Ведьма, околдовавшая его (СИ) - Ячменева Алена

Никандр сжимал поводья и искренне пытался понять королеву и одержимость всех женщин в округе «проклятьем». Он представил себя на месте Ламии, что после смерти брата, невестки, племянников, было нетрудно, и был вынужден согласиться, что и он бы остервенело пытался найти причину смертей и соглашался с любыми версиями. Возможно, даже с такими абсурдными, как проклятье.

— Ладно. Допустим, я ещё могу хоть как-то… с большим трудом… понять, что умирают мужчины, которые вас видят или с вами разговаривают, но смерть на расстоянии, за пределами замка — нет. Это всё равно что объяснять проклятьем голод в соседнем государстве или войну на другом континенте. Как же вы до сих пор все несчастья в Салии не объясняете своим невезением?

— Почему не объясняем? — хмыкнула Ламия весело, снова оборачиваясь к нему на пару мгновений. — Ещё как объясняем… Но да, согласна с вами. Мне тоже не верится в смерть на расстоянии. Поэтому, когда я услышала о новом таком случае, приказала труп доставить в замок для изучения.

Вот это уже, по мнению Никандра, имело смысл, и он уважительно кивнул.

— Я осмотрела его тело полностью и тоже не нашла никаких признаков насильственной смерти или смерти от болезни. Решила вскрыть, осмотрела органы — тоже ничего. Он был полностью здоров.

— Может, отравили? — нерешительно предположил Никандр.

— Тоже об этом думала. Но яды обычно всё равно оставляют следы: покрасневшие глаза, пена изо рта, изменение цвета кожи, внутренних органов…

— И? — нетерпеливо спросил Никандр.

— Ничего… я ничего не нашла. До той ночи, когда вы застали меня в неудобной позе, — весело уточнила Ламия и Никандр с невеселой улыбкой поморщился, вспоминая как трусливо сбежал из подземелий. — На третий день после смерти на его легких появился еле заметный синеватый узор. Я раньше такого никогда не видела и мне неизвестен ни один яд, который может так проявляться. Но, возможно, это последствие проявления проклятья.

Дарана вывела их отряд на лесную поляну и первой спешилась. За ней последовали и остальные. На этот раз Никандр оказался проворнее, и пока Ламия продолжала свой рассказ, останавливалась и оглядывалась, он успел спрыгнуть на землю и подскочить к её коню, чтобы взять его под уздцы.

— И вы решили, что необходим ещё один труп для проверки теории? — понимающе завершил он её рассказ, протягивая руку и предлагая свою помощь при спуске.

Ламия растерянно посмотрела на неожиданно появившегося перед ней короля, перевела такой же непонимающий взгляд на его ладонь и нахмурилась, будто он не предлагал ей помощь, а оскорблял этим жестом.

— Да. Думала, старик для этого подойдёт, но, учитывая ваше поведение, — кивнула она на его ладонь, — у вас больше шансов оказаться на моём столе.

Она вложила в его ладонь свою руку и, опираясь на неё, спрыгнула с коня. В полете Никандр поймал её за талию и мягко опустил на землю, ожидая, что она оттолкнет его тут же, но этого не произошло. Она спокойно приняла его объятья, будто её каждый день обнимали незнакомые мужчины, а затем, повернула голову в его сторону и обожгла все тем же завораживающим зеленым взглядом.

— Уверяю, я на ваш стол не стремлюсь. Моя цель — ваши покои и ваша постель…

На этот раз Никандр был собой доволен — успел и помочь ей спешиться, и обнял, и голос от её пронзительного взгляда не потерял, и даже смог неплохо ответить на её вызывающее замечание про его вскрытие.

— Посмотрим, — усмехнулась довольно Ламия, не разозлившись и не оскорбившись его ответом. Наоборот, ей, кажется, понравилась его дерзость.

ГЛАВА 20. Охота

Охота проходила лениво. Лошадей оставили на поляне. Большинство женщин вооружились, Никандр отобрал у одной из них лук и кинжал, пока Ламия не видела. И врассыпную они двинулись вглубь леса.

Охотилась свита королевы и сама Ламия. Внимание стражи было сосредоточено на охране Госпожи. Они следовали за ней на расстоянии и старались не мешать. Никандр же не отставал от Ламии ни на шаг и, кажется, мешал ей своими разговорами.

— Так значит на зайцев закон о браконьерстве не распространяется? — шёпотом поинтересовался он, стоя позади королевы, практически вплотную к её спине и наблюдая за тем, как она не спеша целится.

Ощутив его тепло рядом и почувствовав дыхание на шее, Ламия раздраженно дернула плечом. Её добыча навострила уши и приготовилась скрыться из вида, но королева успела отпустить тетиву. Одна из стражниц подбежала и подобрала тушку. Королева же возмущенно обернулась к Никандру.

— Нет, не распространяется, — ворчливо ответила она. — Вам заняться нечем?

— Зайцы и белки — немного не мой уровень, — со смешком ответил король, которому действительно было скучно.

Ламия охотилась на мелких зверьков, птиц, демонстрировала и остроту зрения, и отличную реакцию, и ловкость в обращении с луком, но Никандр скучал на такой унылой охоте. Ему бы больше понравилось выслеживать крупного зверя.

— Это ваши проблемы, — заметила Ламия. — Вас никто не звал с нами.

— Я видел там следы оленя, кажется, он прошёл не так давно. Давайте пойдём за ним? — азартно предложил мужчина.

— Нет, — покачала головой Ламия устало. — Я не в настроении кого-то выслеживать.

Она снова повернулась к лесу и пошла вперёд.

— А на кого у вас охотиться запрещено?

— На вымирающие виды животных. Например, волков.

— Волков? — удивился Никандр. — Неужели вы так сильно их любите, что не только держите в замке как домашних питомцев, но ещё и запрещаете их убивать на территории Салии?

Ламия снова взглянула на него хитро.

— Готова спорить, что мою заинтересованность в разведении волков тоже приписывают к ведьминской натуре? — задала она вопрос, и Никандр согласно пожал плечами. — Мне даже как-то жалко вас разочаровывать.

— Что и здесь нет никакого ужасающего смысла? — разочарованно переспросил король.

— Такими темпами я скоро стану вам неинтересной, — рассмеялась Ламия. Она больше не пыталась охотиться, опустила лук и шла вместе с королем сквозь высокую траву, покрытую росой.

— Это вряд ли, — утешил Никандр, глядя на румянец на её щеках. — Так в чём дело?

— М-м… С чего бы начать?.. На моего отца в детстве напал волк на охоте. Он долго приходил в себя, все опасались, что покусанную руку придётся отнять. Но закончилось все благополучно: он выжил, сохранил руку, но приобрел шрам и лютую ненависть к волкам. Вскоре издал указ о том, чтобы леса очистили от этих зверей. К концу его правления волков практически не осталось на наших землях. Но здоровее от этого лес Салии не стал — звери начали болеть и умирать, голодали и болели люди. Волков не стало и болезни среди зверья начали быстро распространяться.

Раньше, во времена моего деда, Салия успешно торговала мехами и мясом диких животных. Многие семьи кормились охотой. А когда звери начали болеть и умирать, это отразилось и на населении. И, как только я пришла к власти, начала возвращать в Салию виды, которые были истреблены отцом. И в первую очередь занялась разведением волков.

Никандр одобрительно хмыкнула, неотрывно следя за королевой. Сам он никогда не думал о таком круговороте в природе, о влиянии поголовья волков в лесах на благополучие населения. А вот его отец и брат наверняка поняли бы королеву. Они тоже были прирожденными правителями, которые заботились о своём народе. Никандру же ещё только предстояло освоить это ремесло. И, слушая рассказ Ламии, он не только восхищался её рассудительностью и красотой, но и мотал на ус её знания. Ведь для него было страшно стать таким сумасбродным правителем, как бывший король Салии, Ларель.

— Смешно, но волков, коренных жителей Салии, мне пришлось покупать в соседних королевствах. Кстати, в основном в Шеране. Наверное, ваш брат был шокирован, когда к нему пришёл запрос на несколько десятков голов живых волков, — Ламия весело улыбнулась, и Никандр ответил ей тем же.

— Ну, мы волков в загонах не держим. Видимо, их вылавливать пришлось.