Левиафан - Дэвид Линн Гоулмон

Выйдя из-за угла у стеллажа с компакт-дисками, дежурный сержант увидел ноги Мендеса, распростершегося в следующем проходе, и, не мешкая, нацелил «Ингрэм» на человека с пистолетом. И уже почти нажал на спусковой крючок, когда стрелка срикошетировала от оружия, едва не выбив его из рук. Быстро поправив прицел, сержант хотел выстрелить в человека, пустившего в него стрелку.

У его напарника с пистолетом просто не было выбора. Прокляв про себя невезение, он выстрелил дежурному сержанту в голову, забрызгав его мозгами стойку с солнцезащитными очками.

Второй быстро подбежал к входной двери, распахнул ее и замер в ожидании. Из брошенного склада справа поспешно вышли двадцать человек, а еще десять — из переулка у ломбарда. Все они решительно вошли в магазин, последовав за первыми двумя в подсобку.

Захват комплекса группы «Событие» начался.

Сидя в арендованном фургоне, стоящем у противоположной обочины, полковник Анри Фарбо ошеломленно с недоверием взирал на захват ворот 2. Поднеся к глазам свой полевой бинокль, он смотрел, как тридцать два вооруженных до зубов человека в балаклавах входят в магазин и исчезают в глубине. Прорыв сквозь систему безопасности группы, разыгрывавшийся прямо у него перед глазами, озадачил и изумил его.

Фарбо сразу ухватился за открывшуюся возможность. Ему не понадобится ни пеленгатор, лежащий рядом на сиденье, ни маячок, внедренный чернокожему сержанту в руку.

Достав собственное оружие, он снял его с предохранителя, открыл заднюю дверь фургона и неторопливо зашагал через улицу, твердо намереваясь последовать внутрь за штурмовой группой. Даже если это какие-то учения, он своего шанса не упустит.

Полковник никак не мог допустить — если это реальное нападение, — чтобы Коллинза убил кто-то другой. За утрату его возлюбленной жены и его чувства собственного достоинства только он сам имеет право убить Джека Коллинза и его людей, и больше никто.

Нет, персонал службы безопасности группы принадлежит ему.

Фарбо медленно достал спрятанное оружие и, держа его у бока, невозмутимо двинулся в ломбард вслед за штурмовиками.

Комплекс группы «Событие», база ВВС

Неллис, Невада

В этот ранний утренний час на подземной погрузочной площадке на третьем уровне работали лишь шестеро служащих отдела материально-технического снабжения. Делать им было почти нечего с момента тревоги, когда все поставки в комплекс были перекрыты. Теперь все шестеро занимались инвентаризацией материалов, которые должны быть доставлены через несколько дней в Национальный архив и Смитсоновский институт. Услышав звук приближающегося монорельсового поезда, они не придали ему ни малейшего значения, полагая, что это охрана ворот 2 возвращается домой после смены.

Старший по погрузке, сержант ВВС, поглядел на часы и вдруг задумался.

— Что-то тут не так, — проговорил он, переводя взгляд с циферблата на подъезжающий поезд. Тот одолевал последние двести футов рельса, выходящего на горизонталь после стремительного десятимильного нырка в землю из Лас-Вегаса. — По графику для смены постов не время, а проход через вторые ворота во время карантина запрещен.

— Так, может, кто из ребят приболел или что. Не дергайся по пустякам, сержант, — отозвался один из работников, отмечая вес большого ящика.

— Тогда почему «Европа» нас не уведомила? — парировал тот, давая знак специалистке посмотреть на компьютере пропущенную команду.

— Она висит, сержант, — сообщила женщина, выходя из будочки на погрузочную площадку и швыряя по винтовке М-16 сержанту и стоявшему рядом сотруднику, выронившему свой планшет, чтобы поймать оружие. Сама она достала из кобуры на боку девятимиллиметровый пистолет.

Сержант занял позицию рядом с большим ящиком, а остальные последовали его примеру, когда поезд притормозил, а потом снова набрал скорость. И увидели за панорамными окнами поезда, резко затормозившего у грузовой платформы, освещенный интерьер. Там было пусто. Ни в одном из семи вагончиков с пластиковыми сиденьями не было ни единого пассажира, но сержант ВВС все равно подходил к нему очень осторожно, держа оружие на изготовку. Мельком бросил взгляд в темное устье тоннеля позади состава, но увидел лишь угасающую вдали синевато-зеленую подсветку путей.

— Специалист, осветить туннель, живо!

Специалистка бросилась в щитовую, где перебросила рубильник, включающий верхний свет вдоль всего свода тоннеля. Ничего не изменилось.

— Сержант, у нас проблема. «Европа» могла вырубить эту панель, когда зависла.

— Черт! — выругался он в тот самый миг, когда один летающий шприц впился ему в грудь, а второй — в щеку.

Вдоль бетонных стен монорельсового тоннеля раскатились негромкие отголоски, когда два десятка стрелок устремились к мишеням, впиваясь в пятерых оставшихся членов команды на платформе. У специалистки хватило стойкости, чтобы удержаться на ногах и, уже падая вперед, врезать ладонью по кнопке тревоги. И снова втуне.

Вскоре тридцать два человека стояли во тьме, освещенные лишь призрачными сине-зелеными боковыми путевыми огнями тоннеля. Пистолеты для стрелок покамест убрали в кобуры, а их место заняли автоматы. И двинулась вперед, на ходу досылая патроны в патронники. Они знали: больше застать персонал группы «Событие» врасплох не удастся.

Теперь захват комплекса из просто плана почти превратился в факт.

Тремястами футов выше погрузочной платформы четыре СВВП зависли в воздухе, не долетев сотни футов до обшарпанного ангара, прикрывающего ворота 1. Как только самолеты разошлись — два направо, два налево, — пулеметчики в открытых дверях опустили на глаза ПНВ (приборы ночного видения), зарядив летающие шприцы в крупнокалиберные пневматические шестиствольные пулеметы. И вскоре пулеметчик в головном самолете поймал несколько мишеней.

Охрана группы «Событие» держала небольшой отряд у просторного ангара, через который в комплекс доставляли большие грузы. Первый из этих солдат — морской пехотинец — увидел, как диковинный летательный аппарат замедляет полет, прицелился в нарушителей и уже собирался открыть огонь из своего автомата М249, когда воздух вокруг него наполнился жужжанием сотен пчел. Несколько этих сердитых насекомых впились ему в грудь и в туловище. Уже падая ничком с торчащими из него стрелками, он успел увидеть, что нескольких его сослуживцев молниеносно постигла та же участь.

Вскоре отделение охраны группы «Событие» из восьми человек уже не представляло угрозы штурмовым командам, высаживающимся у старого ангара. А затем сорок тяжеловооруженных солдат ворвались в ангар и выстроились в гигантском лифте. Всего через тридцать секунд одетые в черное захватчики направились в самое сердце группы «Событие».

Найлз Комптон потер глаз, снял трубку телефона и выстучал три цифры номера вычислительного центра. Трубка молчала. Тогда он вместе с креслом развернулся к своему монитору «Европы», но увидел лишь синий экран. С озабоченным выражением Найлз надел очки и встал из-за стола. Но едва направился к дубовой двустворчатой двери кабинета, как та сама распахнулась во всю ширь и вошли несколько человек в балаклавах, темно-синих бронежилетах и полевой форме. Найлз оцепенел при виде трех автоматов совершенно незнакомой конструкции, направленных ему в грудь. Человек в центре группы из пяти захватчиков поспешно жестом приказал команде опустить оружие.

Через распахнутые двери Найлз увидел, что его помощники согнаны в тесную группу, а запястья у них связаны пластиковыми кабельными стяжками.

— Доктор Комптон, примите наши чистосердечные извинения за это внезапное вторжение, — произнес высокий человек в центре группы, стремительно подходя к ряду мониторов на стене, щелкнул тумблером, помеченным «Ворота 1», и посмотрел на картинку, транслируемую камерой наблюдения из ветхого только с виду ангара. Убедившись, что воротами распоряжаются его люди, он обернулся к Комптону: — Простите нашу поспешность, но, как я понимаю, ваш капитан Эверетт вот-вот вернется со своей командой, и я склонен полагать, что к нашему визиту он отнесется не очень-то благодушно.

Один из его подчиненных выступил вперед и что-то шепнул, держа в ладони миниатюрную рацию.

— Доктор, уверяю вас, с вашими людьми обошлись по-хорошему. На данный момент лишь пять жертв, четыре из них из вашего отдела внутренней безопасности, и, как меня уведомили, двое из них будут жить. Мы не хотим больше никаких смертей.

— Вы с самого начала знали, что встреча в Нью-Йорке будет сорвана, — заметил Найлз, выпрямившись и глядя в лицо человеку, стащившему свою балаклаву. Затем мельком искоса оглянулся на камеру закрытой системы, независимой от «Европы», и заметил, что красный огонек горит по-прежнему. Такая же система, как установленная у ворот 1; они намеренно не отключили ее, потому что им надо приглядывать за воротами.