Мировой Ворон - Смит Э. Дж.

Когда меч коснулся его, Вереллиан закрыл глаза. Тонкий сияющий луч вырвался из лезвия, разгладил хищные черты лица Уильяма, окутал все его тело и исчез. Вереллиан стал вторым Серым рыцарем. Он поднялся с таким видом, будто теперь ему стало понятно, что это значит, а в ястребиных глазах появилась непоколебимая уверенность.

— До самого конца, — сказал он, протягивая Фэллону руку.

Они пожали друг другу руки. Старый рыцарь будто помолодел, стал таким же, как в то время, когда впервые принес клятвы Красного ордена. Один Бог через своего избранника благословил его новым званием, хотя их истинная сила зависела от того, с какими новостями вернется тень Ториана.

Фэллон повторил ритуал для Омса, затем для Люциуса из Водопадов, молодого капитана рыцарей, потом посвятил в свой орден остальных избранных, а Один Бог через него наделил каждого своей силой, превращая в настоящих Серых рыцарей. Они стали самым малым рыцарским орденом в Тор Фунвейре — их было всего двести, даже меньше, чем Черных священников. Но однажды они станут самым крупным его орденом. Казалось, будто калейдоскоп цветных орденских одежд перед глазами их бога разошелся по сторонам и позволил вернуться в мир цвету чести.

Глава седьмая

Ута Призрак в Орон Каа

Ута открыл глаза и увидел над собой голубое небо и сияющий в нем желтый шар. Они настоящие? Или просто очередная часть его путешествия по джекканской тропе? Она уже не раз пыталась его обмануть странными играми с разумом, призванными запутать и смутить неподготовленного путника. Древняя магия не могла повредить ему, поэтому старалась сбить с толку, заставить затеряться в лабиринте. Но у нее ничего не вышло. Ута следовал за историей, разворачивающейся на сотнях колонн, и силой заставлял магию хаоса указывать ему верный путь.

Он протер глаза и снова посмотрел наверх. Небо осталось на месте, и все так же нещадно палило солнце. Ута не видел дневного света уже… он сам не знал сколько. Много недель. Или даже дольше. Он все еще в Каресии? Нашел ли он Орон Каа, город на краю света? Он не помнил, как покинул тропу и почему уснул.

Он осмотрел себя — да, сам он уцелел, у него имелись две руки, две ноги и все причитающееся обычному человеку. На поясе висели меч и булава, сапоги были по–прежнему зашнурованы, а внезапный кашель убедил его, что голос тоже на месте. Ута сжал песок в ладонях, и по кончикам пальцев прошел зуд от вернувшейся к ним чувствительности.

Но он все так же ощущал, как неведомая сила тянет его на юг. Лестница, лабиринт и страж. Неясно, находятся ли они в Орон Каа или монастырь — не более чем один из этапов его путешествия? Вун говорил, что это последнее место, откуда смертный может попасть в чертоги за пределами мира. Даже для Уты такое было невообразимо. Загадка, тайна, запутанный клубок вечности, который он никогда не сможет распутать. Он пытался много раз: в тихие минуты, в часы отдыха разум его неустанно пытался разрешить загадку. Но у него появлялось все больше вопросов и ни одного ответа. Кто он? Почему Теневой Гигант еще зовет его? Гигант мертв — но видит сны. Может, я всего лишь часть его сна?

Так или иначе, первым делом нужно было подняться и начать идти.

Ни дороги, ни других признаков цивилизации не виднелось вокруг — лишь бесконечное небо и безжизненная пустыня. Краем глаза Ута заметил на южном горизонте горную цепь: зубцы ее мерцали в жарком воздухе. Он вполне мог оказаться единственным странником на ближайшие тысячи лиг.

Ута поднялся на ноги. Дышал он легко и размеренно и совсем не чувствовал усталости. Голова была ясной, а руки и ноги — сильными. Сила, которую он украл у джеккан, все еще переполняла его. Ему предстояло разобраться в том, как его изменило произошедшее, но пока он просто глубоко вдохнул и пошел по направлению к горам.

Миновали часы, и на искаженном горячим воздухом горизонте появились странные картины. Песок и далекие горы дрожали и колыхались, и на их фоне возникали и двигались миражи. Неуловимые, перекатывающиеся фигурки танцевали слева и справа и ускользали от взгляда, стоило попытаться сосредоточиться на них.

Ута остановился, когда одна из фигур перестала двигаться. Сотканная из текучего песка и камня, как и все остальные, она почему–то не исчезала. Удивительно неподвижная, она медленно начала краснеть. Не ярким огненным цветом, но достаточно четким, чтобы выделяться на фоне пустыни.

Он протер глаза и присмотрелся к ней. Ута совершенно не сомневался в том, что именно он видел. Джекканская тропа кончилась, он находился на землях людей, и к нему кто–то медленно приближался. Существо в одеждах приглушенно–красного оттенка, скрывающих фигуру с головы до пят. Тонкая развевающаяся ткань была рваной, изношенной, покрытой пятнами, а существо скользило по пустыне, словно призрак, осязаемый клочок цвета посреди серой пустоты. Его движение сопровождал странный жужжащий звук, и по спине у Уты поползли мурашки.

Существо остановилось в отдалении от него. Не удавалось различить отдельные его черты — все сливалось в матовом облаке ткани.

— Я Красная Королева, — раздался в голове Уты чей–то голос. Женский, старческий, скрипучий. — Пора тебе снять с себя маску.

— Я Ута Призрак, последний из потомков древней крови Теневых Гигантов. И на мне нет маски.

— Тогда я приветствую тебя в Орон Каа, — ответило существо в красном. — Тебя примут с почтением. Ты познаешь истинные удовольствия — и человеческие, и божественные. И ты забудешь всю свою жизнь, отдавшись наслаждению и боли. Присоединись к своему другу, избраннику Джаа.

Вун! Ну, по крайней мере, каресианец смог выбраться из ловушек тропы.

Ута ощутил на себе чужую магию. Изысканную и могучую, идущую от древнего источника силы за пределами его понимания. Но она на него не действовала.

— Я так не думаю, — ответил он. — Приведи меня в Орон Каа и освободи Вуна.

Существо подошло ближе. Его окутывали красные лохмотья, они плотно обвивали лицо и тело, и все же чудилось что–то сводящее с ума, еще более безумное, чем жужжание, оно разливалось вокруг выгоревшей ткани. Уту было нелегко напугать, особенно сейчас, но даже он невольно отступил на шаг.

— Что ты такое? — спросил он, пытаясь найти хоть одну знакомую или просто человеческую черту в странном призраке.

— Я начало и конец. Я Владыка Орон Каа. Я мать насекомых и дочь Шаб–Ниллурата.

— Ты мать–настоятельница, — заключил он. — И ты просто старуха.

Женщина в красном вновь попыталась его зачаровать, и Уте показалось, что в голову ему ударили боевым молотом — такая огромная тяжесть навалилась на его разум. Он вздрогнул и выпрямился.

— Отдайся мне!

— Ты не слышала, что ли? — прорычал он. — Я Ута Призрак, последний потомок древней крови Теневых Гигантов!

Он шагнул вперед, и волна энергии разошлась от его вытянутых рук. Она началась в его разуме, и всего одной мысли хватило, чтобы изгнать из него чуждое существо, и затем вырвалась из его тела сгустком чистой силы, ударившись в Красную Королеву, накрывая ее с головой. Чужая магия отступила, и Призрак отпрянул, а красные одежды свернулись в плотный комок.

Ута продолжал концентрироваться на существе, посылая в его сторону все больше силы. Будто ему открылось новое чувство, новый способ взаимодействия с реальностью.

И существо исчезло.

Над острыми зубцами гор виднелся минарет: узкая башня, увенчанная остроконечным шпилем, пронзающим сияющее небо. Это город или просто старый монумент? Он находился до странности близко, и блики солнца, отраженные от стеклянных поверхностей башни, поминутно ослепляли Призрака.

Ута шагал по предгорью, подозревая, что неподалеку должна идти тропа, ведущая через горы. Но вокруг не было признаков ни моря, ни дорог. Никаких следов цивилизации, кроме странного сооружения, и Ута чувствовал себя так, будто очутился на краю света. Горы вблизи оказались ниже, но оставались такими же неприступными. В скалах виднелись пещеры, где–то маленькие, а где–то большие, со входом в два его роста, но они все оказались пусты. Растительность тоже не радовала глаз.