Черный бархат - Кэрри Александер

С трудом придав лицу соответствующее выражение, Эмилия уставилась на толпу. Она увидела вскинутые брови, равнодушные глаза, один или два восхищенных взгляда. Папарацци нацелили свои камеры, и среди них Лил, жующая и снимающая одновременно. Критик из «Нью-Йорк экспресс», с открытым ртом, безумно жестикулирующий. Гарри Басе, редактор «Светской хроники», протискивающийся на всех парах сквозь толпу. Ларс Торберг, застывший как соляной столп. Бетси Пэриш, с раздувающимися, как кузнечные меха, впалыми щеками. И гадко ухмыляющийся Де Витт Пэриш.

Все зааплодировали.

— Видишь, какой успех! — прошептала Лейси на ухо Эмилии.

Та поискала глазами Джерико. Она здесь из-за него, но ему, очевидно, наплевать. А впрочем, и ей тоже! Она решительно сделала шаг вперед.

— Привет, — проблеяла она дрожащим голосом. — Я — Эмилия Дав. И я же Мадам Икс. — Она снова шагнула вперед, в пустоту.

Джерико появился из ниоткуда, чтобы спасти ее от неизбежного падения вниз. Он поймал Эмилию за талию и подхватил на руки в тот момент, когда до нее дошло, что она забыла про возвышение. Из толпы собравшихся гостей послышалось несколько изумленных возгласов, кто-то захихикал. Однако Джерико не отпустил ее, не поставил на пол — он понес ее прочь с террасы под нарастающий гул аплодисментов.

Глава одиннадцатая

«…Распятая, пронзенная и беспомощная, но не желающая ничего иного, она сомкнулась вокруг вздымающейся мощи его тела, растягивая свою нежную плоть, чтобы принять его. Он вонзился еще глубже, наблюдая жадным взглядом за безвольным метанием ее головы и эротическим раскачиванием освещенных луной грудей над выгибающейся грудной клеткой. Жертвенно простерев руки, она искала точку опоры, загребая пальцами песок, оставляя глубокие борозды. Он был настолько необуздан в своей страсти, что с каждым толчком их тела сотрясались, дюйм за дюймом продвигаясь вверх по склону берега…»

Рассудив, что сейчас лучше всего покинуть Манхэттен, Джерико предложил Эмилии взглянуть на его новый дом. Та с готовностью согласилась.

— Ну и сваляла же я сегодня дурака! — пробормотала Эмилия, когда машина неслась к Хэмптону, и рассмеялась. — Всякий раз, когда приходится быть в центре внимания, со мной случается что-нибудь ужасное. Памятуя об этом, я должна была бы предвидеть, что мое представление в качестве Мадам Икс кончится столь плачевно.

— Все было не так уж плохо. И я доволен, что мы убрались оттуда вовремя. Мне не пришлось объясняться с Гарри. Ты же понимаешь, что заявление Норриса Янта сводит на нет сенсацию в «Светской хронике».

— Значит, у тебя будут неприятности?

— Переживу.

— Спасибо, что спас меня, — поблагодарила Эмилия. — Спасибо, что был там.

— Не за что, — коротко ответил он.

Дальше ехали молча. Когда показался дом, Эмилия воскликнула:

— Какой большой!

Джерико нахмурился.

— У аристократов Пэришей еще больше. — Он показал на соседний особняк.

— Я не понимаю тебя, Джерико. По твоему поведению можно подумать, что ты хотел бы жить как можно дальше от родителей. Ты же поступил наоборот.

Ее замечание он оставил без ответа. Они выбрались из машины и направились к дому.

Внутри было совершенно пусто. Их шаги отдавались гулким эхом, когда они осматривали комнаты первого этажа.

— А как там наверху? — спросила Эмилия.

— Не помню, я заглядывал туда только один раз.

— Один раз? Скажи, зачем человеку покупать дом, который его так мало волнует?

Джерико пожал плечами.

— А разве покупка дома не то, что делает каждый, когда его работа начинает приносить хороший доход?

— Большинство людей серьезнее подходят к этому вопросу. — Она поежилась от прохладного воздуха, оглядывая пустые стены гостиной, пыльные половицы и голые провода, торчащие из потолка, где когда-то висела люстра. — Что ты собираешься делать с этим домом? Ему нужны свет, тепло, дети… — Эмилия вдруг замолчала.

— …и жена? — продолжил он. — Кажется, я подхожу к логическому завершению вопроса о женитьбе. — Джерико быстро шагнул к ней — она отскочила.

— Желаю тебе удачи в поисках женщины, которая согласится на логическое завершение.

— Ты — нет? — Он присел на корточки перед камином, разламывая лучины, и не оглянулся.

Она покачала головой.

— Я верю в любовь!

Воцарилась такая тишина, что можно было слышать первые звуки шипения и потрескивания разгорающихся дров. По-прежнему молча он расстелил на полу перед камином одеяло и сел на него.

Протянув ладони к огню, Эмилия согрела руки, а потом села рядом с ним. Ну, а когда он лег на бок и обнял ее за талию, что ж, только женщина со стальными нервами смогла бы устоять, чтобы не прильнуть к нему.

— Мне нужно вернуться в Нью-Йорк. Послезавтра улетаю домой. Я должна рассказать родителям…

— Я доставлю тебя в Нью-Йорк вовремя, — пообещал Джерико, поглаживая ее бедро.

Она повернулась, чтобы лечь на живот.

— Почему ты все-таки купил этот дом? — Ожидая ответа, она погрузила пальцы в его слегка растрепанные волосы.

Наконец он ответил:

— Это материальное признание моего успеха. В мире, где я рос, иметь такой дом означает, что ты многого добился. — Его губы язвительно скривились. — Этой покупкой я хотел доказать Де Витту, что, выбрав писательскую карьеру, я не стал нищим, как он предрекал.

— Ты никогда не рассказывал мне, как стал журналистом.

— Я колесил по Европе в поисках способа свести концы с концами, когда судьба свела меня с Гарри Бассом. Он находился там в командировке. Я занялся кое-какими поисками для него, и в конце концов он убедил меня взяться за учебу.

— Интересно…

— Тебя многое интересует, да? — произнес он и поцеловал ее ладонь.

Она улыбнулась и погладила его колючую щеку.

— Я подумала, не замечал ли ты явного сходства между Гарри и твоим отчимом?

Глаза Джерико потемнели.

— Ты намекаешь, что я привязался к Гарри, потому что искал отцовского одобрения?

— Ну…

— Может, ты и права. Интеллектуально.

Она положила голову ему на грудь, ощущая щекой гладкий шелк рубашки.

— А эмоционально?

— Я предпочитаю обходиться без эмоций. Они искажают факты. А я в своей работе в основном имею дело с фактами. Моя задача заключается в том, чтобы обнаружить правду. А она очень часто скрывается за искусным фасадом, который каждый человек воздвигает в соответствии со своим имиджем или чтобы скрыть угрызения нечистой совести.

— А тебе не кажется что ты и сам воздвиг такой фасад? Я не в состоянии пробиться сквозь него.