У русских за пазухой - Крэйг Эштон

Через пять минут Любовь дала мне добро встать, и мы пошли пить чай. Я грустно посмотрел на ледяную горку и подумал, что все-таки правильный ответ на «Дава-а-ай, это весело» это «Well, really, thank you, but I’d rather not».

Это выглядело легко, там катались люди всех поколений: от детишек до бабушек.

«How hard could it be?» – подумал я за пару секунд до «Ошибки были совершены».

Англичанам не нравится лед, это вообще не наша стихия. На Зимних Олимпийских играх мы не блистаем.

Однажды в 2002 году мы выиграли золото в керлинге, и ненадолго англичане полюбили лед. Потом решили, что все-таки нет, лед – не айс.

Я тогда, в Смоленске, узнал, что фиолетовое расширение моего черепа имеет милое название «шишка». Very cute, но с тех пор я избегаю таких горок и таких шишек.

Я играл в регби 15 лет со слишком раннего детства и умел падать, нормально относился к тому, что на меня падали, и к ударам головой/коленом/локтем в голову/живот/лицо. Но это было регби… А ледяная горка в России – другое дело. Не моя стихия.

Я собрал несколько душевных шишек в свои первые годы тут, у вас, только я их не замечал. Мое невежество и неумение гладко кататься по русскому социальному гололеду привело меня в недопонимания и конфликты. Я тогда так кайфовал от приключений, что не обращал внимания на это, но мое подсознание точно избегало некоторых ситуаций, чтобы моя нежная английская кожа снова не оказалась вся в синяках.

Да еще и страшно, и стыдно, когда все умеют, а я там один криворукий такой. Мой мозг, видимо, решил тогда: «Если не участвуешь, ошибок делать не можешь». Я несколько лет жил по этой тайной философии. Стоял в стороне, наблюдал. Так никого бы ни разу не разозлил или не обидел тем, что объявил, что окрошка вовсе не суп, а утопнувшийся салат.

Я только года три-четыре назад осознал это, после того как русские люди окончательно убедили меня, что они добрые и не будут мне давать подзатыльник за ошибки. Хотя за «вообщем» могут…

Прошли и моя паника, и нежнокожесть. С тех пор кайфую тут с вами Я отпустил страхи, обиды, гештальты и осадочки. Лед в душе растаял. Звучит пафосненько, но это так!

Снег

Я помню первые признаки зимы в Англии: хрустящий иней на травинках, тонкий лед на лужах. И все вокруг ждут с нетерпением одеяло из снега.

В России первые признаки: по Неве плавают медленным шагом льдинки, и легкий обмороз появляется на пальцах англичанина, который решил снимать видео на улице

Открою мое первое разочарование в России. Когда снег выпал первый раз и лежал одеялом на Марсовом поле, я туда ночью побежал, чтобы построить снеговика.

Я волновался, что меня арестуют (я думал, что то здание, которое стоит напротив Летнего сада, военное) за какое-то неизвестное мне нарушение. Но у меня был с собой уже потрепанный паспорт, и я с дурной, инфантильной улыбкой вбежал на Поле.

Я удивился, что был там один. Столько сырья, а никто не использует… Но я быстро понял почему. Русский снег не лепится. Никак. Даже если дышать на него, чтобы чуть разморозить. Я 10 минут там прыгал по снегу и сжимал его руками. Нет. Неумолимый снег отказался лепиться.

«Вода, вода, кругом вода, но нет ни капли выпить», – подумал я и с подавленным духом и мокрыми носками ушел.

Если вы вдруг тогда жили в доме у Марсового поля и увидели странного типа, прыгающего по снегу, теперь вы знаете, что там творилось.

Да, русский снег – не снег, а триллиард индивидуальных осколков льда, которые в ту ночь попали в мой глаз. (Да, я знаю, это было зеркало, но… ну…)

Но я привык

Бывало и холодно тоже. И я не один раз неправильно одевался, когда в ответ на вопрос «А там холодно?» мне отвечали: «Ну, десять градусов, может, двенадцать». Три раза пострадал, пока не понял, что это значит «минус десять, может, двенадцать». Штирлиц никогда не был так близко к переохлаждению.

Сегодня ветер завывает, видимость из окна падает, и самодовольный англичанин пишет русским про русскую зиму

Я очень рад, что я тут, несмотря на то, что придется смотреть на изобильный снег и думать: «Снег, снег, да, кругом снег, но нет ни снеговика».

И раз про зиму заговорил (записал?), дальше расскажу про русский менталитет в отношении к здоровью.

Здоровье

– Крэйг, ты почему мясо не ешь?

– Я не хочу мясо, спасибо.

– Ты что, только салат будешь?

Я видел, что она была мной не очень довольна. Я не знал, что в русском менталитете выбор блюда не личное дело, а всеобщее. Твое здоровье принадлежит не только тебе, а всему народу.

– Ну… я думаю, только салат… я не очень голоден, спасибо.

Саша взволнованно взглянула в окно на зимнюю улицу. Там было снегово. Она повернулась обратно ко мне и посмотрела так же, как фермер грустно рассматривает хилого поросенка, который слишком мало молока от мамы получил.

– Надо подкрепиться же. Салат зимой не еда. Там минус шестнадцать, это не шутки, – пыталась она убедить друга-поросенка.

Это было в мой второй год в России, и я начал считать себя сильным, независимым иностранцем. Гордый волк-одиночка.

– Я буду, ок. Салат витаминный, ха-ха.

– Блин, ок…

But it was not ок…

После кафе мы пошли к остановке, и я уселся на каменный выступ.

– Ой, Крэйг, не сиди на холодном камне!

– Почему? – ответил я непокорно с холодного камня.

– Так нельзя, вставай! – скомандовала она.

Честно говоря, русские очень часто командуют. Даже друг друга упрекают иногда по этому поводу. «Не командуй!» командуют они. А мой западный индивидуализм требовал бунта.

– Дальзя! – бунтовал я.

– Ты что, геморрой будет!

Задумавшись, правда это или блеф… я с грустью осознал, что мое знание биологии не включало механизм формирования геморроя. Решив не рисковать, я отступил с холодного камня.

– И куртку застегни, – продолжала она, укрепляя свою власть.

– Что значить застегнить?

– Пуговицы застегни.

Я не мог понять, при чем тут было пугало.

Она не могла понять,