Технозона - Василий Головачев

– Давай быстрей! Нас видишь?

– Иду по пеленгу.

– Командир! – воскликнул Абдулов. – Берегись!

Ледяной купол, обвитый струями тумана, вдруг лопнул, разлетаясь разнокалиберными глыбами, неспешно развернулся красивым «тюльпаном». А вслед за глыбами полетели и вкраплённые в ледяной массив купола камни и заиндевевшие фигуры. Две! Одна из них врезалась в пятившегося Дениса, и он инстинктивно вцепился в неё руками, ещё не понимая, зачем это делает.

Руки, ноги, ранец, шлем…

Человек в скафандре с эмблемой НАСА на плече и квадратиком американского флага!

Они закувыркались в воздухе, сталкиваясь с ледяными осколками стены купола, врезались в ближайшую стену.

Рация донесла тихий вскрик и неразборчивое бормотание.

– Катя! – заорал Денис, не обращая внимания на боль в ушибленном плече. – Катя, это я, отзовись!

Неровное дыхание, шорохи, всхлипы.

– Дэн?

– Я!

– О боже!

Человек в скафандре задвигал руками и ногами, мешая Денису взять ситуацию под контроль, нейтрализовать вращение и скольжение по льду. Летящие во все стороны глыбы то и дело толкали и били его в спину, не позволяя сориентироваться и прекратить неуправляемый полёт.

Сверху свалилась ещё одна глыба, превратилась в человека в скафандре.

– Держись, командир! – Это был Абдулов. – Сейчас я тебе помогу.

Однако «коровьи скачки» по льду удалось остановить только спустя минуту. Наконец карусель кончилась, верчение струй тумана, стен и летящих глыб льда прекратилось.

– Дэн, это ты?!

– Я, я, успокойся, всё позади.

– Мы попали под струю воды…

– Об этом потом.

– Я думала, что никогда не выберусь…

– Где твои напарники?

– Один тут, рядом со мной, – сообщил хладнокровно Глинич. – Не двигается, молчит. Другого не вижу.

– Идём к тебе. Миша, ты где?

– В километре от вас. Но посадить машину я не смогу, здесь сплошные стены, башни и летающие скалы. К тому же у вас там тоже появилось «сердце».

– Где?!

– Батя выдаёт изображение в виде сердца… оно пульсирует.

– Командир! – донёсся голос Глинича. – Я понял, что это такое…

– Сейчас не до гипотез! Включи фонарь, помигай, я тебя не вижу.

Впереди, чуть левее, над стеной замигал в тумане огонёк.

Денис, поддерживая Кэтрин на руках (хорошо, что сила тяжести на Плутоне так мала!), устремился к огоньку. Абдулов обогнал его, вернулся, описал круг, как бы охраняя командира и его драгоценную ношу.

Край стены, плоская поверхность – чистый каток, усеянный глыбами льда. Две фигуры на обрыве: Глинич и американец, не подающий признаков жизни. С высоты стены было видно, что на месте купола ворочается перламутровое сгущение неопределённых очертаний, исчезая где-то на большой высоте в пелене тумана.

– Командир, здесь самое удобное место для посадки, лучше не найдём. Пусть Миша попытается сесть.

– Я вас вижу!

В струях тумана проявилось серое пятно, уплотнилось, превращаясь в двойной синевато-белый плоский эллипсоид.

«Амур» завис над «катком». В его днище вспыхнула цепочка огней, обозначая люк.

– Вперёд! – бросил Денис.

Глинич и Абдулов подхватили тело американского астронавта, метнулись к люку.

Денис, обливаясь потом, двинулся следом, молясь в душе, чтобы летящие глыбы льда не повредили обшивку корабля.

– Надо… найти… Майкла… – прошептала Кэтрин, пытаясь высвободиться из объятий Дениса.

– Это невозможно! Оставаться здесь нельзя, мы все погибнем!

– Я… обязана…

– Закончится эта свистопляска, мы вернёмся, обещаю.

Вот и люк.

Глинич и американец уже исчезли в шлюзе. Абдулов отодвинулся в сторону, страхуя командира.

Вдвоём они втиснули Кэтрин в горловину люка, влезли сами.

– Подъём! – прохрипел Денис. – Слава, в рубку!

Пол шлюза ударил в ноги.

Толчки, рысканье, тонкий вой вентиляторов, вытесняющих чужой воздух из шлюза, тяжелая плита ускорения легла на грудь.

«Амур» пошёл вверх, к границе атмосферы Плутона.

Через минуту, кое-как сняв скафандры, они гурьбой ввалились в кабину управления. Денис поцеловал жену, метнулся к командирскому креслу, нацепил дугу интеркома.

– По местам! Беру управление на себя! Миша, займись американцем. Батя – общий обзор!

Компьютер послушно выдал на экраны панораму Плутона.

Сплошное море тумана с более плотными струями и тёмными провалами. Нечто вроде огромного пульсирующего сердца, полускрытого туманной пеленой, светящегося изнутри опалом.

«Амур», вздрагивая и пошатываясь, всплыл над ледяными стенами и башнями «снежинки», пробил туманный слой, поднялся над морем тумана. «Сердце» стало видно отчётливей, хотя продолжало оставаться сгустком опалесцирующей субстанции, не имеющим аналогов среди природных образований.

– Что это?! – прошептала Кэтрин по-английски, бледная, измученная, потрясённая увиденным.

– Это семя, – ответил Феликс Эдуардович Глинич, спешно настраивая исследовательский комплекс корабля. – Или зародыш, спора, генетический файл. Выбирайте, что вам нравится.

– Ты хочешь сказать, – отозвался Абдулов, включаясь в систему связи и контроля, – что на Плутоне есть жизнь?

– Теперь есть.

– Не понимаю, – беспомощно пожала плечами Кэтрин. – Что происходит?

– Это десант, десант на Плутон.

– Какой десант?!

– Солнечная система атакована носителями иной жизни. Вспомните Ирод, Окурок, теперь вот Плутон. Кто-то решил заселить нашу родную систему, и процесс начался.

– Боже мой!

Словно в ответ на восклицание Кэтрин исполинское «сердце» под кораблём, уплывающим в космос, прочь от Плутона, развернулось красивым бутоном, и оттуда высунулась кошмарная рогатая голова чудовища невиданной формы.

На Плутоне, подготовленном неизвестными силами под инкубатор, родился первый его житель…

Эпизод 4

Соло на оборванной струне

1

Первый китайский космонавт – во всём мире их стали называть тайконавтами – совершил свой героический полёт в две тысячи третьем году. После чего китайцы заявили, что к две тысячи десятому году они создадут свою собственную орбитальную станцию и запустят к Луне исследовательский модуль, а затем и построят на спутнице Земли жилой комплекс.

Поначалу программа китайского Космического агентства вызывала у журналистов и учёных лишь скептические усмешки и порождала массу колких анекдотов, смысл которых сводился к известной украинской поговорке: «Нашему теляти вовка б зъисты». Однако вскоре китайцы запустили ещё один «Волшебный Корабль» (так назывались их ракеты – «Шэнь Чжоу» – «Волшебный Корабль», или «Священная Ладья») уже с тремя тайконавтами на борту, потом ещё и ещё, и в две тысячи одиннадцатом году действительно полетели на Луну.