Джордж и тайны Вселенной - Люси Хокинг

Из чёрной дыры можно выбраться!!!

Когда у звёзд с массой гораздо больше, чем у Солнца, истощается запас топлива, их внешние слои обычно разлетаются в гигантском взрыве, который называется взрывом сверхновой.

Это невероятно мощный и ослепительный взрыв, сияющий ярче миллиардов звёзд!

• Но иногда при этом разлетается не всё – остаётся шаровидное ядро звезды. Сразу после взрыва сверхновой это ядро очень горячее, около 100 000 °С, но потом оно охлаждается, потому что в нём больше не происходит никаких ядерных реакций.

• Некоторые ядра звёзд настолько массивны, что под воздействием собственной силы тяжести они сжимаются, пока не достигнут размера всего в несколько десятков километров. Для этого их масса должна в 1,4–2,1 раза превышать массу Солнца.

• Внутри нейтронных звёзд есть и другие частицы, но в основном они состоят из нейтронов. Современной технике в условиях Земли пока не под силу создать такую жидкость. Давление внутри этих ядер такое высокое, что внутри они становятся жидкими, а снаружи их окружает твёрдая кора толщиной примерно 1,6 километра.

• Жидкость внутри ядра состоит из нейтронов – частиц, которые при нормальных условиях находятся внутри атомных ядер; поэтому такие объекты называют нейтронными звёздами.

Звёзды, подобные Солнцу, не взрываются и не превращаются в сверхновые.

Они становятся красными гигантами. Ядра красных гигантов недостаточно массивны и не могут сильно сжаться под воздействием собственной силы тяжести.

Эти остатки называются белыми карликами. Белые карлики охлаждаются в течение миллиардов лет, пока совсем не остынут.

С помощью современных телескопов удалось увидеть много нейтронных звёзд.

Звёздные ядра состоят из самых тяжёлых элементов, образующихся внутри звёзд (таких как железо). Поэтому, хотя белые карлики бывают совсем небольшими (размером с Землю), они при этом чрезвычайно тяжёлые (такие как Солнце).

Остатки звёзд, масса которых меньше чем 1,4 массы Солнца, становятся белыми карликами. Остатки сверхновых, масса которых превышает массу Солнца в 1,4–2,1 раза, превращаются в нейтронные звёзды. Остатки, масса которых превышает массу Солнца более чем в 2,1 раза, не могут противостоять сжатию и превращаются в чёрные дыры.

Глава двадцать седьмая

На следующий день – это был день конкурса – Джордж выскочил из дома раньше обычного. Он сбегал попрощаться с Фредди, поцеловал маму, сунул в портфель книгу Эрика о чёрных дырах и вихрем помчался к двери, на ходу дожёвывая завтрак. Папа предложил подвезти его в школу на велосипеде, но Джордж только крикнул: «Нет, пап, спасибо!» – и был таков. Родители переглянулись и пожали плечами.

Джордж выбежал на улицу и оглянулся: не машут ли ему с крыльца папа и мама? Убедившись, что никто не машет, он повернул не направо, как всегда, а налево. Времени у Джорджа было в обрез, поэтому он бежал со всех ног, а в голове его вертелись разные мысли.

Он думал об Эрике, которого проглотила чёрная дыра, самая могущественная сила во Вселенной. Он думал о Космосе и о том, найдёт ли он его там, куда сейчас направляется. Он думал про Анни и про то, как они встретятся на конкурсе. Поверит ли она, что бывший коллега её папы коварно заманил его в космос, навстречу смертельной опасности?

Теперь Джордж понимал, почему Анни выдумывала всякие небылицы: после чудес Вселенной обыденная жизнь казалась скучной и пресной. Он вообще не мог представить, как жил раньше, до знакомства с Анни, Эриком и Космосом. Точнее, мог, но не хотел… Он должен, он обязан спасти Эрика!

Джордж понятия не имел, зачем доктор Линн заманил Эрика в чёрную дыру и выкрал его потрясающий компьютер. Но он точно знал, что Линн затеял это не для блага человечества, науки, Эрика или ещё кого-нибудь. Какова бы ни была цель Злинна, можно не сомневаться: цель эта самая что ни на есть отвратительная!

И ещё Джордж на бегу думал о научном конкурсе, до которого оставалось всего несколько часов. Вот если бы он и вправду очень хорошо рассказал о Солнечной системе, всех победил и выиграл компьютер, тогда даже папа, наверно, смягчился бы и разрешил взять этот компьютер домой. Однако Джордж точно знал: победа ему не светит – по той простой причине, что он вообще не явится на конкурс. Дело в том, что он разработал хитроумный план по спасению Эрика. Отказаться от мысли о конкурсе было нелегко, но Джордж знал, что у него просто нет другого выхода, если он хочет вызволить Эрика из чёрной дыры.

Джордж добежал до дома 42 на Лесной улице и остановился перевести дыхание. Тяжело дыша, он разглядывал дом. Дорожка вела через покосившиеся обшарпанные ворота к огромному, неуклюжему старому особняку с мрачноватыми башенками на крыше.

Джордж на цыпочках подкрался к самому большому окну. Сквозь немытое стекло он увидел мебель под пожелтевшими чехлами, и затянутый паутиной потолок. Осторожно прокладывая себе путь сквозь заросли крапивы, Джордж пробрался к другому окну, которое было слегка приоткрыто, и сунул туда нос.

В комнате царил жуткий беспорядок: спутанные провода, трубки, стеклянные колбы, в которых бурлили и пузырились разноцветные жидкости; а посреди всего этого стоял Линн – спиной к окну и лицом к компьютеру, экран которого излучал зеленоватое свечение. Даже со спины Джорджу было прекрасно видно, что Злинн вне себя от злости. Он яростно колотил по клавиатуре всеми десятью пальцами, словно исполнял сложный пассаж на фортепьяно. Через приоткрытое окно доносился злобный голос.

– Ты понял? – орал Линн, уставившись в экран. – Я никуда не спешу! У меня полно времени. Я всё равно подберу этот ключ! Я найду эту клавишу, вот увидишь! И тогда ты пустишь меня во Вселенную как миленький!

– Ответ отрицательный, – послышался механический голос Космоса. – Введена неверная команда. Запрос не может быть рассмотрен.

Линн забарабанил по другим клавишам.

– Ошибка, – сказал Космос. – Ошибка двести девяносто три.

– Ты у меня расколешься, Космос, – прошипел Линн. – Я тебе обещаю.

В этот миг зазвонил телефон.

– Да! – рявкнул Линн в трубку. – А-а-а, – продолжил он, но уже повежливее. – Здравствуйте. Вы получили моё сообщение? – Он притворно закашлялся. – Я неважно себя чувствую. Нет, ничего страшного – обычная простуда… Боюсь, сегодня мне придётся остаться дома… Да, да, конкурс… очень, очень жаль… – Он кашлянул ещё несколько раз, надрывно и фальшиво. – Извините, я пойду прилягу – мне правда скверно. Да, до свиданья!

Он швырнул трубку на рычаг и снова повернулся к Космосу.

– Понял, жалкий компьютеришко? – сказал он, потирая руки. – У меня целый день впереди!

– Я выполняю только команды членов Братства, – храбро ответил Космос.

– Ха-ха-ха! – расхохотался Линн смехом безумца. – Так Братство всё ещё существует? Горстка зануд, задумавших спасти Землю и человечество? Вот дураки. Себя спасать надо, пока не поздно. Этим-то я и занят. А человечество пусть катится на все четыре стороны. Оно не заслужило спасения. – Линн плюнул на пол. – Глянь, во что они превратили эту прекрасную планету! Нет уж, я начну всё с начала – в новом месте, с новой формой жизни. Глупые мальчишки думают, что я возьму их с собой. Как бы не так. Ха-ха-ха! Пусть пропадают со всеми остальными людишками. Я останусь единственным человеком во Вселенной, я создам новую форму жизни, которая будет подчиняться каждому моему слову. Всё уже готово, осталось только одно – попасть туда, в открытый космос. И ты, Космос, мне поможешь.

– Ответ отрицательный, – повторил Космос. – Я выполняю только команды членов Братства.

– Я раньше был членом Братства! – выкрикнул Линн.

– Вас исключили из Братства, – твёрдо сказал Космос, – после того как вы…

– Да, да, да, – раздражённо перебил Линн. – Не будем об этом, Космос. Сейчас самое время всё забыть и всё простить. – Голос его внезапно сделался зловеще-вкрадчивым. – Согласен?

– Ответ отрицательный, – решительно сказал Космос.

Линн в бешенстве замахнулся и что было сил грохнул кулаком по клавиатуре.

– Ой! – воскликнул Космос, и из его клавиш полетели искры.

Джордж зажмурился. Больше всего на свете ему хотелось ворваться в дом и спасти бедный храбрый компьютер. Но он точно знал: главное – срочно выманить Линна из дому и увести подальше от Космоса. А для этого сначала нужно попасть в школу.

И Джордж помчался со всех ног.

У школьных ворот народу было видимо-невидимо. Отовсюду подъезжали автобусы, а из них выбегали дети – это ученики городских школ съезжались на конкурс. У каждой школы была своя форма. Бормоча: «Извините… разрешите… позвольте пройти», – Джордж протискивался сквозь разноцветную толпу. Ему надо было кое-кого отыскать.