Грета Гарбо и ее возлюбленные - Хьюго Виккерс

«Джордж Шлее — настоящий проходимец. Он был крайне неприятен внешне, чрезвычайно уродлив, в высшей степени безобразен. Я никак не мог уразуметь, как это ему удавалось, но он обладал над Валентиной и Гарбо безграничной властью.

А потом там была еще Мерседес де Акоста. Гарбо по отношению к Мерседес была тем же, кем Шлее — по отношению к ней самой. Мерседес была всей душой предана Гарбо, в то время как та обращалась с ней точно так же, как Шлее обращался с ней».

Шлее был адвокатом по профессии. Родился он в Санкт-Петербурге 1 июня 1896 года и происходил из зажиточной семьи, жившей в Крыму. Во время революции всю их собственность конфисковали большевики. Гонимый революцией все дальше на юг, он оказался в Севастополе, где сотрудничал с местным университетом и издавал газету. Затем служил в белой гвардии вплоть до самого ее разгрома. Поговаривали, будто к 21-му году он дослужился до генерала. Во время его бегства из России — по крайней мере, так утверждала молва — он встретил четырнадцатилетнюю Валентину Санину, круглую сироту. Она стояла на железнодорожной платформе, явно не зная, куда ей податься. С длинными огненно-рыжими волосами, она была красива неземной красотой. Шлее подошел к ней и предложил ей свое покровительство.

Спустя многие годы он признавался:

«Я встретил ее, когда она была малолетней сиротой без гроша в кармане и пыталась спастись бегством от большевиков в Севастополе. Я был при штабе и поэтому отослал ее к себе домой. Спустя несколько дней позвонил прислуге и поинтересовался, как она там. «Все время жалуется, — прозвучало в ответ. — Все ей не нравится. То одно, то другое. Ничем ей не угодишь». Даже когда у нее не было ничего, она все равно жаждала совершенства. Неудивительно, что из нее получился потрясающий дизайнер».

Валентина Николаевна Санина родилась в Киеве, скорее всего, в 1899 году. Это была глубоко религиозная и суеверная женщина. Она утверждала, что уже при своем рождении видела кровь и поэтому знала, что обречена на страдания — имея в виду Революцию. Валентина заявляла, что ведет свое происхождение от самой Екатерины Великой, и поэтому многие из ее родственников поплатились за это жизнью. До своей встречи с Шлее Валентина училась драматическому искусству в Харькове.

Вот что рассказывала она сама:

«Мой муж сказал, что хочет на мне жениться, на что я ответила ему: «Я не обещаю тебе любви. Я не знаю, что это такое — любить кого-то, но если тебе нужна моя дружба, что ж, я готова выйти за тебя замуж». И он ответил: «Если ты выйдешь за меня, то я до конца своих дней буду о тебе заботиться». Что он и делал на протяжении двадцати двух лет…»

Чета Шлее бежала из России в Грецию, где жизнь тоже было трудно назвать сладкой. Валентина частенько шутила:

«Чтобы выжить, мы питались нашими бриллиантами.

Они поженились и отправились дальше, в Рим, а затем в Париж. Шлее организовал популярное ревю «Russe», а Валентина снялась в одном из фильмов в роли ангела — эта роль как нельзя лучше шла ей благодаря длинным огненно-рыжим волосам. В 1923 году супруги вместе со своим театром отправились в Соединенные Штаты. Валентина влюбилась в Америку буквально с первой минуты.

«Нью-Йорк был прекрасен, а небо и река просто восхитительны».

Валентина принимала участие в одной из постановок вместе с Кэтрин Корнелл. Но впоследствии она оставила сцену и увлеклась миром моды.

Одной из первых людей, с которыми Валентина познакомилась по прибытии в Нью-Йорк, была Мерседес. Люся Давыдова пригласила вместе с собой Мерседес и Абрама Пуля в гости к актеру Тому Пауэрсу на Грейси-Сквер, чтобы они познакомились с четой Шлее.

Позднее Мерседес вспоминала:

«Она сшила для меня черное платье с белой русской вышивкой. Помню, я его просто обожала. Когда мы познакомились с ней, у нее были пышные рыжие волосы, такие длинные, что, когда она их распускала, они волочились по полу. Она обычно носила их, собрав в огромный узел на затылке, хотя я несколько раз видела, как она обматывает их вокруг шеи наподобие золотого воротника. В тот вечер, когда мы с ней познакомились, она была вся в черном и вид у нее был просто потрясающий. Она мне сразу понравилась и Джордж тоже, и, как мне кажется, мы почувствовали друг к другу симпатию. Мы вышли от Тома вместе с Люсей. Шел снег, и землю уже припорошило толстым слоем. И хотя было уже поздно и близилось утро, мы пешком пошли ко мне домой, чтобы выпить чаю.

Абрам написал два великолепных портрета Валентины — один в полный рост, где она позирует на шерстяном ковре с орнаментом, я еще принесла его из ванной, чтобы ей было на чем стоять. Ее волосы строго зачесаны назад и собраны в крупный узел. На ней белая блузка и черная юбка, а в руке она держит небольшой золотой крест и цепочку, которые я ей дала. Это сильный портрет, и от него веет чем-то русским. Второй портрет, до пояса, пожалуй, даже еще более интересен. Главный мотив этого портрета — алая перчатка».

В те дни в Нью-Йорке Валентина несомненно представляла собой примечательную фигуру… В то время, когда другие женщины носили шорты, она неизменно одевалась в платья до пят. В то время, как другие носили привычные вечерние платья, Валентина выделялась среди всех «потрясающими накидками… это бледное лицо, эта прическа из золотистых волос… она была вне времени, подобно древнегреческой танцовщице».

Валентина обожала широкополые соломенные шляпы и, по ее словам, явилась родоначальницей того стиля, который впоследствии произвел фурор благодаря знаменитой леди Диане Купер, прославившейся в Лидо в Венеции.

Как-то раз вечером Валентина появилась в опере в простом платье, «сооруженном» ею из трех метров черного бархата, которое тотчас привлекло к себе взгляды окружающих, поскольку резко отличалось от того, что сама Валентина называла «этими жуткими брошками, этими бантами на задницах». Дамы начали осыпать ее вопросами, где она покупает себе одежду, и Валентина призналась, что шьет все своими руками.

Явление Валентины в мир моды в качестве манекенщицы состоялось на Седьмой авеню, но вскоре она ушла от хозяина, после того как тот ущипнул ее за зад. После этого она перешла на работу в магазин одежды «Соня» на Мэдисон-авеню. В 1928 году на этой же улице она открыла свой первый магазинчик, причем первым товаром в нем были ее собственные тринадцать платьев. Однако это дело закончилось финансовым крахом, так как Валентину подвел ее партнер, и первый, кто предложил ей помощь, чтобы она сумела выбраться из бедственного положения, был Леопольд Стоковский.

Ее новое начинание получило название «Платья от Валентины». Театральный продюсер Ирен Селзник говорила, что ничто не смотрится столь величественно, как простое платье от Валентины. Оно не только не было подвластно времени с точки зрения скоротечной моды — Валентина стала также первым дизайнером, кому удалось создать такое платье, в котором женщина могла спокойно броситься на шею мужчине, не опасаясь, что оно соберется складками у нее на спине.