Однажды в Марчелике (СИ) - Сухов Лео

И Роберт отлично понимал, что единственный выход Стивена – это нанять наёмников в Сите де Кактус, последнем городке на пути к точке, где собирался самфун. Жаль было тех денег, которые самоуверенный придурок спустит на наёмников, но что поделать! Приходилось мириться с тем, что не всё в жизни идёт гладко…

– Да, Роберт! Что ты хотел? – поинтересовался Стивен.

– Посмотри на Гробрудер! – ответил ему Роберт, указывая на бледный лик спутника Эрфы, почти невидимый из-за ярких солнечных лучей.

– Э-э-э… Красиво! – кивнул Стивен, как будто именно это и следовало ответить.

И только когда он пустил волла прочь, Роберт понял, что именно так его собеседник и думал.

«То есть… Этот придурок посмотрел на Гробрудер, подумал, что ему предлагают полюбоваться, сука, небом – и поехал дальше?! – донельзя удивился он. – Он вспышек не видит, что ли?! Как он вообще в Марчелике дожил до таких лет?!».

– Стивен, мать твою, вспышки!.. – крикнул ему вслед Роберт, а сзади люди с криками поднимались на козлах, глядя на небо. – Багрянец идёт! Нам срочно нужно укрыться!..

– Что?! – Стивен снова выскользнул из своих невесёлых мыслей: он как раз подсчитывал, сколько от богатой добычи ему останется, если нанять наёмников. – Проклятье!.. Организуем лагерь! Скорее!..

Всем, кто живёт в Марчелике, давно известно: если видишь вспышки на Гробрудере, у тебя есть двадцать минут, чтобы спрятаться в тени. Очень скоро наступит багрянец, и нахлынет жар, который непросто будет переносить даже воллам. А уж воллам, запряжённым в фургоны – и подавно. Немногие касадоры решались на то, чтобы двигаться во время вспышек – и далеко не у всех после этого вышло приехать туда, куда они так спешили…

Фургоны направили к небольшой возвышенности, где была хоть какая-то тень. Возвышенность должна была прикрыть номад от палящих солнечных лучей. Успели доехать чудом, потому что и повернули поздно, и воллы не особо спешили – не хватало им крепких мужских рук на поводьях. В основном, в номаде остались женщины, старики да дети.

Стивен краем глаза отметил, что новенький быстро выкладывает под кактус вещи из фургона Старика. И почти сразу снова погрузился в свои печальные размышления.

«Вспоминай, Стивен, вспоминай! – приказал он себе. – Что там за дыра может быть по пути?!.. Что?.. Сите де Кактус! Точно! Надо сделать крюк и нанять там людей!..».

– Роберт! У меня есть дело в Сите де Кактус! – сказал Стивен, подъезжая к Роберту.

В ответ тот задумался всего на несколько секунд, как будто и вправду размышляя. Во всяком случае, для Стивена именно так всё и выглядело. И внутренне он весь сжался, боясь, что Роберт ему сейчас откажет. Хотя, как знать… Возможно, догадайся он, что Роберт об этой точке их маршрута знал ещё вчера – быть может, сжался бы ещё больше.

– Согласен. Было бы неплохо туда завернуть… – наконец, кивнул дельтианец.

И снова чуть не захохотал, заметив облегчение на лице предводителя номада.

Мир вокруг буквально затопило светом. Перед тем как небо приобрело бледно-жёлтый оттенок, на нём можно было заметить фиолетовые волны, что прокатывались от горизонта до горизонта. Но опытные касадоры редко смотрят в небо, когда идёт багрянец.

Растения Марчелики привычно свернулись, стараясь убрать из-под света всё, что им жалко было потерять. Даже кактусы съёжились, морщиня кожу и выставляя под солнечные лучи твёрдые ороговевшие части – а ещё иглы, которые задрались вверх, образуя своеобразный кокон, будто спина у ежей…

Стивен смотрел на сжавшиеся растения и с грустью вспоминал, как они с Робертом в детстве ждали, когда же будет багрянец зимой. После него обычно сходил снег, даже если успело навалить сугробы, а потом наступала невероятная жара – и уже через несколько дней можно было идти на реку. Ловить рыбу и купаться.

Дан и Ко, Подкова Сборщика, три дня пути от города Стеинхольвег, Марчелика. 24 апреля 1935 года М.Х.

– Дан! Нам надо отдохнуть! – настаивал Иоганн, трясясь в седле.

Ну как настаивал… Иоганн не любил настаивать, поэтому делал это без огонька. Вот своего «томаса» он любил, марчельские колбаски – любил, а настаивать – не любил.

– Что, старик, совсем выдохся? – засмеялся ехавший рядом Мигель.

А Дан просто постарался не вздрогнуть. Потеря Старика больно ударила по нему, и теперь, каждый раз заслышав знакомое слово, он вспоминал человека, заменившего ему отца.

– Я не выдохся, но надо и меру знать! – ответил Иоганн. – Если мы догоним номад невыспавшиеся и усталые, нас там просто перестреляют!..

– Эй! Без паники, мы спустим на них мою маму! – весело заметил Бенедикт. – Она за сестру всех на лоскутки порвёт! К тому же, она как раз спит в телеге. Значит, приедет бодрой и свежей.

Части отряда Дан всё-таки позволил поспать. Конечно, сон в телегах полноценным назвать язык не повернётся – но всё же лучше, чем ничего. Сам Дан, несмотря на откат после специй, готов был ехать вперёд сутки напролёт. Однако правоту Иоганна вынужден был признать…

– Передохнём утром! – ответил он. – Надеюсь, тут все настоящие касадоры и умеют спать при свете?

– Утром так утром… – не стал спорить с ним друг.

Отряд ехал по равнине в ночной темноте. Каждый из касадоров держал в руке просмолённый факел, чтобы и путь освещать, и хищников отпугивать. На телегах по углам вывесили фонари. Конечно, так группу видно издалека, но после того, как ветер загнал очередное стадо роллфельдов в подкову, все, кто мог бы угрожать молодым касадорам, стянулись поближе к месту добычи.

К счастью, когда у тебя есть волл, ехать ночью – это не такая уж и большая проблема. Воллы хоть и неторопливы, но редко стоят на месте – постоянно кочуют, как номады. И даже дикие стада редко останавливаются. Едят они на ходу, а пьют, где получится. В огромном горбе на загривке хранится немалый запас воды. Да и попавшийся по пути кактус позволяет получить свою толику влаги в жару…

Горбы у воллов – вообще штука полезная. За горбом можно укрываться от выстрелов. Дан собственными глазами видел, как однажды волл одного из касадоров вернулся из стычки с вадсомадом, и горб его был как решето – из него двадцать четыре пули вытащили потом! – но даже ухом не пошевелил по этому поводу.

К тому же, на горб можно положить ружьё или руку с револьвером, стреляя на скаку. А ещё на него можно облокотиться и дремать во время ночного перехода. Вот от этого-то занятия Дана и отвлёк заскучавший Иоганн, который высматривал следы номада на земле…

– А может… – снова начал было Иоганн, но тут Дан уже не выдержал.

– Ган, тебе кто-нибудь спать мешал, когда была не твоя очередь вести отряд? – хмуро спросил он.

– Нет, – Иоганн сделал невинные глаза и часто-часто заморгал.

– Вот и ты не мешай! – попросил Дан, снова прикладываясь на горб.

– Да что там тебе спать-то осталось… – буркнул расстроенный касадор, но замолчал.

Утро застало отряд преследователей на самой границе равнины Фугграта. Выбрав ложбинку поудобнее, где можно было соорудить навес и отдохнуть до середины дня, молодые касадоры приступили к обустройству временного лагеря. Источником воды для них должен был стать родник, располагавшийся в ложбинке, а его чаша – укрытием от солнца.

Они ещё не успели закончить работу, как сестра Мигеля, всё утро с упрямым сопением перешивавшая своё платье на манер штанов, громко предупредила:

– Метены, вспышки!

– Вот знала я, что Бог гневается! – тетушка Луиза обречённо перекрестилась. – Сейчас он нам Ад-то на Эрфе и устроит…

– Не сегодня… – хмуро ответил Дан. – Живо давайте сюда оставшиеся доски из бортов! Закидаем навес всем, чем попало!..

Успели они в последний момент. Воллов отогнали в тенистую часть распадка, а навесы спешно доделали и накидали сверху всё, что удалось найти. Дан даже отдал на обустройство временной крыши свою старую простреленную шляпу и плащ. Спать пришлось прямо на земле, но когда грядёт багрянец – это уже и неважно. Если под бок не приползёт что-нибудь ядовитое, в остальном условия вполне себе сносные.