Великая Рыба - Елена Египтянка

потомки не могли бы взойти на трон Мерхенхафта. Правнучек выдали замуж в соседние королевства, и следующие поколения становились уже наследниками других престолов. Так вот, дорогое дитя, мой прапраправнук — хорошо знакомый тебе принц Максимилиано! Мне нравится этот мальчик. Красив, как бог, и умен. Разбалован, конечно, не в меру, но что теперь с этим поделать…

Виктория была ошеломлена. Она вспомнила день рождения Короля-Мумии и все прочие праздники. Максимилиано всегда держался обособленно, но он, оказывается, был прямым потомком неумирающего Иоганна…

— Простите, что не оправдала Ваши надежды, — склонив голову, произнесла Виктория. — Но я действительно полюбила Густава Девятого. Я ни минуты не пожалела, что вышла за него замуж, и теперь сделаю всё, чтобы его спасти…

— Я это вижу, — сказал Король-Мумия. — Но, умоляю, внемли моим предостережениям. Не ради моего потомка — тебе вовсе не обязательно выходить за него замуж, тут ты вольна делать всё, что захочешь. Просто ради тебя самой.

Принцесса Виктория умоляюще посмотрела на старого Иоганна:

— Ну пожалуйста, скажите мне, где живет фея Фарида. Она наверняка знает многое, что могло бы мне пригодиться… Я не успокоюсь, пока не найду Великую Рыбу.

Король Иоганн помолчал с минуту, затем произнес:

— Вижу, тебя ничто не остановит. Помнится, у Фариды был хрустальный шар… Правда, не знаю, рабочий ли он. Не сломан ли. Их осталось очень мало, это раньше они были у каждой второй колдуньи. С приходом современных технологий их перестали производить. Все переходят на компьютеры! Но только через хрустальный шар можно заглянуть в самые потаенные уголки мира… Может быть, старая фея согласится дать тебе в него посмотреть. Только одну я тебя к ней не отпущу! Поедем вместе.

16

Девушка по имени Ангел

Данилевскому оставалось работать в «родном» НИИ последнюю неделю, по окончании которой он вместе с Борькой Загребиным должен был начать трудиться на поприще компьютерных игр. Заявления об уходе они подали одновременно.

Пятничный рабочий день подошел к концу, и сотрудники тянулись к выходу. На улице было по-прежнему сыро и пасмурно.

— Дай сигарету, я все свои выкурил, — попросил Борька Загребин.

Данилевский, усмехнувшись, что «стрелять» сигареты, видимо, входит у Борьки в привычку, протянул ему пачку «Далласа». Неожиданно рядом возникла Майская. Теперь ее волосы были разного цвета — светлые пряди перемежались с темными.

— Привет, — небрежно бросил Загребин. — Правда, время позднее — уже прощаться пора.

Майская покосилась на Данилевского, но, поняв, что тот все равно будет рядом, преодолела смущение:

— Борис, ты увольняешься?

— Да. Уже с неделю как ухожу.

— Жалко. Хотя ты прав — тут больше нечего делать… Если и для меня будет подходящее местечко — дашь знать?

— Если будет — «свистнем». Ты, Ирка, домой не торопишься? Может, пойдем все вместе в кафе — отметим начало новой жизни? А, Данилевский?

Этот вечер оказался необычайно длинным. Они около часа просидели в кафе, том самом, в которое обычно ходили обедать. Сейчас здесь оказалось людно и сильно накурено.

— Смотри, может, ещё и стриптиз покажут, — усмехнулся Загребин, кивнув в сторону небольшой сцены с пилоном. Днём она была практически незаметна, сейчас же выделялась в розовой подсветке. На полу мелькали блики от крутящегося сверху зеркального шара. Сцена пока оставалась пустой.

Они заказали ещё по бокалу пива, Майская захотела вино.

— Пицца есть? — спросил у официантки Загребин.

Алкоголь сделал своё дело — напряжение спало, появилось приятное чувство расслабленности.

— Так куда вы уходите? — спросила Майская.

— Частная фирма, — небрежно сказал Загребин. — Как программисты мы им оказались вполне пригодны, так что будем теперь играми заниматься.

— Только игры — и всё? — удивилась Майская.

— Ну, кажется, да. Не знаю, может, они что-то ещё делают, но нас берут на этот проект. Там графики до чёрта. Ты вот когда садишься играть, даже не задумываешься, сколько народу постаралось, чтобы у тебя на экране всё выглядело красиво и натурально.

— А какие игры они делают? Может, я знаю их? — спросила Майская.

— Ну, например, «Великолепный Рокси» — слышала? Там где герой расследование ведёт, надо ходить по заброшенному дому.

— Конечно! Даже играю в него. Не могу пройти четвёртый уровень! Никак не найти линзу для телескопа, вроде всю комнату мышкой обвела…

— Подсказывать не буду, а то не интересно будет, — усмехнулся Загребин.

Было видно, что он тоже заядлый игрок.

— Но вот странно, — задумчиво произнесла Майская, — их лицензионные диски стоят в фирменных компьютерных магазинах, а я на рынке то же самое покупаю в несколько раз дешевле. Они же прибыль упускают — представляешь, какие объёмы идут мимо фирмы!

— За счёт пиратских?

— Да.

Выпили ещё по глотку, закусили толстой пиццей.

— А помнишь, Ирка, ты жаловалась, что вирус подцепила? Это случайно не после твоих «пираток» началось?

Около трёх недель назад Майская пришла к Загребину почти в отчаянии: её домашний компьютер начал безжалостно «зависать», с «рабочего стола» пропадали «иконки», страницы интернета категорически отказывались открываться. Она не знала, что делать, Борька же сходу поставил диагноз — компьютерный вирус. «Ты его где-то подцепила, скорее всего, в интернете», — сказал тогда он.

Теперь же появилась новая версия источника заражения.

Майская пожала плечами:

— Не думала как-то об этом… Ну да, я как раз начала в «Рокси» играть… Так что же теперь, покупать дорогущие «лицензионки»?

— Желательно. Я, например, только «лицензию» покупаю. Уж если что, я тебе перекопирую, за символическую плату, — весело подмигнул Загребин.

Когда совсем стемнело, троица вышла на улицу. Данилевский с удовольствием вдохнул сырой вечерний воздух. Майская сильно опьянела и, казалось, едва держалась на ногах. Борька Загребин, заметив это, спросил:

— Тебя проводить? Или сама доедешь до дома?

— Куда она доедет, — возразил Данилевский, — еле на ногах стоит.

— Я оч-чень даже в порядке, — пьяным голосом возразила Майская и обняла Загребина. — Но ты вполне можешь меня проводить!

Борька украдкой подмигнул Данилевскому: мол, почему бы и нет? Меж тем Майская совсем повисла на его плечах. Пошатнувшись, Загребин строго сказал:

— Стой на ногах. А то сейчас отведу обратно на работу — будешь там ночевать.

Майская тут же встала ровно.

— Данте, поехали со мной. Вдруг ей еще раз захочется повисеть на мне — я могу и упасть, уж больно тяжелая.

Они спустились в метро, попутно прикупив в ларьке каждому по банке джин-тоника.

— Может, ей хватит пить? — засомневался Данилевский.

— Ирка, тебе хватит? — переспросил ее Борька Загребин.

— Я буду!

— Ну смотри.

Данилевскому казалось, будто Загребин специально спаивает Майскую, и не мог понять, зачем это надо. Через час он с удивлением обнаружил, что, провожая ее домой,