Месть ликвидатора - Александр Сергеевич Арсентьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кровь Тавра Кендро вскипела. Его лицо со впавшими щеками побагровело, а руки, вцепившиеся в толстые прутья клетки извела страшная судорога. Подобно дикому зверю, он оскалил свои пожелтевшие зубы и по-змеиному прошипел:
— Дерзкий легата, которому я по недоразумению присвоил этот титул! Как смеешь ты обращаться в подобном тоне к Великому лорету, в жилах которого течет кровь великой династии?! Жалкий червь, недостойный грязи с моих сапог! Завтра же поутру ты будешь казнен. И поверь, за остаток ночи я придумаю смерть, достойную твоей неслыханной наглости!
— Пошел ты со своими титулами! — сказал, словно плюнул, Седой. — Можешь себе засунуть их в …, вместе с домом!
— Жди утра, убийца и святотатец! — взревел лорет. — Жди, и пусть оставшиеся часы станут для тебя вечностью ужаса и безысходности!
Вновь расхохотавшись, издавая звуки, похожие на карканье подыхающего ворона, Великий лорет удалился восвояси …
Вздохнув, Седой долго смотрел вслед удаляющемуся правителю. Из груди его так и рвался немой вопль … Нет, не о прощении! О возможности поведать об угрозе, нависшей над короной! Но кто его будет слушать? Всё на данный момент против него: улики, свидетели; верующие, которых он якобы оставил без пастыря; сам лорет, которого он смертельно оскорбил …
Решетов отошел к противоположной от входа стене клетки и устало опустился на солому — прошедший день совершенно вымотал его. Кажется, на этот раз он «попал» … И, судя по тому, какие меры предпринимались конвоем при его транспортировке, сбежать ему уже не удастся. Если взбесившийся правитель и правда «сочинит» ему к утру достойную его дерзости казнь, то …
Конечно, существует ничтожно вероятная возможность того, что лорет, вследствие своей болезни подвержен резким перепадам настроения и, возможно, отложит казнь или вовсе ее отменит, но такой шанс был настолько мизерным, что не стоило его вообще принимать к расчету.
Мятущаяся душа Седого медленно, словно в вязкое болото, погружалась в пучину безысходности и печали. Тяжелые мысли о судьбе сына, о неотмщенных Милане и Наташе — ну, хоть волком вой! Тем не менее, вскоре веки его медленно опустились, и на какое-то время он забылся беспокойным сном …
Он, с трудом переставляя вязнувшие в незримой субстанции ноги, медленно брел по каким-то мрачным подземным коридорам. Его верный меч по самую гарду был залит подсохшей кровью, а арбалет за ненадобностью был закинут за плечо — колчан для болтов был абсолютно пуст. В неровном свете редких факелов, укрепленных на стенах, были заметны темные фигуры, которые, словно сгустки самой Тьмы, изредка мелькали в поле его зрения. Интуитивно Седой чувствовал, что эти зловещие силуэты его медленно окружают — на перекрестках коридоров они проявлялись все ближе. Было непонятно — были то люди из крови и плоти, или бесплотные духи, материализовавшиеся из древних легенд. И от этого чувства неопределенности становилось не по себе.
Вот, словно коснувшись его своей холодной безжизненной дланью, мимо пронесся один из призраков. Боли не было — была лишь кровь, хлынувшая из разорванной плоти. Нежить исчезла, словно не существовала вовсе. Но уже через несколько мгновений ее место занял следующий бесплотный дух, в странном и диком танце дергаясь в воздухе прямо перед ним. Скрипнув зубами, Сергей взмахнул клинком. Окровавленная сталь рассекла лишь воздух … А во тьме, потушив мерцающий впереди факел, раздался тихий шелестящий смех. В ту же секунду Седой ощутил как что-то холодное, словно лед, рассекает его спину. Закричав от страшной боли, он рухнул на колени, ощущая как вязкая субстанция, льющаяся из раны, заливает поясницу …
Беспросветный мрак, обступивший его со всех сторон, уже, казалось, дотянулся своими липкими лапами до самого горла … Воздуха не хватало настолько, что Решетов уже не мог расправить свои легкие. Новый, обжигающий неземным холодом удар, на этот раз — прямо в грудь, в область сердца. Тело Сергея онемело, и он повалился на склизкий каменный пол, ощущая что неотвратимо гибнет, и уже ничто не способно спасти его …
Когда душа его уже практически рассталась с телом, где-то неподалеку забрезжил пляшущий своими отсветами на стенах неровный свет. Седой с трудом поднял голову … Там, далеко впереди, в кромешной тьме появился слабый огонек, освещавший фигуру в длинном плаще. Она медленно приближалась, разгоняя вокруг тьму и тени, мечущиеся в ней. Ближе … Ближе …
— Сережа …, — слабый голос Миланы. — Сережа, ты должен подняться! Пойдем со мной …
Седой изо всех сил напряг свои слабеющие мышцы и попытался встать. Руки скользили по каменным стенам. Медленно … Чудовищно медленно он поднялся на ноги … и осознал, что стоит на полусогнутых ногах в своей клетке, держась за толстые прутья решетки. А рядом, по всей видимости — женская, фигура, легкой рукой взъерошившая его волосы …
— Сергей! — тихий шепот. — Сережа! Седой!!!
Его прозвище прозвучало чуть громче имени, поэтому Решетов окончательно стряхнул с себя остатки тяжелого и вязкого, словно патока, сна. Он покачал головой и изумленно уставился на девушку, лицо которой закрывал надвинутый капюшон. Издав тихий звон, таинственная незнакомка достала связку ключей и принялась возиться с замком клетки.
— Кто ты?! — с долей подозрения спросил Сергей.
— Тссс, — девушка приложила указательный палец к губам, скрытым тенью капюшона и продолжила заниматься замком.
Тем временем, через ее спину Седой взглянул на коридор — в том месте, где раньше дежурил стражник, на полу лежало неподвижное тело. Стало быть, она …
В это время, отбросив замок в сторону, его спасительница уже отодвигала засов. Вскоре дверь клетки, придерживаемая тонкой изящной ладонью, медленно приоткрылась.
— А теперь быстро! За мной! — скомандовала загадочная ночная визитерша.
И Решетов беспрекословно последовал за гибкой фигурой, следовавшей в полумраке впереди. А что еще ему оставалось, когда на утро были уже достаточно недвусмысленно обрисованы все его перспективы. При этом помощи ожидать было совершенно не откуда. Какое-то время Сергей смутно надеялся на то, что какое-то участие во всем этом примет Разумов. Но, во тьме коридора так никто и не появился …
