Заплати жизнью - Борис Бабкин

– Знаешь что, Бузин, как говорится, что было, то быльем поросло. Я женат, у меня двое детей, и я не советую лезть в мою жизнь.

– А как ты живешь? Занимаешься частным извозом. Не надоело возить пьяных хамов? Они, наверное, не раз тебя оскорбляли. А ведь и убить могут. Я частенько слышу – то там таксиста убили, то там из машины выкинули. Жена у тебя в детском садике няней работает. Живете небогато, а тут есть шанс все исправить. Кстати, спишь ты спокойно? – неожиданно спросил Виктор. – Кошмары не мучают? Или хотя какие кошмары после расстрела двух чеченских семей?… Три женщины и четверо детей. Ты же их тогда одной очередью положил. Но я заявил, что из дома стреляли из двух автоматов…

– Я за это с тобой, капитан, рассчитался. Знаешь, почему я сейчас приехал? Потому что знал: ты найдешь меня и снова потребуешь, чтобы я…

– Хватит, Славик, ты же на те деньги квартиру купил, машину и на черный день отложил. Неужели тебя не бесит, когда в машину к тебе садится какая-то пьяная харя?

– Вот что я тебе, капитан, скажу. Я приехал потому, что понял – не отстанешь. Еще раз менять место жительства не буду. А ты знай, капитан: если сдавать будешь, не забудь сухарей насушить. Я скажу, чей заказ выполнял, и мне поверят, потому что я узнал, кого я тогда по твоему заказу на тот свет отправил.

– Значит, тебя устраивает твоя жизнь?

– Вполне. Я счастлив. У меня прекрасная жена, здоровые, умные дети. И мне хватает того, что мы с Людой…

– Приторговываете на рынке яйцами и молоком. Овощи в Череповец возите. И рыбой торгуешь. А тут просто сделаешь то, что умеешь, и получишь…

– Нет, капитан. Я и приехал для того, чтобы сказать – нет больше Альпийца. Вячеслав Андреевич Ломах. Понятно?

– Конечно. Ну на нет, как говорится, и суда нет. А про Питер советую забыть. Ты ведь понимаешь, что ни тебе, ни мне это помнить ни к чему…

– Я забуду, если ты не напомнишь.

– Ну давай за тех, кто еще там! – Виктор поднял рюмку. – Сейчас в Дагестане постреливают. На контракт нет желания пойти?

– Да хотел было, но Людмила отговорила. Вообще-то на жизнь нам хватает. Тяжеловато, конечно, но живем не хуже других. А ты, видно, за мной наблюдал. Я же специально переехал…

– Понял я. Ну давай за тех, кто там. – Оба выпили. – Значит, твое последнее слово – нет?

– Ты мог бы и не спрашивать. И надеюсь…

– Все-все, – остановил его Виктор. – Больше об этом ни слова. Значит, говоришь, на нас тут поглядывают? – Он взглянул на молодых привлекательных женщин за соседним столиком. – Хочешь, я сейчас…

– Не надо. Я просто хотел оттянуть разговор. Ты угадал, часто я тех чеченок и детей вспоминаю. Сейчас, правда, реже, но все равно не забыл. Вот если бы тогда, после Питера, ты предложил мне снова, я с удовольствием согласился бы. А тут случайно узнал, кого я…

– Хватит, давай больше не говорить об этом. Ты кого-нибудь из наших встречал?

– Да. Был в Тотьме и случайно встретил Мороза. Помнишь старлея? Ведь он тебя тогда…

– Погоди, Мороз в Тотьме был? Что он там делал-то?

– Живет где-то рядом. Женился, сын есть. Правда, мальчишка, кажется, не его, я не стал уточнять. Магазин он какой-то строил. Наверное, уже богатым стал, а о тебе я ничего не говорил, да он и не спрашивал. Я думал, ты ему денег на магазин дал, но он сказал, что занял у каких-то местных новых русских.

– Вот это да! – удивился Виктор. – А я его пытался найти. Писал в Министерство обороны. Ответа, правда, не получил. В газету пару раз обращался. Хотел уже передаче «Жди меня» писать. Но подумал, что не стоит. Он мой адрес знает и, если бы хотел, сам бы написал. А он, значит, в Тотьме. – Виктор посмотрел в сторону женщин. – Выходит, ты изменил решение?…

– Да, я сейчас в гостиницу пойду, посплю, протрезвею и уеду. Я на машине приехал.

– А может, ко мне?

– Да нет, я уже номер снял. И уеду рано.

– Не хочешь быть обязанным? Ну, дело твое. Тогда давай еще по одной, и я поеду. И не вспоминай больше ничего. Все забыто, и я тебя больше не потревожу. Но запомни: если вдруг замучает раскаяние и ты…

– Этого не будет.

– Я понял, – сказал по телефону Армен, – но обещать ничего не могу. Дело в том, что этот человек скорее всего откажется нам помочь.

– Тогда ты дай нам возможность поговорить с ним, – вздохнул Ямато. – Это ты сумеешь сделать?

– Конечно. Я сейчас же позвоню ему.

– После разговора с ним будь дома, – сказал Ямато. – Мы позвоним. – И телефон отключился.

– Вот япошка, – пробормотал Армен, – звонит на домашний, скорее всего с уличного автомата, но страхуется.

– Так, – проговорил подтянутый полковник милиции, – в Брусенце совершено уже два тяжких преступления. В первом случае убиты женщина с дочерью, во втором – муж, жена и ребенок. Никаких сдвигов у оперативно-розыскной группы нет. А за сутки до убийства Гусевой с ребенком на трассе Ярославль – Вологда был убит ее муж. То дело ведут ярославские коллеги. Надо высылать в Брусенец Павлова, – посмотрел он на невысокого мужчину средних лет, – пусть он ведет это дело.

– Юрий Дмитриевич, – сказал генерал-лейтенант милиции, – сегодня же выезжайте туда. Я говорил с подполковником Зидинским, он заверил, что раскрытие преступления – дело времени. Подозреваемый есть, – усмехнулся он, – но почему-то до сих пор не задержан. Отправляйтесь туда немедленно.

– Есть! – Павлов поднялся. – Можно выезжать?

– Удачи тебе, майор, – кивнул генерал.

– Долго еще заседать-то будут? – зевнул сидящий за рулем черной «Волги» сержант милиции. – Уже почти одиннадцать, а начальник управления собрал оперов и время тянет. Сначала нравилось мне начальника управления возить, а потом понял, что хреново это. – Он подмигнул сидящему рядом старшему лейтенанту. – Уж больно для генерала он беспокойный. Вроде запросто может приказать и…

– Да не колготись ты, Шмаков, сейчас поедем. Видишь, машина охраны уже выезжает.

– Наконец-то, – вздохнул водитель.

– Тварь! – процедил Виктор. – А я думал, он мой навсегда. Все ломается. Вот тварь! Я был уверен, что он согласится. Место жительства менял дважды, я думал, опасается, что милиция выйдет на него. А он от меня прятался. И Мороз, оказывается, рядом. Конечно, с ним я поступил по-скотски. Он мне жизнь спас. Я почти рыдал, умолял его не бросать меня, обещал золотые горы. И в госпитале я еще верил, что все для него сделаю. И когда вернулся домой, верил, искал даже. А когда стал банком управлять, как-то все ушло. Большие деньги убивают в человеке благодарность и стремление помочь. Может, для тех, кто с рождения был богат, расстаться с какой-то частью денег легче. Но когда вот они, миллионы, то даже мысли не приходит, чтоб отдать кому-то. К тому же эта большая и почти постоянная угроза, что тебя убьют… А Мороз, значит, женился, и сын есть, но не его. После первого ранения врачи говорили, что у него не будет детей. Но как он попал в Тотьму? Меня искал? Нет, у Дениса есть мой адрес и номера телефонов. Почему же он в Тотьме оказался? Наверное, жена из тех мест. Узнать надо, как он там. Хотя зачем? Сейчас не следует отвлекаться, все очень скоро может рухнуть. Я переоценил свои возможности и рискнул зря. Могу потерять все. Дед понял, но я сумел его успокоить. Зато сейчас начинаю нервничать сам. Черт возьми, все летит в пропасть, все! И этот придурок стал честным. Ничтожество! – Он пнул стул. – Торгует на рынке выращенными в огороде овощами, ловит рыбу и продает, зарабатывает извозом – и счастлив! Да ты просто не можешь знать, что такое счастье! Тебе не дано понять! Вставать спозаранку и провожать своих детишек в деревенскую школу, работать и работать и еще раз работать, чтобы купить им дешевую шоколадку. А раз в месяц устраивать себе выходной, напиваться с друзьями, такими же неудачниками, как и ты. А ведь у тебя были средства и ты должен был понять, что это такое – деньги. У тебя был шанс, но ты захотел другого. Ничего у тебя, Альпиец, не будет. Хотя ты уже не Альпиец. А если бы остался Альпийцем, мог бы жить счастливо и богато. Уж на тебя-то я найду киллера. На таких, как ты, у меня есть. – Виктор достал из бара пиво. – А вот что делать мне? Нанимать кого-то со стороны я боюсь. Где гарантия, что потом киллер меня за горло держать не будет? Послать своих? Ведь нет гарантии, что справятся, а если их арестуют, то милиция выйдет на меня. Надо что-то делать. Но что?! – Он сорвался на крик. – Спокойно, Буза, спокойно, время еще есть. Мало, но есть. Думай, капитан, думай! – Он плюхнулся в кресло. – Думай, капитан. Через три дня вернется дед. И если начнется проверка, а с него станется, возникнет вопрос: где деньги? И что я ему отвечу? Мои кредиторы через неделю начнут требовать деньги. И что я им скажу? Надо искать киллера. Где? Я идиот, вбил себе в голову, что Альпиец обязательно согласится. А он ко всему еще узнал, кого я заказывал…

– Виктор Николаевич! – В дверь осторожно постучали. – Это я, Мурин.

– Подполковник? – удивился Виктор. – Заходите, Василий Васильевич.