Фабрика рака. Промышленные химикаты, корпоративный обман и скрытая смерть американских рабочих - Джим Моррис

Широ покинул Ниагара-Фолс в 1967 году и устроился на работу в качестве международного представителя OCAW в Нью-Джерси, отвечая за местные организации в этом штате. В 1974 году, за год до того, как его перевели в западный Нью-Йорк, у него диагностировали рак мочевого пузыря - это был второй подобный случай в компании Goodyear (хотя многие годы считалось, что первый). Ему было сорок пять лет; рак нашел его после двадцати двух лет задержки. "Однажды вечером я пошел в туалет, и у меня вышел небольшой сгусток крови", - объяснил Широ в своих показаниях. Врач назначил ему цистоскопию, при которой тонкая трубка с линзой вводится в уретру через отверстие в пенисе. Процедура выявила опухоль, которая была удалена и оказалась раковой. Вернувшись в Ниагара-Фолс в 1975 году, Широ прошел повторную цистоскопию, которая показала воспаление, но опухоли не обнаружила. Приходите через три месяца, сказали ему. Это был последний раз, когда Широ надеялся на успех. Восемнадцать последующих обследований пениса принесли неутешительные новости. "Каждый раз, когда врач заходил туда, он находил опухоль, которую приходилось удалять", - свидетельствовал Широ. После этого боль, возникавшая при мочеиспускании, стала почти невыносимой. Секс с женой Дороти стал редким, что подорвало его самооценку. Его врач пытался уничтожить опухоли с помощью пяти раундов химиотерапии. "Он вводил в пенис трубку, вливал туда примерно кварту жидкости... и просил меня держать ее около двух часов", - вспоминает Широ. Это не помогло.

В то время как Широ проходил неэффективное и крайне болезненное лечение, двадцатиоднолетний Гарри Вейст начинал работать на виниловой стороне завода Goodyear - в отделе 145. Эти двое никогда не встретятся, но спустя годы Гарри узнает, через что прошел Широ. Гарри занимался упаковкой ПВХ-смолы - на эту работу он устроился в декабре 1977 года благодаря своей матери, Джини, оператору коммутатора в компании. Каждый день Гарри и его напарник должны были наполнить от восьмисот до тысячи пятидесятифунтовых мешков смолой, которая была разных сортов: одни были гладкими, как мука, и использовались в производстве хирургических перчаток; другие были более грубыми и шли на изготовление автомобильных приборных панелей и виниловых напольных покрытий. Гарри быстро освоил рабочий процесс в здании F: один человек упаковывал материал в течение получаса, пока другой делал несанкционированный перерыв; большинству начальников было все равно, лишь бы квоты были выполнены. Именно здесь Гарри познакомился с Робертом Даттоном. Схожие по темпераменту, они стали неразлучны и сотрудничали, чтобы пресекать хамское поведение немногочисленных плохих начальников. Их имена попали в конфиденциальный список сотрудников, намеченных к увольнению не в меру вспыльчивым начальником отдела; Гарри нашел этот список, предупредил профсоюз, и на этом все закончилось.

Goodyear не была угнетающим местом для работы. Завод был своего рода социальным клубом для "синих воротничков", где рабочие изводили друг друга розыгрышами, бросали деньги в букмекерские конторы, играли в боулинг и организовывали выезды на хоккейные матчи Buffalo Sabres и футбольные матчи Buffalo Bills. Возможности для сверхурочной работы были широки. За одной восьмичасовой сменой с обычной оплатой могла последовать другая с оплатой в полтора раза больше, то есть за шестнадцать часов работы можно было получить двадцать часов. Существовал определенный порядок, но молодые работники принимались с радостью, при условии, что они были достаточно компетентны и добродушны. Через несколько дней после начала работы группа старожилов в комнате отдыха предложила Гарри выпить перед Рождеством. Он попросил и получил "Семь и семь", а затем нервно отодвинул его, когда вошел один из больших боссов. Ему не стоило беспокоиться: босс тоже принял напиток. Гарри слышал от старших, как раньше обстояли дела в отделе 145, до того как винилхлорид был заклеймен как канцероген. Чистильщики реакторов знали, что нужно выходить из емкостей, когда у них кружится голова от паров, но о чем-то более серьезном не упоминалось. Преобладало мнение, что нужно отряхнуться и вернуться внутрь. По меньшей мере двое уборщиков на Goodyear умерли от ангиосаркомы - редкой опухоли печени, появление которой на заводах ПВХ вызвало активные действия правительства в 1974 году, и по меньшей мере один умер от рака мозга. (Четвертый рабочий, производивший мономер винилхлорида, который завод перестал выпускать в 1967 году, также умер от ангиосаркомы). Гарри, который не входил в реакторы и которому помогло ужесточение общезаводского лимита на винилхлорид, был спасен.

Несмотря на все неприятности, которые оно доставляло, производство винила оставалось основным направлением работы завода Goodyear на протяжении пятидесяти лет. Штаб-квартира постоянно хвасталась этим. На рекламных фотографиях можно было увидеть небритого инженера на Ниагарском водопаде, любующегося крошечными кубиками ПВХ, разбросанными вокруг него, как конфетти, и белокурого малыша ("Юный мистер Америка"), стоящего в манеже, сделанном из прочных виниловых листов. В пресс-релизе, объявившем о расширении завода стоимостью 3 миллиона долларов в 1967 году, компания Goodyear заявила, что "ожидает, что использование поливинилхлорида в промышленных и потребительских товарах, которое в прошлом году впервые превысило два миллиарда фунтов в год в США, будет расти примерно на 10 процентов в год по мере разработки новых способов его применения". Среди новых областей применения - пластиковые бутылки и пластиковые трубы для бытовой сантехники и промышленных линий электропередач". После неудачи в 1975 году - "экономически нецелесообразные" правила по воздействию на рабочем месте вынудили сократить производство смолы на 50 процентов - компания сообщила в следующем году, что новое подразделение вернет все на круги своя и добавит двадцать рабочих мест к штату завода, насчитывающему 350 человек. В пресс-релизе 1979 года приводились слова Дж. Дэвида Вольфа, генерального менеджера химического подразделения Goodyear: "Мы считаем, что проблема здоровья уже позади, и даже с учетом возросших затрат из-за правительственных норм безопасности ПВХ по-прежнему стоит конкурентоспособно по сравнению с другими пластиками". Основными рынками сбыта смолы были "напольные покрытия, автозапчасти, игрушки, пенопластовые набивки, багаж и спортивные товары". Внутри департамента 145 "проблема здоровья" обсуждалась редко. К преждевременным смертям относились как к досадным совпадениям.

После четырех лет работы в здании F Гарри начал работать оператором в отделе 145. Он часто заходил в здание С-2 в отделе 245, чтобы воспользоваться паровым шлангом или другим оборудованием, и его отталкивала вонь, которая цеплялась за его зимнее пальто и портила его. У него пощипывало губы. И то, и другое было признаком воздействия орто-толуидина, химиката, с которым он не был знаком. В отделе 145 он заряжал реакторы ПВХ в здании Е-2, заполняя их водой, катализатором и жидким винилхлоридом, и нагревал смесь около трех часов, пока она не стала похожа на гигантский чан