Двойник Декстера - Джеффри Линдсей

О радость! О счастье! Я попал в список рассылки ка­кого-то дурацкого анонимного блогера. Неужели такова цена новообретенной славы? Теперь на меня будет набра­сываться всякий полуграмотный идиот, имеющий ком­пьютер и собственное мнение? Вот уж в чем я точно не нуждался. Снова взявшись за мышку, чтобы удалить пись­мо, я прочел первую фразу — и все заледенело и застыло.

«А теперь я знаю, как тебя зовут».

Я целую вечность рассматривал эти слова. Иррацио­нально, на уровне клинической смерти мозга, я не сомне­вался: фраза адресована мне и она написана Свидетелем. Я смотрел на нее и, может быть, моргнул пару раз, но больше не сделал ничего. Наконец я услышал далекий стук и понял: мое собственное сердце напоминает о необходи­мости дышать. Я подчинился, закрыв глаза и дав кисло­роду время добраться до мозга и запустить его в действие. Первой мыслью оказался приказ успокоиться. Далее по­следовало разумное напоминание о том, что это, в конце концов, просто спам, который скорее всего не имеет от­ношения ни ко мне, ни к моему Свидетелю.

Поэтому я сделал еще один вдох, насладился и открыл глаза. Фраза никуда не исчезла, она по-прежнему гласила: «А теперь я знаю, как тебя зовут». Ниже шла целая страни­ца текста. Но я исполнился чувством гордости, обнаружив в мозгу вторую спокойную мысль: взгляни на письмо, ты немедленно убедишься, что оно не имеет к тебе никакого отношения. Достаточно прочитать пару предложений, чтобы понять: ты идиот и параноик, — и можно вернуться к спокойному прихлебыванию злополучного кофе.

Поэтому я перевел взгляд на вторую строчку и присту­пил к чтению.

С тех пор как я увидел тебя тем вечером в запертом до­ме, я не могу забыть твоего лица. Я вижу его повсюду, во сне и наяву, я помню, как ты стоял над грудой сырого мяса, ко­торая всего несколько минут назад была живым человеком. Даже ты должен понимать: это, черт возьми, неправильно. Я постоянно думаю — кто ты такой, мать твою ? Или даже так — ты вообще человек ?Может ли тот, кто занимает­ся такими делами, спокойно жить в реальном мире, ходить за покупками и говорить о погоде?

Я сбежал. Сбежал, увидев тебя, занятого тем... чем ты там занимался. Но воспоминание убежало вместе со мной. Знаю, я должен был что-то предпринять, но ничего не сделал и теперь не могу выкинуть эту мысль из головы.

Поскольку я удрал, мне стало казаться, будто ты по­всюду. В жизни мы никогда не виделись, а теперь ты появ­ляешься всякий раз, когда я выхожу за дверь. Я вижу тебя то с детьми, то за работой, но больше так не могу.

Я не дурак. Я знаю, это не случайно, поскольку таких совпадений просто не бывает. Ноя не хотел задумываться, ведь тогда пришлось бы что-нибудь предпринимать. Мне казалось, я не готов, из-за развода и прочих неприятностей, которые на меня валятся. Мне и без того дел хватает, а возиться еще и с тобой... нет, спасибо.

А потом я увидел фотографию, узнал, как тебя зовут и где ты работаешь. Я подумал: Господи, так он, блин, коп? Ну и наглость. Как оке ему это сходит с рук? И тут же по­нял: я ничего не смогу поделать с таким человеком, который, ко всему остальному, еще и коп.

Но я постоянно об этом думаю. Чем больше думаю, тем упорнее сопротивляюсь, поскольку у меня и так до черта проблем, чтобы связываться с таким дерьмом вроде тебя. Но мысль жужжит и жужжит в моей голове, и, кажется, я вот-вот сойду с ума. Хочется бежать, но некуда, и я не могу откладывать, так как знаю, кто ты и где работаешь, и больше никаких оправданий не осталось, а мысли копятся и кружатся в голове, сводя меня сума...

А теперь вдруг точно кто-то щелкнул выключателем. Я буквально слышу голос, который говорит: ты неправильно смотришь на вещи. Помнишь, как говорил святой отец? Каждый камень, о который ты спотыкаешься, — на самом деле ступенька, если хорошенько подумать. Да.

Это не новая проблема. Это ответ.

Это — способ сделать так, чтобы всякая фигня обрела смысл. И наконец сложить головоломку. Допустим, я пока еще не знаю, как быть, зато уверен: я поступаю правильно и справлюсь.

Я приду. Очень скоро.

Ведь я знаю, как тебя зовут.

Где-то в коридоре хлопнула дверь, и начали перекли­каться два голоса, но я не разобрал слов, а даже если бы и разобрал, то не понял, поскольку во всем мире лишь одно теперь имело значение.

Он знает, кто я такой.

Ему попались в Сети фотографии с моим именем, и он сопоставил с тем, что видел, когда я возился с Валентайном. Он узнал меня. Выяснил, кто я такой и где работаю. Я сидел, пытаясь успокоиться и понять, что делать, не в силах прогнать одну-единственную безумную, разруши­тельную мысль. Свидетель нашел меня. Он бродил где-то рядом и планировал нанести удар в любой момент. Я же не имел ни малейшего понятия, кто он такой, а он знал меня и был способен разоблачить, когда ему вздумается, мне же, судя по всему, нечем было ответить.

Что он там сказал насчет детей? Он угрожает Лили-Энн? Я обязан защитить ее, найти какой-нибудь способ добраться до Свидетеля и остановить. Но как, если в те­чение двух недель мои попытки отыскать его оказались безуспешными?

Я снова просмотрел блог, пытаясь найти хоть какую-нибудь подсказку, которая давала бы понять, кто он такой. Хотя бы крошечный намек на то, каким образом спастись от этого кошмара. Содержание не изменилось, но тем не менее при втором прочтении я заметил, что Свидетель не написал ничего, способного разоблачить Декстера перед остальными. По крайней мере с этой стороны я находил­ся в безопасности. Чем же он грозил? Напасть на меня или мою семью? Он написал, будто намерен что-то «сделать» со мной, и я понятия не имел, о чем он говорит, но фор­мулировка мне не понравилась. В конце письма Свидетель сказал, что пока не знает, как поступить, — это тоже мог­ло значить что угодно, и я не собирался ничего вычерки­вать из списка, пока не выясню, кто он такой.

Как утопающий нуждается в воздухе, так и мне была необходима подсказка, а я не располагал ничем, кроме нескольких абзацев глупой болтовни. Но погодите-ка... это не просто болтовня, а блог. То есть нечто относительно регулярное. Если в нем есть еще записи, среди них может оказаться нечто полезное.

Я скопировал адрес наверху страницы, перенес его в окно браузера и оказался на одном из сайтов, позволяющих всем желающим бесплатно открывать блоги. «Блог Тени» оказался лишь одним из многих тысяч. Но, кроме того, я обнаружил там и другие записи, по одной каждые несколь­ко дней, и как можно быстрее просмотрел их. Самая пер­вая начиналась словами «Почему все на свете сводится к дерьму?». Справедливый вопрос, выказывающий большее знание жизни, чем я рассчитывал. Но тем не менее я не узнал о Свидетеле ничего нового.

Я продолжил чтение. В основном запись содержала бессвязные невнятные жалобы, будто никто его не ценит. В завершение Свидетель утверждал, что намерен вести блог, чтобы выяснить причину. «Я не понимаю. Вхожу в комна­ту, и меня никто не видит, словно я не существую для ок­ружающих, точно я — тень. Поэтому блог будет называть­ся Блог Тени». Очень трогательно и задушевно, подлинный экзистенциальный призыв с просьбой о человеческом контакте. Я тоже очень хотел установить контакт, притом поскорее. Но сначала нужно выяснить, кто он такой.

Я почитал другие записи. В них звучала возрастающая ярость, и они по времени охватывали примерно год, но Все оказались анонимными, даже те, в которых упомина­лось о разводе автора с женщиной, скрытой под инициа­лом «Э.». Он с горечью писал, как сначала она не желала оторвать зад от стула и найти работу, а теперь требует, что­бы он содержал ее и оплачивал расходы, но он не в состо­янии снимать вторую квартиру, поэтому они по-прежнему вынуждены жить под одной крышей, хотя и развелись. Очень трогательное описание страдающего представителя среднего класса. Несомненно, эта исповедь растопила бы мое сердце, будь оно у меня.

Отказ Э. работать, казалось, злил его больше всего, поэтому он страстно писал об ответственности и о том, что невыполнение Обязанностей есть настоящее Зло. Здесь не перечислялась серия наблюдений над Обществом в целом и над «сволочами», которые «отказываются вы­полнять правила, по которым обязаны жить остальные люди». Далее Свидетель пускался в скучные и напыщен­ные рассуждения о Правосудии, о том, что люди получают по заслугам, о своей вере в то, что мир стал бы гораздо лучше, если бы все походили на него. Иными словами, передо мной предстал портрет человека с самооценкой ниже плинтуса, слабым уровнем самоконтроля и растущим разочарованием в окружающем мире, который отказывал­ся признавать его бесспорные достоинства.