени Зина совершенно успокоилась и прекрасно осознавала, что легко

проживет и без мужа, а потому на суд явилась охотно и сразу же согласилась

138

на развод. Подписывая бумаги, она улыбалась и повторяла про себя так

кстати пришедшую на память слышанную от матери поговорку: «Никакой

хрен в этой жизни не последний!» Фамилию оставила мужнюю - только

потому, что ее носил сын, а он был тем немногим, что оставалось у нее

сейчас родного и близкого.

В 2001 году Зина купила большую четырехкомнатную квартиру в

новостройке и перебралась с матерью и сыном в чистый район Москвы. По

утрам там пели соловьи, а воздух был таким чистым и пахучим, что голова

кружилась. Неподалеку стояли густые, еще нетронутые леса, и мать

частенько ходила туда по грибы вместе с внуком.

В это самое время пришла беда. Сначала у Зины появились боли в паху.

Особенно давали они знать, когда в аэропорту Зина возилась с тяжеленными

тюками и сумками. Поначалу она внимания на это не обращала, думала,

перетрудилась. Но постепенно боль из паха стала расползаться вниз по ноге, дошла до бедра и колена. Чаще всего боль возникала при ходьбе и при

попытке встать со стула. Стоило немного полежать, и боли проходили, но при

физических нагрузках появлялись опять.

Подружки посоветовали Зине обратиться к врачу. Тогда-то и выявили ту

странную, доселе незнакомую ей болезнь с таким загадочным – коксартроз.7

Врач сокрушенно покачал головой и категорически заявил, что надо садиться

на группу инвалидности. Сама инвалидность не пугала Зину. Но вот как

быть, если придется прекратить поездки в Турцию? Но тут снова подружки

подбодрили ее: «На что теперь тебе эта Турция? Квартира у тебя есть, денег

полно. Живи на проценты, и весь хрен до копейки!»

По сути они были правы: на обоих счетах денег у Зины было вполне

достаточно, и можно было остаток жизни жить припеваючи.

- Припиваючи! – шутили подружки.

7 Коксартроз - артроз тазобедренного сустава.

139

И Зина поехала на медико-экспертную комиссию. В ту пору инвалидность

еще давали охотно, поэтому она получила сразу вторую группу. Она свернула

торговлю, передав свое место на рынке подружке Вальке.

Врач-ортопед заявил Зине, что, скорее всего, в скором времени понадобится

операция и намекнул, что если она хочет установить качественный

импортный протез, то для этого понадобятся деньги.

- Немалые, - уточнил он.

- И сколько же? Ну, в среднем.

Врач назвал сумму, которая показалась Зине, при имеющихся у нее средствах, просто смехотворной, и она согласилась. Врач записал ее на очередь и заявил, что в любом случае ждать придется несколько лет: поскольку протезы очень

дорогие, выпускают их в ограниченных количествах.

- Я никуда и не спешу, - ответила Зина и стала спокойно жить. Жить-

попивать. И проценты снимать. Благо денег куры не клевали.

Прошел год, и тут новая беда – умерла мать. Перед смертью, едва двигая

побелевшими губами, она сказала дочери:

- Бог тебе судья, Зина, ни за что тебя не виню. Об одном прошу: Витеньку

береги.

Зина и берегла. Похоронив мать, почувствовала вдруг, что виновата перед

сыном, недодала ему в детстве ласки и тепла. Стала уделять больше