Дело было вечером… - Виктория Серебрянская

– Э-э-э, архимаг Герхорт, а при чем тут видения?

– Ну как же. Я только что подумал, что сейчас допью луму и вызову к себе хозяина ирги. Давно пора прояснить некоторые вопросы.

Белоснежная борода дрогнула. И стало понятно, что архимаг просто тонко издевается над преподавателем боевки. Ну и ну! Дурдом какой-то, а не академия. И как я этого раньше не замечала? Стало грустно. Я прожила почти четыре года в своем уютном мирке, где все было просто и понятно. Все было распланировано и ничто не предвещало нехороших сюрпризов. Да я в принципе не знала, что на свете бывают нехорошие сюрпризы! Пока не попробовала сливянку Олы. И моя жизнь сразу превратилась в представление бродячих комедиантов. Вот чтоб мне выйти замуж за некроманта, даже смотреть в сторону наливок больше не буду!

Боевик иронии Герхарта не понял. Или не оценил. Или решил прикинуться лаптем. Давно ведь известно: дуракам живется намного легче.

– Простите, мастер Герхорт, но я никаких видений не видел. Что касается ведьмы, тот тут все гораздо проще – она нарушила устав академии.

Я испуганно икнула. За нарушение устава могли и отчислить. Вот только где я его нарушила? Я всего лишь шла на завтрак!

Этот момент заинтересовал и архимага:

– Очень интересно. Обычно ведьмы – наименее проблемные из адептов. Ну максимум, могут попытаться кого-то незаконно приворожить. Но приворот не является нарушением устава и лечится месяцем отработок на кухне. Она вас попыталась приворожить, Виттор?

Мы снова переглянулись с преподавателем. И боевик скривился, словно жука раскусил:

– Я не пью и не ем ничего из рук ведьм! А конкретно эта ведьма в нарушение запрета выгуливала в общежитии умертвие. Чем едва не довела первый курс целительниц до инфаркта!

Мы с архимагом оторопели.

– Ведьма выгуливала умертвие? – Это Герхорт.

– Целительниц даже до истерики проблематично довести! Тут же сами себя подлечат! – Это уже я.

Меня естественно проигнорировали. Боевик ответил архимагу:

– Так точно, мастер Герхарт. Скелет крысы.

Архимаг недоверчиво осмотрел меня:

– И как, интересно, ведьма смогла не только поднять умертвие, но еще и управлять им? И кстати, где оно?

А крысеныш с нами в переход не попал. То ли не счел нужным, то ли не успел, но сейчас его рядом не было. И я не знала радоваться этому или горевать.

Боевик растерянно оглянулся по сторонам:

– Наверное, в общежитии остался…

Я не сдержалась и хихикнула. Боевик побледнел.

– Сейчас схожу отловлю. А то страшно даже представить, что там сейчас творится!

Архимаг благосклонно махнул рукой. Мол, да, иди, лови свое умертвие. Но уйти боевик не успел.

Над столом архимага, в непосредственной близости от так манившей меня чашки, неожиданно материализовалось бледное свечение пространственного перехода. Уже через мгновение на столе сидел… мой крыс!

Я ахнула. Герхорт хмыкнул. Боевик возмущенно ткнул пальцем в стол:

– Вот это умертвие! – И облегченно добавил: – Хвала богам, ловить не пришлось!

Скелетон дождался, пока сияние перехода погаснет совсем, и поднял вверх морду, словно принюхиваясь. Я живо представила, как у него, как у живой крысы, ходуном ходят усики и шевелится розовый пятачок носа.

Как оказалось, принюхивался скелетон к чашке архимага. Под нашими полностью офигевшими взглядами, он подхватил посуду и словно растворился в воздухе. Герхорт озадаченно почесал в затылке:

– Одна-ако. Впервые за всю мою не короткую жизнь умертвие крадет у меня завтрак.

Но это было еще не все. Растворившееся в воздухе умертвие с чашкой материализовалось у моих ног. И с поклоном протянуло мне чай архимага. Я в ужасе застыла. Боевик возмутился:

– Совсем ведьмы обнаглели! – И тут же повернулся ко мне: – Тебя разве в детстве не учили, что красть нехорошо?

От такого наглого обвинения ступор слетел с меня мигом, и я возмутилась в ответ:

– А я ничего и не крала! А воспитанием этого скелетона пусть занимается тот, кто его создал! Или тот, кто его ко мне привязал! Я тут ни при чем! Нам даже основ некромантии не читают!

На моем плече согласно курлыкнул Коша. Боевик побагровел. Но ведь я же права! Как я могу отвечать за поведение какого-то умертвия будучи ведьмой?

Из-за стола архимага донесся сдержанный смешок:

– Спасибо, Виттор, дальше мы разберемся сами.

Боевик с облегчением выпрямился, коротко поклонился архимагу и вышел за дверь. Интересно… Значит, переходы ему доступны только по амулету?

– Мина… – Я оторвалась от своих размышлений и недоуменно огляделась. Архимаг уже открыто улыбался. – Забери чашку у своего фамилиара. Тебя, значит, лишили завтрака?

Я смущенно кивнула и взяла предлагаемое умертвием.

– Иди сюда, садись к столу.

Герхарт взмахнул рукой, и на столе появилось блюдо с одуряюще пахнущими свежими булочками. Рядом появился крупный фиолетовый фрукт.

– Рувас для твоего ирги.

Я не стала дожидаться повторного приглашения. Ссадила Кошу на стол архимага, простым рассекающим заклинанием поделила фрукт на мелкие части и пододвинула ирге. Кошмар, урча от удовольствия, впился в нежно-сиреневую мякоть ближайшего кусочка. Я смущенно потянула булочку. Что-то мне подсказывает, что если буду очень хорошей и очень стеснительной ведьмочкой, то останусь до обеда голодной.

Архимаг дождался пока я прожую первый откушенный кусок сдобы и обманчиво ласково улыбаясь поинтересовался:

– Так кто, говоришь, создал и привязал к тебе скелет?

Если бы я все еще жевала булочку, то точно бы насмерть поперхнулась. Ну и вопросики задает ректор!

Аппетит пропал мгновенно и начисто. Ароматы уже не соблазняли, а скорее вызывали отвращение. И что теперь делать? Ладно, кто создал умертвие – я не знаю, тут можно отвечать прямо и не переживать. А вот что ответить на второй вопрос? Мне как-бы еще двадцать девять дней проходить практику у того, кто привязал…

В попытке потянуть время и придумать достойный ответ, я поднесла чашку к губам и набрала немного горячей душистой жидкости в рот. Чай я пью, мастер Герхорт, не видите, что ли? А то булочка от ваших провокационных речей застряла