Имя приказано забыть - Сергей Самаров

– В этом вы, наверное, правы, – согласился и капитан. – Что они, наглецы, делают?..

Доусон понял, что Дэн глянул в зеркало и что-то в поведении преследователей его смутило, и обернулся к заднему стеклу. «Сьерра» пересекла сдвоенную сплошную разделительную линию и пошла на обгон по встречной полосе движения. Доусон увидел, как опускается стекло в правой задней дверце. Опыт помог ему прочувствовать ситуацию.

– В правый ряд! – не сказал, а рявкнул он.

Капитан хорошо среагировал, но сразу перестроиться ему помешала машина, идущая справа. Но Дэн не зря хвастался форсированным двигателем. Резкое нажатие на педаль акселератора выбросило «Мондео» вперед и позволило капитану уйти вправо в первый ряд. Но «Сьерра» тоже уже набрала скорость. И поскольку Дэн дальше не гнал, машины быстро поравнялись.

Наблюдая за ситуацией, Доусон тоже среагировал, но по-своему. Он довольно грубо и бесцеремонно схватил в охапку Клер и прижал ее к сиденью. И как раз вовремя, потому что из открытого окна «Сьерры» высунулся короткий ствол автомата, и последовало несколько очередей. Полетели стекла.

Стреляли явно не в Дэна, а в пассажиров на заднем сиденье. Но капитан резко затормозил, сбивая с прицела стрелявших. Полковник был не вооружен, а в левой руке капитана, как по волшебству, вдруг появился пистолет, и он успел трижды выстрелить в проскочившую вперед «Сьерру». Впрочем, результата выстрелов за тонированными стеклами видно не было, а сама машина резко ушла вперед. Дэн не стал догонять ее.

Полковник сел прямо, а Клер выпрямиться не спешила.

– Это даже интересно… Не успели вы сообщить грузинским спецслужбам, что мы заинтересовались машиной, как из этой машины начали в нас стрелять. В нас с Клер, прошу заметить. Мне это не нравится… Можно будет прояснить ситуацию скрытно? И не по телефону…

– Я попробую, мистер Доусон, – тотчас согласился капитан, должно быть, мысли у него текли по тому же руслу, что и у полковника. – Вы увидели кого-нибудь в машине?

– Водителя не видел. А стрелял какой-то азиат… Может быть, вьетнамец… Впрочем, мне после вьетнамской войны вьетнамцы много лет снились, и я в каждом азиате готов видеть вьетнамца… Просто – азиат… В России ведь тоже есть азиаты…

– Я не был в России, мистер Доусон. Я раньше работал по Ирану. И только чуть-чуть соприкасался с проблемами Грузии. Но командование посчитало это основанием для моего перевода, и вот я уже третий год здесь… Я тоже обратил внимание на то, что в меня не стреляли. Должно быть, они не подумали, что у меня может быть оружие. Но я должен был попасть в того, кто стрелял. Даже сквозь темное стекло. По крайней мере, мне показалось, автоматчика я ранил. Я вообще-то неплохо стреляю.

– Да, они не отстреливались, – рассудила Клер.

Она совсем не выглядела напуганной, и это полковника обнадежило. Там, куда они отправляются, не только мужчинам, но и женщине требуется мужество.

Дэн свернул за угол на тихую кривую улочку, резко уходящую вверх, и остановил машину, чтобы осмотреть повреждения. Вместе с капитаном вышел и полковник.

Не считая стекла, три пули попали в дверцу, но не пробили ее насквозь, иначе Клер могла бы пострадать. Одна пуля попала в водительскую дверцу рядом с замком, ее пробила, но застряла в сиденье. Дэн даже не почувствовал удара.

– Надо же, в меня, оказывается, чуть не попали. Что будем делать, мистер Доусон?

– Вы предлагаете продолжить экскурсию по городу? Вот… Я тоже думаю, что нам лучше отсидеться в тихом месте. Ваш дом надежен?

– Вполне. Там есть охрана.

– Тогда – едем.

Майор Яблочкин позвонил в Москву и передал номер телефона, оставленного большим толстым человеком. Судя по тому, что объяснять Яблочкину ничего не пришлось, в Москве уже ждали этого звонка.

– Так что же мы имеем на настоящий момент? – спросил генерал Воронов, как только Яблочкин убрал трубку.

– В настоящий момент, товарищ генерал, мы должны рассматривать два возможных варианта развития событий, – сказал Яблочкин, сосредоточенно морща лоб. – Конечно, я догадываюсь, что вариантов может существовать гораздо больше, но два мне кажутся приоритетными, и потому работать предлагаю исходя из них.

– Слушаю тебя. – Генерал Воронов собственной инициативы не проявлял, и в этом, конечно, была его большая заслуга.

– Первый вариант. Мы рассматриваем базовый аспект. Тот самый, что первоначально планировался при подготовке и проведении этой затянувшейся на десятилетия операции. Согласно этому варианту Доктор Шин является этническим колумбийцем американского происхождения доктором Хуахином Шинкуа. Доктора Шинкуа ввели в состояние временной амнезии, вывезли с территории Соединенных Штатов, чтобы использовать его научный потенциал, но при попытке вывода в нормальное состояние произошел непредвиденный сбой. Что мы имеем в наличии в этом случае? В этом случае мы имеем в наличии частичное самопроизвольное возвращение памяти. Вернее, и не памяти вовсе, а научных способностей и наработанных инженерно-конструкторских навыков. Какие действия мы должны предпринять в этом случае? К настоящему моменту в научно-исследовательских лабораториях ГРУ разработан препарат, способный вывести доктора Шинкуа из состояния амнезии. Но необходимо ли нам это? Его знания, существенные на момент похищения, к настоящему времени не представляют ценности. Российские ученые ушли далеко вперед, хотя для американцев доктор Шинкуа мог бы представлять интерес. Мне кажется, гораздо проще дать господину Шинкуа постепенно возвращаться к какому-то серединному состоянию, в котором приблизительно он и находится сейчас, и позволить ему работать на нашу государственную оборонку в качестве простого научного сотрудника. Так от него будет польза… Что бы ни говорил главный врач, а доктор Шинкуа, как утверждает полковник Студенцов, которому я верю, – гений. Разбрасываться гениями – это преступление против человечества… И против обороноспособности страны тоже… Это все, что касается первого варианта.

– Вариант вполне логичный, – согласился генерал Воронов, которого погоны заставляли подводить итог и говорить решающее слово, – однако я не вижу вариантов проверки состояния доктора Шинкуа. Если ему вводить антидот, тогда будет гарантия. Тогда мы будем точно знать все, точно так же, как он сам.

– Не совсем так, товарищ генерал, – возразил полковник. – Конечно, так проще, и не надо ломать себе голову. Однако существует множество различных «но»… Во-первых, тогда возникает угроза вывода ситуации из-под контроля. Кто знает, как и когда доктор Шинкуа, притом что он гений, сможет найти выход на, скажем, посольство США… Это грозит серьезным межгосударственным скандалом. Во-вторых, у нас нет никакой гарантии, что он согласится работать в полную силу своих способностей на вчерашнего своего противника, а не вредить ему умышленными ошибками, которые гений всегда сумеет замаскировать. В-третьих… Третье возражение, я думаю, будет перекликаться с предложением майора Яблочкина, поэтому пока предоставим ему слово…

– Я слушаю, – с уважением к себе кивнул генерал Воронов и закашлялся, как закаркал.

Яблочкин почти минуту сосредотачивался, мысленно формулируя аргументы, наконец, сказал, поглядывая при этом на полковника Студенцова:

– Первая непредвиденность, произошедшая после неудачной попытки введения антидота доктору Шинкуа, это его проявившаяся способность разговаривать по-китайски. И не просто разговаривать, а грамотно писать и читать. Согласно заключению специалиста-лингвиста он строит речь, как натуральный китаец из южных провинций Китая. Хотя и несколько старомодно. Может быть, как говорит лингвист, излишне правильно. Так иногда говорят в совершенстве владеющие китайским языком иностранцы, иногда говорят сами китайцы, обладающие высокой культурой и мощным интеллектуальным развитием. При этом специалистами ГРУ и некоторыми другими привлеченными специалистами рассматривались вопросы аналогов. Наука знает отдельные, правда, очень редкие случаи, когда вследствие или физической травмы, или сильнейшего шокового состояния люди вдруг начинали или говорить на иностранных языках, или проявляли какие-то совершенно невероятные иные способности. Так, после автомобильной аварии, одна жительница Австралии стала считать быстрее электронно-вычислительных машин. Но способность говорить на иностранных языках, причем совершенно незнакомых объектам ранее, встречалась науке чаще всего. И есть предположение, что с доктором Шинкуа произошло нечто подобное. Однако доказать это практически невозможно. Тем более что существует другая версия произошедшего… Мы вполне обоснованно имеем возможность предположить, что доктор Шинкуа является совершенно иным лицом. По всей вероятности, сотрудником китайской разведки, что не мешает ему быть гениальным ученым. И наши спецслужбы, выкрав его из американской лаборатории, больше помогли американцам и помешали китайцам. В этом случае сразу встает вопрос: соответствует ли действительное медицинское состояние доктора Шинкуа, или Доктора Шина, как во втором варианте называть его будет правильнее, мнению, высказанному о нем нашими врачами…