Заплати жизнью - Борис Бабкин

– Я предпочитаю жизнь, а в безвыходной ситуации – харакири. Я потомок древнего рода самураев, и честь для меня не пустое слово.

– Почему ты в «Триаду» пошел?

– Я был в якудза. Защищая сестру, совершил преступление, был арестован, но бежал. Так стал якудза. Мои родные отреклись от меня. Я не сделал себе харакири, потому что хотел найти уцелевшего обидчика сестры. Понял, что якудза не даст мне возможности поехать в другую страну. И встретился с представителем Совета. Так я стал Стремительным Скорпионом и начал работать посланником смерти. Но не нашел того, кого должен убить. Если меня будут арестовывать, я успею убить себя.

– А я из бедной семьи, – вздохнул китаец. – Рано начал воровать, был наказан двухгодичным заключением. В тюрьме познакомился с представителем северной ветви «Триады». Говорю по-русски, по-английски и немного по-японски. И тоже стал посланником смерти. Потом меня перевели в ветвь торговых представителей. Сначала я думал, что это бизнес, а я никогда не умел торговать. Потом понял, что мы представляем интересы «Триады» на новых территориях. Опасно, но того стоит. Мои родные не отказались от меня, наверное, потому, что я постоянно помогаю им. Но плохо одно – не могу жениться. Маме очень хочется внуков. Она не знает, что я в «Триаде». Но сам знаешь, нам это запрещено. Вот когда мы встанем на третью ступень второй ветви, тогда можем обзавестись семьей. Но мало кто из торговых представителей доживает до этого. Я не боюсь смерти, но…

– Вот именно, надо что-то делать. Сун не задумываясь отдаст нас своим вестникам смерти. Надо искать выход. И я знаю, что сделаю, когда мы доставим лес. Сун будет казнен.

– Но мы не сможем обойтись без русского.

– Надо как можно скорее выходить на действительно делового человека.

– Беспредел голимый начался, – проговорил пожилой по пояс голый мужчина. Его худой торс был покрыт татуировками. – Запорожец пропал со своей шестеркой. Буденного завалили. Он хотя и не тянул срок, но без нажима всегда в общак отстегивал и прикрывал братву от ментов. Ментам, похоже, это по хрену. Запорожца и не ищут, по убийству Буденного тоже тишина. Мы попробовали этот рамс разобрать, но полный голяк. И Болта хлопнули. Во, блин, дела пошли!

– Запорожец в Вологду к Корнею катался, – сообщил худой бледный мужчина.

– Ты, Наркота, думай, прежде чем чирикать, – покачал головой пожилой. – Корней в законе и не сегодня родился. Его в крытке короновали. Не то что сейчас – он, блин, рынки шерстил, а теперь в законе. Молодые покупают корону. Вернуть бы семидесятые, ох и много бы голов полетело!…

– Слышь, Норильск, – несмело заговорил Наркота, – а что нам до этого? Влезем, и канитель начнется. Менты нас сразу упрячут. Вполне возможно, они Запорожца сделали, да и по Буденному прошлись.

– Ты, похоже, совсем тронулся. Но со временем может и такое случиться. Хотя, – хохотнул он, – им своих оборотней хватает, некогда им за нашего брата хвататься.

Вологда

– Понятно, – сказал Тулин, – значит, Лидка в Питере. Интересно, какого хрена ее туда занесло? Диана! – крикнул он. – Что ты о Поповой знаешь?

– А что знать-то, – войдя, улыбнулась стройная молодая блондинка. – Она с Виктором Бузиным вот-вот свадьбу сыграет. Все-таки захомутали Бузу. Как он ни вертелся, но попал.

– Вот как?… А сам Буза сейчас где?

– В городе. А дед его с Лидкой в Санкт-Петербург уехал. Зачем, не в курсе, но узнать, если надо, попробую.

– Надо. Значит, старик Бузин с невесткой будущей в Питере. Зачем?

– Я узнаю, – пообещала Диана.

– Тулин, значит, расстался с Веркой, и она выскочила замуж за Гуровского. Очень интересно, – посмеиваясь, пробормотал Бузин. – А не засланный ли казачок Верка? Старика Буденного убивают, а тут выясняется, что его сын женат на подруге Тулина… Стоп, что-то я ничего не понимаю!… Феликс не мог пойти на убийство Гуровского, рисковать он не стал бы. Феликс, холодный, расчетливый делец. Но в том, что он подослал Верку, нет сомнения. И теперь… – Он замолчал на мгновение. – Черт возьми, сейчас все, что было у Буденного, перейдет его сыну. Вот, значит, как… Понятно… – Он прошелся по кабинету. – Степан долго не проживет. Авария со смертельным исходом, большая сосулька на голову или что-то в этом духе. Сейчас это делается очень просто. Например, уговорить обкуренных малолеток, и Степану конец. Впрочем, нет. Степан – трус, никуда не выходит без охраны. А сейчас, когда на него свалится такое богатство, будет еще осторожнее. Если это задумал Феликс, ему ничего не стоит пожертвовать и Веркой. Но в таком случае он ничего не получит.

– Виктор Николаевич, – послышался голос горничной.

– Да?

– Звонила Диана, – войдя, сообщила Роза, – интересовалась, где сейчас Антон Тимофеевич. Я сказала, что он повез будущую невестку в Санкт-Петербург.

– Молодец, Роза, лучше бы и я не придумал. Да, пожалуй, – остановил он повернувшуюся, чтобы выйти, горничную. – Что ты знаешь о Вере Пуровой? Она все еще с Тулиным?

– Да что вы! Феликс Константинович ее в Москву отправил еще год назад. Квартиру ей там купил, на работу в какой-то банк устроил. А сейчас она вроде как замужем. Девчонки из наших, ну, горничные и няньки, так говорят. Мы иногда встречаемся.

– Понятно, – кивнул Бузин. – А обо мне спрашивают?

– Да постоянно. Все больше о том, когда же вы женитесь, и не заигрываете ли со мной. Я отвечаю, что ничего не знаю. Мол, Виктор Николаевич очень замкнутый и скрытный человек, никогда лишнего не говорит, но платит хорошо и не обижает.

– Я увеличиваю твою зарплату на десять процентов! – засмеялся Виктор.

– Спасибо, Виктор Николаевич.

– А теперь вот что скажи: как тебе Лида?

– Честно? – помолчав, спросила Роза.

– Конечно.

– Она вас очень любит. И никогда не предаст. Если с вами что-то произойдет, ведь в жизни всякое бывает, Лида вас не оставит.

– Спасибо! – Виктор улыбнулся. – Надеюсь, ты говоришь правду. А ты когда замуж собираешься? – Девушка, смущенно улыбаясь, опустила голову. – Жених-то у тебя есть?

– Есть, – чуть слышно проговорила Роза. – Он сейчас в институте учится, в педагогическом. Будет учителем русского и литературы. Вот как закончит институт, мы поженимся.

– Значит, скоро ты меня оставишь, ведь он не разрешит тебе у меня работать.

– Саша и сейчас недоволен… говорит, когда он закончит, я немедленно уйду с этой работы. Я ему объясняю, что лучше ничего не найду. А он сердится… я, говорит, не хочу, чтобы моя жена была рабыней. Так что еще два года, и все.

– А почему ты нигде не учишься? – спросил Виктор.

Она опустила голову.

– Понимаете, Виктор Николаевич… Я поступила в медицинский, а тут мама заболела. Папа наш выпивал, и сердце у него…

– Извини… – Виктор подошел к ней. – Извини и успокойся. Иди отдыхай. Сегодня ничего не надо делать, ужинать я буду в ресторане. Пока Лиды и деда нет, покучу. Без женщин, разумеется.

– Вы просто пожалели меня, – сказала Роза. – Но я все приготовлю.

– Сегодня отдыхай, смотри телевизор, хочешь, сходи в гости или пригласи кого-нибудь к себе. Можешь чувствовать себя хозяйкой, охрану я предупрежу.

– Спасибо, Виктор Николаевич. Я приглашу двух подруг, мы у меня в комнате посидим.

– Звони подругам, за ними приедут. – Виктор протянул ей сотовый.

– Да, – зевая, сказал Потапов.

– Это я, – сглотнув, буркнул Яков.

– Кто я?

– Племянник ваш. Отец выезжает послезавтра утром, часов в шесть. Поедет на своем джипе. С ним охрана. «Мерседес» он оставит там. Домой приедет ненадолго.

– Ну вот, – усмехнулся дядя, – а ты боялся.

– Аркадий Леонидович, – сказал по телефону Виктор, – вы помните, у вас училась Роза Будалова?

– Помню, а почему вы интересуетесь? Она ведь сама прервала обучение.

– Я бы хотел, чтобы ее восстановили в институте. У нее были временные трудности.

– Ты о ком это, Витя? – наливая коньяк в рюмки, спросил лысый крепкий мужчина. – Мы в случае можем помочь…

– Тебя это не касается, – посмотрел на него Виктор, – ты мне для другого нужен.

– Интересно, для чего?

– Значит, она продолжит обучение? – продолжил разговор Виктор.

– Да, – ответил Аркадий Леонидович.

– Спасибо, – поблагодарил Виктор.

– Слышь, капитан, – подвигая рюмку к Виктору, подмигнул ему лысый. – На нас вон те две красавицы неотрывно смотрят. Может…

– Я вызвал тебя не для этого, – взял рюмку Бузин. – Ты мне для другого нужен.

– А чем дамы-то нам помешают?

– Помнишь Питер? – спросил Виктор.

Лысый замер, потом залпом выпил коньяк.

– И сколько я буду иметь?

– Пятьдесят.

– Один?

– Пока один, но это только начало.

– Вот, значит, зачем я тебе понадобился, капитан…

– Да, Альпиец, для этого. Возникли проблемы, которые можно решить только радикально. И я надеюсь, ты не разучился соответствующим способом.

– Знаешь что, Бузин, как говорится, что было, то быльем поросло. Я женат, у меня двое детей, и я не советую лезть в мою жизнь.